Воевода
Шрифт:
– Ну как, освежился? – спросила Даша, когда Буслай вышел из воды.
Она уже привыкла к его мускулистому красивому телу, но ей до сих пор не верилось, что эта красота принадлежит ей, Даше, а не какой-нибудь новгородской красотке. Она знала, что отец Евлампий собирает обоз в Новгород и хочет взять в охранение дружинников Добродея, поэтому твердо решила упросить Буслая взять ее с собой. Она его до безумия ревновала, поэтому не хотела отходить от него ни на шаг. Иногда ей казалось, что он ее бросит и полюбит другую, и эта другая полюбит его. Ведь он такой сильный, красивый, много где бывал, много чего видел. А она, что она, всю жизнь прожила в остроге, ничего не видела, даже в Новгороде не была! Зачем она ему? Иногда этот вопрос ее сильно мучал и по телу проходила какая-то внутренняя дрожь. Но когда приходил Буслай и обнимал ее, сразу все отпускало. Она чувствовала, как он ее любит.
– Я уж лучше в баньке попарюсь. Митрич с Антипом сегодня топят. Мужики собираются. Ты пойдешь? – спросила Даша.
– Позовут, чего ж не пойти. Отпустишь? – улыбнувшись, спросил Буслай.
– Иди уж, – вздохнув, ответила Даша и прижала щеку к его могучей обнаженной груди.
– Люблю тебя, – прошептал ей на ухо Буслай.
– Ой, гляди, две бабочки! Летают и ни о чем не думают, как мы с тобой! – воскликнула в восторге Даша.
– Почему ж я не думаю? Очень даже думаю, – серьезно сказал Буслай.
– А о чем думаешь? Обо мне? – спросила девушка.
– Думаю о том, как у братца твоего руку и сердце твое попросить, – нервно сказал Буслай.
– Как? Возьми да попроси, скажи: «Архип, прошу у тебя там, ну чего там просят обычно», – смеясь, сказала Даша.
– Легко сказать, – прошептал Буслай.
– Хочешь, сама ему скажу, он поймет, – произнесла девушка.
– Не, сваты нужны. Вон Никиту с Годыней возьму и пойду. Что не веришь? Вот сегодня возьму и пойду! Пошли! – воскликнул Буслай и пошел, поднимаясь в горку, натягивая на ходу рубаху.
Буслай, как и обещал, пошел к Никите и Годыне просить их о дружеской помощи, а Даша пошла домой. Архип перебрался уже в свою горницу. Когда Даша зашла в дом, Зара какими-то мазями обрабатывала рану Архипа.
– Как ты? – спросила она.
– Да с божьей помощью и помощью Зары, выздоравливаю, – прокряхтел Архип.
– Тут это, Буслай хотел зайти к тебе, – запинаясь, сказала Даша.
– Буслай? Конечно, пусть заходит, – весело сказал Архип.
В этот момент в дверь постучали и в горницу ввалился великан Годыня, за ним Никита, а последним вошел Буслай. За Годыней дружинников не было даже видно, настолько он был велик. Он стоял и переминался с ноги на ногу.
– Это, Архип, значит. Сваты мы. Вот! – единственное, что мог сказать Годыня. Из-за него вышел Никита.
– Архип, брат наш Буслай руки и сердца сестры твоей просит. Вот так, значит. Мы делам сватовским не обучены. Это не мечом махать. Для нас эта наука тяжелая будет, – молвил Никита.
Даша стояла у стола, смотрела на неуклюжих дружинников и хихикала. Из-за своих друзей вышел Буслай.
– Вот как-то так, Архип. Любим друг друга мы, – взволновано произнес Буслай. Архип почесал затылок.
– Чего ты смеешься, дурочка, дело серьезное с кондачка не решается, – произнес Архип. А Никита завороженно смотрел на красавицу Зару. Зара тоже одарила его оценивающим взглядом и принялась дальше делать какую-то смесь.
– Ничего я не смеюсь, братец, просто люблю Буслая. Вместе решили мы это, – сказала Даша, подошла к Буслаю и прижалась к его груди.
– Решили они! Надобно ж все по-человечески делать, – проворчал Архип. В этот момент в горницу вошел отец Евлампий.
– Что у вас здесь за сборище? – поинтересовался отец Евлампий.
– Да вот, батюшка, огорошили здесь меня. Буслай с Дашкой жениться собрались. Что скажешь, отец Евлампий? – спросил Архип.
– А что тут скажешь. Жениться это не грех. Дело богоугодное. Главное, чтоб любовь была, а будет любовь, значит будет тогда мир да согласие, – ответил батюшка.
– Да она ж ребенок еще! – воскликнул Архип.
– Ничего не ребенок, – огрызнулась Даша.
– Ну вот, что я скажу. Запретить я тебе не могу, да и честно скажу, выбор твой я одобряю. Буслай человек надежный, сильный, в обиду тебя не даст, но время-то какое? Варяги, крестоносцы, лиходеи разные, по лесам рыщут да деревни грабят, – сказал Архип.
Никита все не отрывал глаз от Зары, совсем забыв о том, зачем он сюда пришел. Годыня это заметил и легонько толкнул Никиту локтем в бок.
– Причем тут время. Надобно просто вместе держаться нам, тогда и сдюжим ворога. Времена всегда были тяжелые. А ежели, как ты, рассуждать, можно и старой девой остаться! – выпалила Даша.
– Ладно, вижу, любите друг друга искренне. Даю свое братское благословение. А ты что скажешь, батюшка? – выдохнув, обратился Архип к отцу Евлампию.
– А что сказать, когда женятся, тогда и благословлю, – ответил отец Евлампий и перекрестил Буслая и Дашу.
Свадьбу было решено сыграть по возвращении Буслая из Новгорода. Отец Евлампий выпросил разрешение у Сбыслава послать с обозом отряд Добродея. Даша долго упрашивала брата и Буслая поехать в Новгород. После долгих споров они согласились. Девушка была очень рада. Во-первых, потому что с Буслаем будет, а во-вторых, что увидит Новгород Великий, в котором она никогда не была.
А Никита был заворожен строгой красотой Зары. Она одновременно манила его и отпугивала. Люди считали ее колдуньей несмотря на то, что отец Евлампий и некоторые другие люди относились к ней с большой симпатией. Дружинники пошли в натопленную Антипом и Митричем баню, звали с собой Никиту, но тот отказался и пошел к огню, где мог наблюдать за Зарой, у которой на костре варилось какое-то зелье. Зара с отцом Евлампием пошла к нему.
– Ты б, дочка, в остроге бы оставалась, а то все одна там на болотах. Тоска. Жалко мне тебя. Да и людям пользу принести большую сможешь. Вон, те двое, которых от брода принесли, как они? – спросил отец Евлампий?
– Выживут, – коротко ответила Зара.
– А то давай, оставайся, место мы тебе в остроге найдем. Да и мужика подберем хорошего. Вон, гляди, как на тебя в горнице у Архипа дружинный белобрысый пялился. Чуть глаза не сломал. Красивая ты девка, Зара, – молвил отец Евлампий.