"Военные приключения-2". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
— Вот именно! За телефон спасибо.
— Об чем речь! — закричал провизор. — Какое может быть спасибо! Заходите еще, когда нужно! Приходите запросто! Я всегда с большущим удовольствием!…
Он проводил Алексея к выходу мимо изумленной жены и долго кланялся, стоя на пороге.
Алексей поспешил свернуть за угол.
НА ЭЛЕВАТОРЕ
В обрыве на морском берегу имелась узкая щель, заросшая репейником. Протискиваться в нее надо было боком, но затем ход расширялся и постепенно переходил в низкую пещеру. Здесь и увидел
Это было пестрое сборище, человек двадцать. Большая часть — обыкновенные уголовники, те, что по ночам наводили ужас на одесских обывателей. Среди прочих Алексей разглядел людей с военной выправкой, заметной, даже несмотря на затрепанную, с чужого (плеча одежду, в которую они были облачены. В третий раз он встретил здесь и небезызвестного «представителя гужевого транспорта» Фому Костыльчука. Фома тоже узнал Алексея и по-приятельски подмигнул ему.
Распоряжался в пещере плотный мужчина с выпуклой грудью и интеллигентской острой бородкой. Низкий рокочущий голос его показался Алексею знакомым. Он подошел ближе, вслушался. И вспомнил: лестничная площадка, витражи в оконных проемах, медная дощечка на двери… Баташов!…
Это было важное открытие, но за ним тотчас последовали новые.
Как и Шаворского, Алексей давно знал этого человека. На фотографии, принесенной Инокентьевым, он был изображен в морской форме с погонами капитана второго ранга. И фамилия у него была другая: Сиевич. Один из организаторов прошлогоднего заговора в Одессе…
Трое ускользнули в двадцатом году от ЧК: Шаворский, Сиевич и Краснов. Краснов был убит. Относительно Сиевича существовало мнение, что тот убрался за рубеж. Ан нет, тут голубчик!…
В отличие от Шаворского, который сбрил бороду, бывший кавторанг отрастил эспаньолку. Но бородой не прикроешь крупного горбатого носа и вялых складок кожи, наплывающих на веки. Вот, значит, кто этот таинственный Баташов, который подсылал к Алексею старичка в рединготе!…
И еще один человек тревожил Алексея. Тревожил потому, что разглядеть его толком не удавалось, а Алексей не мог отделаться от ощущения, будто и с этим субъектом он уже где-то встречался. Ростом парень напоминал покойного Булыгу, !но выглядел еще более громоздким и нескладным. Козырек насунутой на уши кепки бросал тень на его лицо. Ноги он ставил косолапо, носками внутрь, руки держал в карманах широченных клешей. Стоял он в обществе Фомы Костыльчука и еще каких-то уголовных типов.
Алексей старался не попадаться ему на глаза, но случай все-таки свел их вместе.
Наедине переговорив с Баташовым-Сиевичем, Микоша подошел к Фоме, сказал ему что-то, и вся компания двинулась к выходу. Фома нес фонарь, Микоша — большой ржавый бидон, пахнущий керосином.
— Айда! — сказал Микоша Алексею.
В проходе он остановил своих людей и стал давать указания:
— Загорит в два ночи. Слушайте все: вести себя тихо! Шпалерами не шуметь, только в особенном случае. Фомка, бери пару хлопчиков и дуй вперед, сделаешь пожарные краны, чтоб ни капли воды! Вразумел? Иди!
Костыльчук поднял фонарь и оглядел своих, выбирая помощников. Желтый колеблющийся свет побежал по лицам.
Алексей вздрогнул.
Моргая от света, как ослепленная сова, перед ним стоял не кто иной, как Петя Цаца, сосед Пашки Синесвитенко…
— Ты, — сказал Фома Цаце, — и ты, — он ткнул пальцем в костлявого сутулого мужика в брезентовой рыбачьей накидке.
Они ушли первыми.
Выждав немного, Микоша велел отправляться. По одному вылезли из катакомбы и двинулись в город. Шли через центр, растянувшись цепочкой.
Алексей шагал вслед за Микошей и думал о Пете Цаце.
Узнал он его или не узнал? Виделись они только один раз, в день приезда Алексея в Одессу. Цаца тогда вроде не особенно присматривался. К тому же Алексей уже с неделю не брился и сильно оброс щетиной.
А если все-таки узнал? Тогда худо. Родство с бывшим красноармейцем Синесвитенко не может украсить Алексея в мнении бандитов. Если Цаца начнет трепать языком и это дойдет до Шаворского, провал неминуем: у «хозяина» совсем другие сведения о биографии Алексея.
Алексей старался вспомните, какое было выражение лица у Цацы, когда он увидел его. Вроде как равнодушное. Впрочем, поди разберись: рожа у Цацы, как окорок, ничего не выражает!…
Они спустились к порту. Вблизи Потемкинской лестницы Микоша остановился и подождал приятелей. Когда все подошли, он велел Алексею остаться с ним, а прочим идти к элеватору в обход, занять удобные места и ждать. Когда загорится и набежит толпа, учинить панику. Главное, помешать тушить.
— Займется покрепче, тогда смывайтесь, — сиплым шепотом наставлял он. — Если налетят чекисты, можно и пострелять. Однако не слишком! Эй, Гоша, слышишь ты меня? Не особенно разоряйся! Пусть Одесса думает, что мы здесь ни при чем.
— Не учи ученого… — сказал Гоша, очевидно, большой любитель пострелять.
— На нас с тобой самый ответственный факт! — заявил Микоша, когда они с Алексеем остались одни. — Фома заклинит пожарный кран. Такой хороший дубовый клинышек!… Хлопчики поработают в толпе. А мы в нужное время запалим в другом месте.
— Это еще зачем?
— Не доходит? Да чтоб они побегали туда и сюда! Вразумел?
— Ага…
— Держи! — Микоша сунул Алексею бидон. — И двинули скоренько.
…Они шли какими-то одному Микоше известными переходами. Сворачивали в переулки, перелезали через заборы, обходили склады и заброшенные мастерские, шагали по шпалам портовых железнодорожных путей. Алексей скоро перестал понимать, где они находятся, и заботился лишь о том, чтобы не потерять Микошу из виду.
Миновали какой-то пустырь, и дорогу преградила каменная стена, укрепленная толстыми контрфарсами. За ней возникла тень огромного здания. Элеватор.
В одном месте стена была разрушена. Темнел широкий пролом с острыми зубчатыми краями.
Микоша остановил Алексея.
— Тут, — шепнул он. — Подходяще: все увидим, как в театре…
Алексей поставил бидон и огляделся.
За пустырем сгрудились жилые дома. В них кое-где еще светились окна.
Слева, сразу за оградой элеватора, начиналась просторная территория грузовой пристани. Было слышно, как далеко-далеко, за молом, шумят волны. Свежий ветер гулял по пустырю, шевелил мусор…