Водители фрегатов. О великих мореплавателях XVIII — начала XIX века
Шрифт:
Голос министра звучал торжественно. Министр приближался к самому важному месту своей речи.
— Глава такой опасной и трудной экспедиции должен быть не только первоклассным моряком, но и отличным географом, и способным администратором. Он должен уметь вести и войну, и торговлю. Нам нужен человек, которому мы могли бы без страха доверить жизнь людей. Трудно было найти такого человека. Но теперь он найден. Мой выбор пал на вас, капитан Лаперуз.
— На меня?! — вскричал Лаперуз, вскакивая.
— Да, на вас, — повторил министр. — Разве это вас удивляет? Вы нам известны как лучший моряк французского флота. Ваши исследования Гудзонова залива блестящи.
— Да, — перебил его Лаперуз. — Но я слышал, что министерство собиралось назначить главой экспедиции адмирала д’Антркасто…
— Эти слухи он сам распускает, — сказал министр со смехом. — Адмирал д’Антркасто предлагал нам свои услуги в качестве главы экспедиции, но мы от них отказались. Я, конечно, не отрицаю достоинств адмирала д’Антркасто. Он отлично справился с восстанием негров-рабов, когда был губернатором Иль-де-Франса, острова в Индийском океане. Он высек двенадцать тысяч человек. Но поручить экспедицию ему мы не можем. Если матросов сечь, как негров, они поднимут бунт.
Министр встал.
— Капитан Лаперуз, — сказал он, — поезжайте в Брест [33] и примите начальство над обоими фрегатами. Я предоставляю вам самому выбрать себе подчиненных. Прощайте.
33
Брест — город-порт на западе Франции, на полуострове Бретань.
Выйдя из кабинета министра, Лаперуз встретился в приемной с высоким надменным господином в треугольной адмиральской шляпе. Это был адмирал д’Антркасто.
Лаперуз холодно поклонился.
Адмирал д’Антркасто побледнел. Рука его опустилась на рукоятку шпаги. Он стиснул губы и не ответил на поклон.
Сборы в путь
Но Лаперуз сразу забыл об этой встрече. Мысли его заняты были другим.
«Командовать фрегатом „Буссоль“, — думал он, — буду я. Но кому поручить „Астролябию“? Конечно, капитану де Ланглю. Де Лангль служил под моим начальством во время плавания в Гудзонов залив. Мы с ним делили все трудности пополам, и я знаю, что лучшего моряка не сыщешь, пожалуй, во всей Франции. А старшим лейтенантом на „Буссоль“ будет д’Экюр. Он молод, самонадеян, заносчив, но зато отважен. Младшим лейтенантом будет Бутэн, человек осторожный и опытный». Так Лаперуз выбрал команду из лучших морских офицеров французского флота.
На другой день начальник экспедиции познакомился с учеными, которые должны были сопровождать его во время путешествия. Академия послала с Лаперузом крупнейших представителей науки.
Участники экспедиции выехали из Парижа в Брест. Портовый город встретил их свежим морским ветром. Красавцы фрегаты, увешанные развевающимися флагами, стояли на причале у мола. Лаперуз и его спутники были встречены торжественным пушечным залпом.
Им предстояло на много лет расстаться с цивилизованным миром. Вернутся ли они когда-нибудь на родину? Удастся ли им обогнуть страшный мыс Горн, грозу кораблей? Как встретит их таинственный Тихий океан? Окажется ли он действительно тихим или их там ждут ураганы? Быть может, их убьют, как убили капитана Кука?
Лаперуз прежде всего спустился в трюм, чтобы посмотреть, каким грузом его снабдили, и вышел оттуда рассерженный.
— Корабли придется грузить заново, — сказал он начальнику порта. — Вы заполнили все трюмы мукой да соленой свининой.
— Но мне говорил господин министр, — возразил начальник порта, — что вы проведете четыре года в диких странах. — Вот я и снабдил вас на четыре года мукой и соленой свининой.
— Чушь! — крикнул Лаперуз. — Бессмысленно возить с собой столько съестного. Кук покупал пропитание для своего экипажа на каждом островке. Нужно взять с собой вещи, годные для обмена, и туземцы доставят нам все, что мы пожелаем.
Солонину и муку потащили из трюмов обратно. А на место выгруженной провизии в трюмы спустили сотни раскрашенных стеклянных бус, тысячи крохотных зеркалец, ящики с топорами и гвоздями.
— Любая островитянка за нитку этих бус даст нам больше фруктов, рыбы и мяса, чем здесь можно получить за золотую монету, — говорил Лаперуз.
1 августа 1785 года все было готово к отплытию. Играл военный оркестр. По ветру вились флаги.
Матросы начали отвязывать причальные канаты.
Бартоломей Лессепс
И вдруг Лаперуз увидел маленького толстенького человека, во весь дух бегущего по набережной. Человечек подпрыгивал на бегу, как мяч. Серебряные пряжки на его туфлях ярко блестели. В руках он держал большой чемодан.
Он влетел на палубу «Буссоли» как раз в то мгновение, когда фрегат начал медленно отделяться от мола, и остановился, отдуваясь.
— Я не опоздал? — спросил он, вытирая платком раскрасневшееся лицо. — Я не мог опоздать. Со мной никогда не случается несчастий.
Подойдя к Лаперузу, толстяк сказал:
— Вот вам письмо от министра, капитан, — и подал запечатанный пакет.
«Податель сего письма, — писал министр, — Бартоломей Лессепс, служащий нашего посольства в Санкт-Петербурге. Он очень веселый человек и имеет крупные связи при дворе. Узнав о вашем путешествии, он непременно захотел принять в нем участие. Быть может, он принесет вам некоторую пользу. Если вы будете на Камчатке, пошлите его с письмами в Париж через Россию. Он немного знает русский язык и пользуется покровительством императрицы Екатерины.
Морской министр Франции маршал де Кастри»
Лаперуз взглянул на нежданного пассажира. Да, человек, знающий русский язык, может пригодиться. И Лаперуз крикнул:
— Приготовьте каюту господину Бартоломею Лессепсу!
Остров Тенериф
Когда берега Франции растаяли в тумане, веселье охватило моряков. Моросил мелкий дождь, дул холодный северный ветер, но никто не обращал внимания на погоду. Фрегаты шли на юг, где круглый год сверкает палящее солнце. Стоит ли сердиться на обычный дождик, если завтра над мачтами будет вечноголубое небо? Весь экипаж понимал важность и необычайность предстоящего путешествия. Сколько богатых островов откроют они в неведомых морях! Если им повезет, они, как новые Колумбы, откроют незнакомый европейцам материк. Мало ли какие земли могут еще находиться в далеком Тихом океане! Капитан Кук, совершивший три путешествия, не успел осмотреть целиком этот огромный океан, занимающий треть поверхности земного шара. Да разве кто-нибудь может исследовать весь Тихий океан? Ведь на это не хватит и десяти человеческих жизней.