Военные приключения. Выпуск 1
Шрифт:
Взяв в руки саквояж, бывший сторож еще раз внимательно оглядел свое прежнее жилище — не забыто ли что-нибудь? Нет, вроде все. Протерты предметы, на которых могли остаться отпечатки его пальцев; сожжены бумаги до последнего клочка. Потрепанная книга священного писания, которой пользовался этот человек для расшифровки цифр на купюре, полученной от Тараканова, лежала в саквояже. Даже промасленная тряпка, в которую был завернут пистолет, сгорела в печи.
Выйдя из халупы, он, однако, направился не к калитке, ведущей на улицу, а свернул в глубь сада, примыкавшего к костелу. Там отыскал щель в прутьях ограды и протиснулся
Теперь ему нельзя задерживаться или тем более вмешиваться в происходящее. Человек, скрывавшийся под псевдонимом Гунн, уходил, чтобы через несколько дней встретиться с бывшим полковником Марчевским в костеле святой Бригитты, принять его на связь и взять на себя командование новой разведгруппой. Она обеспечит надежную работу радиста, который будет передавать поступающие от Грома данные в Центр, в Москву, в разведуправление Генерального штаба РККА.
Глава VII
Стоя у окна, Тараканов видел, как садились в большой хорьх начальник абверкоманды и Викентий Марчевский. Шмидт провожал их. Опустив стекло, подполковник что-то втолковывал ему — гауптман в ответ согласно покивал головой и взял под козырек. Наконец машина отъехала. Солдат открыл ворота, поднялся полосатый шлагбаум.
«Непросто будет выбраться из этой западни», — мелькнуло у Владимира Ивановича.
Шмидт постоял с минуту во дворе, потом вошел в здание. Свободное время он обычно проводил либо в городе, в офицерском казино, либо в тире, спортивном зале или биллиардной замка. Сегодня Ругге наверняка не разрешил ему отлучаться, поэтому Шмидт пошел в излюбленное место. Тараканов никогда не видел его с бутылкой или с книгой, поэтому встретить в кабинете начальника, где была приличная библиотека, оставшаяся от прежнего хозяина, опасности почти не было.
Куда-то запропал Выхин — сегодня его не видно целый день. Болтается в городе? Или уехал? Интересоваться чужими делами в хозяйстве Ругге не принято, поэтому приходилось полагаться больше на собственные наблюдения и случайно услышанные фразы. Сходить к Вадиму в комнату, под благовидным предлогом пригласить в город или просто посидеть у него, поболтать? Все-таки после гибели Дымши их осталось двое. С остальными обитателями замка близко познакомиться не удалось — начальник абверкоманды строго соблюдал заповеди адмирала Канариса. Всякое общение, не связанное со служебными интересами, тут же пресекалось. Впрочем, здесь никто и не тянулся к общению — каждый был сам за себя и сам по себе.
Владимир Иванович знал о группах украинских и белорусских националистов, профашистски настроенных бывших польских офицерах, с которыми не разрешали общаться даже Марчевскому. Видел он и «специалистов» по Прибалтике. Но каждый из них держался обособленно, питались все в разное время и жили в разных местах — благо замок изобиловал пристройками, запутанными коридорами, в некоторых из них стояли часовые немецкой охраны.
Ну что даст посещение комнаты Выхина? Если тот на месте — может привязаться с разговорами, полными намеков и прощупываний, когда приходится следить за каждым сказанным словом, а если его нет, то это ничего не изменит в планах Тараканова на сегодняшний день. Черт с ним, с Выхиным!
Выкурив
«Хорошо, что уехал Викентий, — подумал Тараканов. — Но все равно ему придется пережить неприятности после моего ухода. Правда, в связи с его отсутствием, да еще вместе с Ругге, будет меньше подозрений».
Ну вот, вроде бы все собрано, даже фотоаппарат-лейка с миниатюрной магниевой лампой-вспышкой, работающей от батареек, пристроен за пазухой. Присесть на дорожку на стул, еще раз мысленно проверить будущий путь… Пора!
Выйдя в коридор, он осмотрелся — никого. Множество раз он проделывал этот путь в ночной тишине, нарушаемой лишь перекличкой охраны да бликами от света прожектора, шарящего по стенам здания и прилегающему парку. Сколько же раз он неслышно выскальзывал из дверей комнаты, чтобы положить записку в тайник за деревянной обшивкой стен коридора и досконально изучить все закоулки замка, особенно тот, в подвале. Теперь туда!
О неудаче думать не хотелось — не имеет на нее права. Все подготовлено, выверено, многие люди рисковали собой для того, чтобы он смог сделать необходимое. Неумолимо бежит по кругу секундная стрелка. Ксения, наверное, уже выехала на велосипеде к месту встречи. Покинул халупу скрывавшийся под личиной сторожа костела Гунн. Он знал его недостаточно хорошо. В свое время им довелось вместе учиться на разведфакультете академии, на разных курсах. Кто мог предположить, что судьба сведет их через столько лет в оккупированной немцами Польше? Теперь он останется здесь, а Тараканову надо выполнить задание и вернуться. Обязательно вернуться. Его очень ждут дома.
Вот и ступени лестницы, ведущей в подвал. Три месяца назад он писал здесь показания, запертый в чисто выбеленной камере. Сейчас она пуста, а снова попадать туда просто нельзя.
Хорошо, что никто не встретился по дороге, а в полутемный коридорчик за лестницей мало кто заглядывает, кроме Шмидта.
Владимир Иванович быстро сбежал по ступенькам вниз, прислушался. Тихо, за ним никто не идет. Пройдя до конца коридорчика, он начал шарить пальцами по стене. Есть — под нажимом пальцев подалась в сторону потайная заслонка, теперь надо просунуть руку в образовавшееся отверстие и, нащупав небольшое колесико, повернуть его против часовой стрелки.
Часть стены поползла в сторону, открывая проход. Владимир Иванович проскользнул в него, и стена встала на место.
Он очутился в помещении с неоштукатуренными стенами. Прямо у его ног начинались ступени винтовой лестницы, ведущей наверх. Именно отсюда Шмидт тайком проникает в кабинет Ругге. Если бы Алоиз Дымша не торопился, а внимательно наблюдал, сопоставил результаты наблюдений и проанализировал факты, то ему не пришлось бы вскрывать одну за другой двери приемной и кабинета. Но Дымша об этой винтовой лестнице не знал.