Во всем виновата текила

Коул Фиона

– Твой отец все еще живет в Нью-Йорке?

– Вернулся в Чикаго, но часто бывает в Нью-Йорке. А твоя мама? Она все еще в Нью-Йорке?

– Ага.

– А ты?
– спросил он уже мягче.
– Ты все еще живешь в Нью-Йорке, или где-то в другом месте?

– Да. Я все еще там.
– Признаюсь, я ожидала, что он прошерстит все адреса в Нью-Йорке и заявится в мою крошечную квартирку.
– В своем маленьком домике.

– Да. У меня там тоже есть дом.

Мое сердце учащенно забилось, когда я задумалась о том, как далеко его

дом находится от моей квартиры.

– Верхний Ист-Сайд. Ничего особенного.

Я рассмеялась, представив, насколько его «ничего особенного» в элитном районе отличается от моего менее стильного «ничего особенного».

– Уверена, что твой дом похож на лачугу, - с сомнением сказала я.

– В Нью-Йорке все - лачуга.

– Это правда.

– В любом случае, это отличное место для отдыха и написания музыки в свободное время.

– Ты все еще пишешь песни?
– спросила я.

– Практически все наши песни написаны мной.

Это имело больше смысла, чем мне бы хотелось. Я вспомнила все гневные песни с их первого альбома, которые, надеюсь, были не обо мне. Но что-то подсказывало, что мои надежды ошибочны.

В свое время я написала достаточно гневных песен. Разница была в том, что я продавала их другим группам, а не исполняла сама. Одно из моих многочисленных деловых начинаний Эйкен хотел объединить с моей деятельностью в Instagram, чтобы создать собственную торговую марку.

Мысль о том, что все знают песни, которые я написала, заставила меня волноваться из-за того, что они вслушаются в текст песен и заглянут в мою душу. Из-за этого я чувствовала себя незащищенной и обнаженной.

В настоящее время я пользуюсь услугами LLC компании (прим. пер.: LLC - Частная компания с ограниченной ответственностью) для продажи своей музыки через интернет. Я сделала все возможное, чтобы защитить свою личность. Перед окончанием школы удалила все социальные сети, оставив только Instagram, который веду до сих пор, потому что хотела делиться своим творчеством и путешествиями, и кто-то подал мне идею, что я могу реализовать себя через Instagram. Я постаралась не показывать лицо и использовала для этого LLC. Я не хотела быть у всех на виду - особенно если это связано с миром музыки.

Я делала это раньше, и это был худший опыт в моей жизни.

Именно это отдалило меня от Паркера Каллахана, когда я нуждалась в нем больше всего.

Это заставило меня тосковать по мужчине, укравшем мое сердце и бросившем меня ради жизни, частью которой я никогда не смогу стать.

– По крайней мере, раньше я писал нашу музыку, - проворчал он, прерывая мою меланхолию.

– Что ты имеешь в виду?

– У меня...
– Его выдох был настолько тяжелым, что я почувствовал его горечь через телефон.
– У меня писательский кризис.

– Черт. Это отстойно.

– И не говори. В скором времени мы должны начать работу над нашим новым альбомом, но у меня нет текстов песен. Сомневаюсь, что наши фанаты будут

в восторге от музыкального альбома без песен.

– Скорее всего, нет, - согласилась я.
– Почему вы хотите записать альбом во время гастролей? Такое ощущение, что вы ограничены во времени, и не думаю, что это помогает избежать стресса.

– Аспен, наш менеджер, сделала все возможное, чтобы мы дошли до этого момента. Это наш год, чтобы добиться всего, ради чего мы упорно работали, и превратить в нечто грандиозное. А это означает, что мы должны постоянно продвигать свой контент.

– Ух ты. Это огромное давление.

– И не говори.

– У меня нет сомнений, что у вас все получится.

Я изо всех сил сдерживалась, чтобы не предложить свою помощь, не желая еще больше связывать себя с ним. Раньше, когда мы вместе писали музыку, это было напряженно и интимно. Поставить себя в такое положение - всё равно, что просить причинить еще больше боли.

– Да, - вздохнул он, но это прозвучало неубедительно. Еще раз глубоко вздохнув, он сменил тему: - Где ты сегодня?

– Смоки-Маунтинс, на границе с Теннесси, в Джорджии. А ты?

– Что? Не следишь за нашим гастрольным расписанием?

– Да, точно, - усмехаюсь я.
– Не знаю, думаю, где-то между Сиэтлом и Майами.

– Мммм, - сказал он с сомнением.
– Мы сейчас в Сан-Диего.

– Старая добрая Калифорния.

– Ты там была?

– Пока нет. Но хочу. Мне бы хотелось прогуляться по Сьерра-Неваде (прим. пер.: Сьерра-Невада (исп. Sierra Nevada — «заснеженные горы») — горный хребет в западном поясе Кордильер в Северной Америке, проходящий почти через всю восточную часть штата Калифорния).

– Тебе бы там понравилось, - согласился он.

– Ты был там?
– спросила я, завидуя, но желая услышать его историю.

– Однажды мы совершили небольшую пешую прогулку до альпийского озера. Орен и Броган, по всей видимости, хотели искупаться нагишом в ледяной воде.

– О боже.
– Я засмеялась, представляя себе это.
– Ты тоже это делал?

– Черт, да. Это был долгий поход.

– Завидую.

– Когда-нибудь я отвезу тебя туда, - тихо пообещал он, словно если скажет слишком громко, то я убегу. И, честно говоря, мне этого очень хотелось.

Его обещание лишило меня возможности дышать. Мы могли избегать разговоров о прошлом, но это не означало, что оно не давало о себе знать с помощью простейших слов. Его заявление было произнесено так легко - но в нем был заложен такой разрушительный смысл, стирающий налет лжи, за которой я пыталась спрятаться.

– Сегодня прекрасная ночь, - прошептала я, меняя тему разговора.

– Теперь завидую я, - пошутил он.
– Я застрял в отеле, и у нас льет дождь

– Фу.

– Скажи, что тебя окружает. Расскажи, где находишься, - спросил он.
– Я лягу на кровать, закрою глаза и представлю, что нахожусь вместе с тобой в фургоне.