Военный дневник (2014—2015)
Шрифт:
…Тогда я еще не знал, что наше многоумное бело-голубое правительство отменило срочную службу и сократило работников, занимавшихся призывом срочников.
Военкомат моего родного Киевского района встретил войну со штатом в 8 человек, из которых только двое были действующими военными…
– Нет, мобилизации пока нет, но вы зайдите в комнату 32, там вам подробнее все объяснят! – сказал радушный дедушка, дежурный военкомата.
В комнате 32 сидел майор Барыбин, настоящий военкоматовский волк. Свою службу он знал туго – никто не покидал его кабинет обделенным. Как писали
Не стал исключением и Саша Мамалуй: когда я, в некотором обалдении, покинул гостеприимный военкомат, в моем кармане лежала повестка о призыве на военные сборы.
– Всех, у кого редкие военно-учетные специальности, берем на сборы, чтобы были «под рукой»! А то потом, в случае мобилизации, вас не найдешь!
«Засветил» повестку в суде – все были в легком шоке. Наша донецкая председатель даже всплакнула:
– Куда?! Ради чего?!
– За Родину!
А что я еще мог сказать…
В Крыму ситуация становилась все хуже и хуже.
Придя к выводу, что все это, похоже, надолго, я отправился покупать себе военную форму. Рассудил, что даже когда выдадут – второй комплект лишним не будет.
Когда начал ходить в судебные заседания в камуфляже и с погонами, шок у окружающих перешел из легкой в среднюю стадию.
Но мне было все равно: мне хотелось думать, что я встал на тот путь, на котором влияют на ситуацию…
Военно-учебные сборы на поверку оказались чистой фикцией: проходили они, номинально, на базе военкоматов, а предвоенный военкомат, как я уже говорил, являл собою зрелище презабавное, но пустынное.
Естественно, с таким куцым штатом о проведении реальных учебных сборов не могло быть и речи.
Я просто ходил по городу в купленной самостоятельно форме и время от времени заходил в военкомат узнать, нет ли у Родины какой-либо нужды во мне.
Нужды не было.
Решил провести себе сборы самостоятельно. Но что я мог-то?
Физуха и так была в норме: весь крайний год я тренировался через день, по два часа.
Начал читать уставы Вооруженных сил, 150-й приказ о порядке ношения военной формы и старинную книжку «Водолаз-взрывник».
А еще – разнашивал «дубовые» берцы производства города-героя Ромны, многократно пропитывая их вазелиновым маслом.
Из всех этих полезных вещей впоследствии пригодились только берцы…
Так прошло 16 дней.
18 марта 2014 г., будущий позывной «Юрист»
Я окончил судебное заседание, стороны потянулись к выходу.
Хотел пойти «на кофе» к коллеге-судье Юре Светличному, старшине запаса, но раздался звонок.
– Александр Алексеевич? Объявлена мобилизация. Вам необходимо прибыть в военкомат.
Ну, вот и началось…
Приехав на улицу Чубаря, я все еще пребывал в плену иллюзий относительно порядков, царящих в современной Украинской армии. И посему думал, что буду направлен либо в один из инженерных полков, либо в механизированную, а может – в танковую бригаду. Я знал, что по
Думал, буду заниматься проверкой бродов и переправ, подводным минированием…
Ага. Как же. Тот случай.
Первое, что сделало военное командование для мобилизации народа, это спустило на места, в части, указание довести штатную численность личного состава до количества, предусмотренного штатами военного времени.
И это вполне естественно, ведь многие бригады были, фактически, кадрированными.
Забегая вперед, скажу, что 93-я гвОМБр встретила войну со штатом в 516 человек. Комбриг смеялся, говорил, что в его учебном батальоне в Десне людей было больше – 520. А уже к ноябрю 2014 года численность личного состава бригады достигала, по новому штату, 9500 активных штыков.
Так вот, облвоенкоматы – это тоже воинские части. И у них тоже штаты военного времени. Поэтому первое, что они сделали, это довели свои собственные штаты до требуемых значений. И набрали людей служить к себе.
А где люди? Да «под руками»! На военных сборах числятся.
Всех, кто был на сборах, в первый же день мобилизации забрили служить в военкоматы.
Невзирая на их военные специальности.
Авиаинженеров и водителей, мотострелков и связистов, стрелков и вообще никогда не служивших.
Так что если вы встретите бойца, мобилизованного в самый первый день самой первой мобилизации, – 99 % вероятности, что начинал он свою службу именно в военкомате.
Штат Киевского РВК достиг 50 с лишним человек. Одних только авиаинженеров было четверо – 3 майора и капитан. Несколько «пиджаков» [2] – лейтенантов: два ПВОшника, танкист, тыловик. Пара пограничников. Прапорщик-артиллерист.
2
«Пиджак» – на армейском сленге офицер, окончивший военную кафедру при гражданском вузе.
Меня зачислили на должность военного водителя.
Понятное дело, что служба в военкомате меня совершенно не прельщала и не радовала, хотя коллектив был хороший.
В стране такое творится, а я в военкомате сидеть буду?! Как я себе это потом объясню?
И, помимо всего прочего, думал я, вот кончится война, спросят люди, к примеру, у того же Валерки Ковальчука, моего друга:
– А где ты, друг Валерка, служил?
– В военкомате.
– А, ну, понятно: куда послали, там и служил.
А зададут мне такой вопрос и услышат про военкомат, что скажут?
– Ну, конечно! Судья ведь! Зашарился от войны!
Когда я об этом думал, всего аж передергивало.
С военкомом я договорился так: служу на совесть, помогаю провести мобилизацию и, в ее конце, последним поездом – в войска!
Военный комиссар подполковник Вусик мне это с легким сердцем пообещал. Подумал, наверное: блажит судья! Ну, ничего: перебесится.
Я поверил и пока успокоился.
Не разбирался я тогда еще в военкоматовской кухне!