Во всем виновата осень
Шрифт:
Хотя как знать, кому в этой ситуации повезло больше? Этот парень явно хотел быть не только начальником. Начальники так себя не ведут. Неужели Яна этого не замечает? Оба раза, что Билл видел этого Леонида, он вел себя так, что несведущий человек решил бы, что он и Яна пара. Слишком уж многое он себе позволял. Жался к ней постоянно. Дотрагивался до нее. Те несколько минут в клубе, когда Билл следил за ними, как какой-то одержимый маньяк, кучерявый явно не стеснялся лапать ее с завидной частотой. А может Яна была не против?
Билла от этих воспоминаний передернуло. Горячая волна ревности распространилась от его груди по всему телу. Сердце учащенно заколотилось. Он снова открыл глаза и опять перед ним был
Надо все-таки попытаться заснуть...
Билл повернулся на бок, прижался к Яне и закинул одну руку вокруг ее талии. Он закрыл глаза. Может хотя бы близость ее тела, которое пока еще было здесь - рядом с ним, помогло бы успокоиться. Через несколько минут, слушая ее глубокое ритмичное дыхания, ощущая своей грудью, как ее спина двигается с каждым вдохом и выдохом, Билл заметил, что ритм его сердца успокоился, и жгучее ощущение в груди почти исчезло. В данный момент Яна принадлежала ему. В его мозгу, как слайды, менялись картинки тех дней, что он провел здесь с ней вдвоем. Билл и не заметил, как начал засыпать, и понял это только когда его iPhone, лежащий на его прикроватной тумбочке, завибрировал, тем самым нарушив бессвязную цепочку образов.
Билл вздрогнул и опять открыл глаза.
Черт! Да что же это такое?! Мне сегодня дадут поспать вообще?!
Он быстро, но проворно снял руку с талии Яны и, повернувшись на спину, дотянулся до дребезжащего телефона. Еще не хватало, чтобы эти звуки разбудили ее. Как только аппарат покинул поверхность тумбочки, урчание стало гораздо тише. Теперь Билл ощущал вибрацию только своей рукой. Он поднес экран телефона ближе к лицу. Яркий, испускаемый посреди темной комнаты свет, резал глаза Билла и заставил его прищуриться. Он старался всмотреться в размытые буквы и, наконец, прочел: "Йост".
Блядь! Он совсем офигел, что ли? Не знает про разницу во времени и что сейчас в Москве еще только пять часов утра?
Раздраженно Билл скинул вызов и, выключив на телефоне вибрацию, снова положил его на место. Теперь Йост своими звонками его не побеспокоит. Разговаривать с ним в такой час не было никакого желания. Пусть знает свое место и звонит в приличное время. Но сон Билла был окончательно испорчен. Перспектива крутиться и вертеться в темноте его не прельщала. Сдавшись заснуть и не желая лежать тут одиноко с роем мучительных мыслей в голове, Билл аккуратно, стараясь не потревожить Яну, откинул одеяло и встал с постели. В комнате было прохладно. Отопление еще не включили, а ночи были уже морозными. Чувствовалось настойчивое дыхание осени. Билл нашел валяющиеся на кресле спортивные штаны и футболку и, наспех одевшись, побрел из комнаты.
Он вышел в такую же темную гостиную. За окном еще не было и намека на рассвет. Дни становились короче - уже был конец сентября. В квартире стояла абсолютная тишина. Неужели он был единственным здесь, кого сегодняшние события выбили из колеи? Неужели для Тома и Яны это было что-то само собой разумеющееся? Билл посмотрел в окно. По садовому кольцу в желтом свете фонарей, не смотря на очень раннее субботнее утро, проскакивали автомобили. Он стоял так несколько минут, словно завороженный, глядя на пролетающие мимо машины.
Тут он кое-что вспомнил. Мама всегда готовила ему и его брату теплое молоко по особенному рецепту, когда они были маленькими и не могли заснуть. И это непременно помогало. Билл прошел на кухню и включил свет. Он открыл холодильник и достал коробку молока. Из ящика он вынул маленький ковшик и налил туда белую субстанцию. Билл не любил теплое молоко - от него странно пахло. А мама добавляла туда какие-то пряности и, наверное, мед. Жаль, что Билл не знал, что именно это было. Жаль, что сейчас ее не было
Билл поставил ковшик на плиту и зажег огонь. Он присел на краешек стула и снова впал в транс, глядя на то, как голубое пламя облизывает стальную посуду. Ему хотелось снова лечь рядом с Яной, поднять босые ноги с холодного пола и засунуть их под теплое одеяло, прижаться к ее теплому спящему телу. Он хотел чувствовать ее физическое присутствие. Как бы ему хотелось быть уверенным в том, что и душой она была с ним. Но что было у Яны на душе, Билл теперь не представлял. Несколько дней назад, до того, как он встретил Леонида и узнал о том, что его браслет дружно перекочевал к какой-то темноволосой грудастой Юлии, ему казалось, что он понимал, что творится у Яны внутри. Он был просто-напросто уверен, что все их разногласия были преодолены уже давным-давно, и теперь они были вместе для того, чтобы наслаждаться жизнью, наслаждаться друг другом. Сейчас же он не знал что думать. Как все смогло так резко измениться? Он был словно потерявший равновесие канатоходец и уже начал качаться из стороны в сторону, чтобы снова поймать баланс. Но что позволит ему это сделать? С одной сторону его тянул вниз Леонид, с другой стороны увесистый бирюзовый браслет. Когда он увидел Яну с Леонидом там, в клубе, в свете стробоскопов, вопрос с браслетом как-то сам собой отошел на второй план. Ему нужно было защитить свой устоявшийся мир, свою девушку от поползновений непонятно откуда взявшихся третьих партий. Сейчас же, когда непосредственная опасность миновала, история с браслетом никак не укладывалась у Билла в голове. Все было очень странно. Неужели он снова угодил в капкан? Неужели его снова используют, а потом выбросят за ненадобностью?
Нет. Такого не может быть. Или может?
Раздалось шипенье. Билл пришел в себя, вскочил с места и снял ковшик с огня. Молоко в нем закипело, и пена перебежала через край.
Проклятье!
Билл посмотрел на молоко, потом поднес кувшин ближе к носу, чтобы понюхать, оценивая возможно ли вообще пить то, что у него получилось. Да вроде бы ничего. Кажется, что не подгорело. Билл достал кружку и налил туда молоко. Он повернулся, чтобы пойти и сесть за стол и вздрогнул на месте. Перед ним в трусах стоял его брат. На его сонном лице была гримаса непонимания и недовольства. В руке был сотовый телефон.
– Билл, что за хрень вообще?! Что ты тут делаешь посреди ночи?!
– Не спится мне. Вот решил себе теплого молока сделать.
– Не спится ему! А мне, блядь, спится!
– Том возмущенно всплеснул руками.
– Меня только что Йост разбудил. Орал на меня по поводу того, что пытался до тебя дозвониться, а ты звонки скидываешь, а потом вообще не берешь.
– Ну и ты не брал бы. Кто тебя заставлял?
– Билла сейчас вообще не волновали проблемы Йоста и даже то, что Том делал ему выговор. Он размеренно дошел до черного мраморного стола и сел на стул, поставив молоко перед собой.
– Какого хрена он звонит посреди ночи? Он уже совсем чувство меры потерял?
– спокойно продолжил Билл, а потом отпил немного молока.
Сейчас его волновали Яна, Леонид и браслет. Все остальное могло подождать как минимум до завтра.
– Билл, а тебе не кажется, что раз Йост звонит посреди ночи, то значит это что-то важное? Я не хочу и не буду вечно за тебя отдуваться! Ты думаешь мне это надо? У меня как будто своей жизни нет. Я вот тут ради тебя приехал, потому что тебе вдруг плеснуло в голову замутить с девушкой из России, хотя у меня тоже девушка есть.