Военная разведка Японии против СССР. Противостояние спецслужб в Европе, на Ближнем и Дальнем Востоке. 1922—1945

Зорихин Александр

Подчинявшаяся харбинскому органу миссия в Маньчжоули отвечала за сбор информации в Забайкалье, западном секторе КВЖД, во Внутренней и Внешней Монголии, наблюдая в первую очередь за 5-й Краснознамённой армией и развитием советско-китайских отношений. Основу её агентурного аппарата составляли члены проживавшей в Маньчжоули и Хайларе японской диаспоры, китайцы и белоэмигранты. Для получения сведений миссия активно использовала маршрутную агентуру, сообщения от которой часто носили размытый характер. Так, 29 сентября 1924 г. начальник органа капитан Хасимото Кингоро проинформировал Харбин со ссылкой на посланного в Даурию маршагента о прибытии из Омска, Томска и Красноярска восьми эшелонов с войсками, но назвать точную численность войск и цель их переброски не смог. Однако даже такая отрывочная информация имела ключевое значение для харбинского разведцентра, так как в итоге позволила ему прийти к заключению о наращивании Советским Союзом войск в приграничных районах с Маньчжурией для оказания давления на Чжан Цзолиня по вопросу подписания соглашения о КВЖД [102] .

102

Там

же. 1.6.3.24.13.21.032 (B03051254900). Л. 0075; A.2.2.0.C/ R1.001 (B02030817800). Л. 0211.

Хэйхэская миссия была образована в мае 1922 г. на базе эвакуированной из Благовещенска резидентуры Владивостокской армии и занималась агентурной разведкой в Приамурье с опорой на проживавшую там японскую диаспору. В октябре миссию возглавил капитан Канда Масатанэ, однако из-за того, что в 1923 г. сообщение с Благовещенском прекратилось и, кроме того, Советский Союз учредил в Хэйхэ своё консульство, которое занималось активной контрразведывательной работой против японцев, в марте 1924 г. ЯВМ была официально закрыта. Впрочем, по сообщению в Токио японского консула в Цицикаре Накано Юити, истинной причиной отъезда Канда стало его злоупотребление спиртными напитками и драки с представителями местных китайских властей. Обязанности резидента перешли к проживавшему в Хэйхэ японскому предпринимателю Миядзаки Масаюки, который параллельно работал на хэйхэское отделение железнодорожной компании «Мантэцу» [103] . В результате проведённого Военным министерством сокращения численности ЯВМ с 1 апреля 1924 г. в харбинской и маньчжурской военных миссиях осталось 3 офицера [104] .

103

Там же. 5.1.4.48.1 (B07090249400). Л. 0209–0210; Нисихара, Юкио. Дзэнкироку Харубин токуму кикан: Кантогун дзёхобу-но кисэки = Полная летопись харбинской военной миссии: По следам Информационно-разведывательного управления Квантунской армии. Токио: Майнити симбунся, 1980. С. 38.

104

Архив НИИО МНО Японии. T13-2-9 (C03022647100). Л. 0650–0651. Вместе с Канда в Токио в распоряжение китайского отдела РУ ГШ убыл сотрудник харбинской военной миссии китаист капитан Сиота Садаити.

Причинами резкого уменьшения штатов миссий в 1922–1924 гг. следует считать постепенную нормализацию советско-японских отношений, отсутствие потенциальной советской угрозы владениям Японии в Южной Маньчжурии и малочисленность 5-й Краснознамённой армии, которая, по сведениям РУ ГШ на начало 1925 г., имела 3 стрелковые дивизии, 2 кавалерийские бригады и 4 авиационные эскадрильи, чьи дислокация и состав были хорошо изучены японцами [105] . Кроме того, основное внимание японской военной разведки в начале 20-х гг. сосредоточилось на изучении обстановки в наиболее густонаселённой и экономически развитой из дальневосточных районов Приморской губернии, а в 1922–1925 гг. она входила в зону ответственности разведорганов Корейской и Сахалинской экспедиционной армий.

105

Там же. Тюо-гундзи гёсэй дзёхо-2 (C14010393200). Л. 0310–0316.

Осознавая необходимость усиления агентурной работы на советском направлении, 7 июля 1924 г. начальник штаба Квантунской армии генерал-майор Кавада Акидзи направил в Военное министерство докладную записку «Размышления относительно размещения разведывательных органов армии в Сибири и на Дальнем Востоке после восстановления дипломатических отношений между Японией и Россией». В ней, ссылаясь на важность Маньчжурии, Монголии и советского Дальнего Востока для будущего японской нации и её национальной обороны, Кавада предлагал расширить сеть действовавших там японских разведывательных органов. Для этого планировалось развернуть разведпункты в Чите, Благовещенске и на станции Пограничной в дополнение к уже существовавшим ЯВМ в Харбине и Маньчжоули, направив в каждый орган по 1 офицеру. Резидентуры в Чите, Благовещенске и Пограничной должны были замыкаться на Харбин. Кроме того, в Хабаровске, Владивостоке и Новосибирске Кавада предлагал создать нелегальные резидентуры Генштаба, которые бы поддерживали постоянную связь с разведорганами харбинской ЯВМ. Новосибирской резидентуре отводилась роль регионального разведывательного центра по сбору информации в Сибири, Центральной Азии, Внешней Монголии, Тибете, Афганистане, поддержанию связи с резидентурами в европейской части СССР и на Дальнем Востоке. Всего в разведорганах армии и Генштаба должно было работать 10 офицеров [106] .

106

Там же. T13-4-11 (C03022673900). Л. 1823–1831.

Военное министерство отвергло эту идею, ссылаясь на нежелательность осложнения советско-японских отношений. Проблема, однако, заключалась в том, что в условиях регулярного сокращения штатов североманьчжурских миссий им приходилось не только заниматься разведкой в СССР, но и вести сбор информации по китайской проблеме, поскольку задача наблюдения за обстановкой в Маньчжурии в разрезе её влияния на континентальную политику Токио была закреплена за харбинской ЯВМ командующим Квантунской армией ещё 15 ноября 1920 г. [107] При этом из трёх офицеров разведки, оставшихся к осени 1924 г. в североманьчжурских миссиях, ни один не являлся специалистом по Китаю, что вызывало особое беспокойство у армии.

107

Там же. T9-1-6 (C03022489000).

Таблица 2

Сотрудники ЯВМ в Северной Маньчжурии на 1 сентября 1924 г. [108]

Поэтому, когда 15 сентября 1924 г. войска Чжан Цзолиня напали на чжилийскую клику и начали новую фазу борьбы за господство в Китае, Кавада направил в Военное министерство «Подробное изложение мнения относительно расширения разведывательных органов в Северной Маньчжурии с учётом ситуации в Китае», в котором обратил внимание Токио на необходимость усиления харбинской миссии специалистом по китайским делам, аргументируя свою просьбу опасностью организованных чжилийцами с подачи советского полпреда в Китае Л.М. Карахана беспорядков на КВЖД с целью свержения Чжана и установлением ими контроля над корейскими повстанцами и хунхузами [109] .

108

Нихон рикукайгун сого дзитэн. С. 15; Архив МИД Японии. 5.1.10.10.2 (B07090491400). Л. 0429.

109

Архив НИИО МНО Японии. T13-4-11 (C03022673800). Л. 1816–1820.

Согласившись с этими доводами, 3 октября 1924 г. заместитель военного министра временно прикомандировал к харбинской ЯВМ одного офицера разведки [110] . Им стал майор Сугано Такэдзи, прибытие которого харбинская газета «Трибуна» связала с усилением разведки против СССР: Сугано, как говорилось в статье, имел богатый опыт нелегальной работы в Приморье в царский период и должен был заниматься разведкой в Приморской губернии, а также собирать информацию о корейских и японских коммунистах. Однако японские дипломатические круги связывали его приезд с эскалацией гражданской войны в Китае, тем более что в 1919 г. Сугано возглавлял резидентуру в Чифэне [111] .

110

Там же. T13-2-9 (C03022647100). Л. 0646.

111

Архив МИД Японии. 5.1.10.10.2 (B07090491400). Л. 0429–0432.

После победы войск Чжан Цзолиня над чжилийцами в ноябре 1924 г. в недрах Военного министерства появился проект сокращения штатов японских разведывательных органов в Северной Маньчжурии, что вынудило начальника штаба Квантунской армии отправить 5 декабря в Токио телеграмму следующего содержания: «Несмотря на то что ход войны в Китае постепенно близится к завершению, бурная деятельность Карахана по превращению Гоминьдана в коммунистическую партию делает советскую политику в Китае всё более агрессивной, а Северная Маньчжурия становится ареной больших событий. И в это же время штаты харбинской ЯВМ подвергаются внезапному сокращению. Ввиду того что характер складывающейся ситуации делает невозможным такое положение дел, прошу Вас уделить особое внимание рассмотрению вопроса о сохранении нынешнего статуса миссии в неизменном виде» [112] .

112

Архив НИИО МНО Японии. T14-1-6 (C03022687900). Л. 0084–0085.

Не имея дополнительных средств на содержание более чем трёх офицеров в составе харбинской и маньчжурской миссий, Военное министерство тем не менее пошло навстречу Квантунской армии и с согласия Южно-Маньчжурской железной дороги (ЮМЖД) прикомандировало к её харбинскому отделению ещё одного сотрудника военной разведки. При этом ЮМЖД («Мантэцу») полностью взяла на себя оплату его расходов. Уже в апреле 1925 г. в харбинскую миссию прибыл капитан Канда Масатанэ, который под видом сотрудника отделения «Мантэцу» занялся сбором информации о Северо-маньчжурском театре военных действий, пропускной способности Китайско-Восточной и Транссибирской железных дорог, разработкой планов разведывательно-диверсионных операций на случай войны с Советским Союзом [113] .

113

Нисихара, Юкио. Указ. соч. С. 40.

25 июня 1925 г. начальник штаба Квантунской армии добился от Токио продления договора с «Мантэцу», ссылаясь на высокую вероятность советско-китайского столкновения из-за КВЖД или проблемы судоходства по Сунгари, благодаря чему после убытия Канда в 1927 г. в Харбине ещё год под аналогичным прикрытием работал капитан Оути Цутому [114] .

Кроме того, командование Квантунской армии систематически направляло на север Маньчжурии в помощь сотрудникам ЯВМ в краткосрочные командировки штабных офицеров для изучения театра и завязывания контактов в белоэмигрантской и китайской среде. Так, в первой четверти 1924 г. офицеры армейской разведки посетили районы Чжанцзякоу, Синьминь – Тунляо, железнодорожную линию Чанчунь— Харбин – Цицикар – Маньчжоули и восточную оконечность КВЖД, собирая сведения о русских мигрантах в районе Харбин – Пограничная и китайских организациях в районе Мукдена (Шэньяна) [115] .

114

Нихон рикукайгун сого дзитэн. С. 31; Архив НИИО МНО Японии. T14-4-9 (C03022721600). Л. 1332–1333.

115

Там же. T13-4-11 (C03022664700). Л. 1173.