Во всем виновата осень
Шрифт:
"Привет! Все хорошо. Я послезавтра вылетаю в LA. Будем с Томом продолжать записывать новый альбом. Приеду, наверное, на целых две недели!"
Сказать, что Яна была в шоке, значит не сказать ничего. Она была просто раздавлена, ошарашена тем, что тот человек, который только что прислал ей цветы, и который звонил ей каждый день, оказывается за ее спиной переписывался со своей бывшей.
А может она была вовсе не бывшая?
И все для Билла складывалось как нельзя удачнее. Эрика тоже жила в LA и ему не приходилось далеко ходить для того, чтобы с ней встретиться, когда он уезжал из Москвы. Яну пронизывали отвращение и обида.
Как же все это отвратительно!
Но кого я обманываю?
Все эти знаки внимания и слова о любви по большому счету ничего не значили. Она ведь знала, что мужчины говорят одно, думают второе, а делают третье, и логики между этими тремя составляющими их жизнедеятельности может и не быть вовсе.
"Привет мой сладкий Билли. Я так рада, что ты мне ответил. Я постоянно думаю о тебе..."
Яна, так и не дочитав третьего входящего письма от Эрики, замахнулась и с громким воплем смахнула стоящую рядом с ней вазу с розами на пол. Ваза упала с оглушительным ударом. Хрусталь разлетелся на миллион мелких осколков. Яне казалось, что все у нее внутри, вместе с этой вазой разбилось на массу мельчайших частиц, которые уже было не дано никому склеить вместе. Букет лежал на полу посреди кусков стекла в растекающейся по полу луже воды. Теперь эти розы для Яны были мертвыми. Теперь они были цветами, брошенными на могилу их отношений, так скоропостижно умерших в этот мокрый и пасмурный осенний день.
Какая-то часть Яны даже не удивилась. Ведь где-то глубоко внутри она еще ждала подвоха от осени. Хотя Яна старалась держать лицо и постоянно убеждала себя в обратном, отгоняла подобные мысли от себя, все случилось, как и должно было случиться.
Чего мне еще было ждать от этого проклятого сезона?
Яна решительно встала из-за стола и, силясь разглядеть что-то сквозь пелену слез, направилась в спальню. Незамедлительно она снова была в гостиной, только теперь в ее руке был сотовый телефон. Она набрала номер Билла. Ей уже было плевать на их дела, их альбом. Яну изнутри сжигала ревность. Ей казалось, что сейчас с нее живьем сдирают кожу. Все тело болело, но не от физических увечий, а от эмоциональных. Ее всю трясло. Она поднесла телефон к уху и ждала, когда на другом конце линии услышит знакомый голос.
– Привет Яна! Что-то случилось?
– как всегда звонкий голос Билла донесся до ее уха.
– Я тебе не любимая. Я все про вас знаю, - приглушенным хриплым голосом, практически шипя, проговорила в трубку Яна. Она была в этот момент настолько зла, что даже не могла повысить голоса. Яна уже перешла на следующую более опасную стадию. Она была как змея, готовая укусить своего обидчика в любой момент. Яна понимала, что в остальном бессильна.
– Яна?! Ты про что сейчас? Что случилось? ...Алло! Яна?
– голос Билл взывал к ней.
– Я, как это бывает, случайно прочла твою переписку с Эрикой. Хотела тебе письмо написать - поблагодарить за букет. Что же ты не позаботился закрыть свою почту?
– продолжала шипеть она.
– Что?! Ты видела мою почту? Блядь! Да это все просто болтовня. Я же не всерьез с ней переписывался.
– Я тебе теперь не верю. Можешь говорить что угодно, но теперь все испорчено. Все другое. Я больше не хочу тебя видеть и слышать. Ты понял? Мне противно с тобой разговаривать.
– Подожди! Дай я все объясню. Я сейчас приеду и расскажу тебе все как было! Яна?!
– Яна уже не слушала Билла. Она нажала на телефоне кнопку окончания вызова и засунула его в карман джинсов.
Она порылась на полках, весящих над столом, и где-то между книгами и стопками бумаг отыскала ключ. Яна вставила его в замочную скважину малюсенького ящичка стола - единственного ящика, который запирался. Оттуда она достала небольшую металлическую коробку, открыла ее и вынула оттуда сложенный вчетверо клетчатые лист тетрадной бумаги. Он был немного помят и потерт. На нем были заметны следы времени. Яна развернула листок, бегло пробежалась по строкам и с небрежностью бросила его на стол рядом с ноутбуком.
Билл отнял сотовый телефон от уха, согнулся пополам, облокотился руками о колени и сполз вниз по стене зала получения багажа в Шереметьево. Кажется, его дурное предчувствие было не безосновательным. Ему нужно было скорее доехать до Яны и объяснить все.
Билл поднял глаза. Том, нахмурившись, пристально смотрел на него.
– Что с тобой?
– спросил он, но Билл был не в силах ему что-то сейчас ответить. Он вместо этого закрыл лицо руками и оставался сидеть на корточках у стены.
– Алле?! Билл?! Может ответишь? Что случилось то?
Билл помолчал еще некоторое время, потом, наконец, отнял руки от лица и снова посмотрел вверх на брата.
– Я не знаю, как тебе сказать. Я думаю, что я крупно накосячил.
– В смысле?
Билл выпрямился и начал нервно топтаться на месте.
– Да блин в том смысле, что если бы мы приземлились вовремя, и я бы ей позвонил на полчаса пораньше, может, этого всего и не было бы!
– резко ответил он брату.
– Чего не было бы?
– Давай, поехали быстрей к Яне, я тебе по пути объясню.
Билл сел в арендованный джип, ждавший их возвращения в паркинге аэропорта. Том завел машину и начал выезжать со стоянки.
– Так ты будешь рассказывать?! А то я уже не понимаю ничего, что происходит.
Билл опустил окно и закурил.
– Да я глупость тут одну сделал. Я вообще этому значения не придавал, а она психанула.
– Яна психанула?
– Ага. - Билл шумно выдохнул дым.
– Я тебе не говорил, но мне пару недель назад на почту вдруг начала писать Эрика.
– Эрика?!
– Да. А я не придумал ничего лучше, чем ей ответить, - Билл сделал затяжку и выдохнул дым в окно.
– Ну, так и пошло-поехало. Она мне писала, а я ей отправлял письма в ответ.
– Только не говори мне, что Яна об этом узнала!
– Именно.
Том ударил по тормозам. Машина остановилась посреди паркинга. Билл удивленно посмотрел на него. Старший брат повернулся к нему и пристально изучал его лицо.
– Я не знаю точно как, но я, видать, почтовый ящик свой второпях не закрыл, и она на все это дело наткнулась и прочитала.