Воин Девы

Аминодова Изабелла

Промочив горло драгоценными остатками влаги, норвей набрал в легкие воздуха и издал короткий боевой клич. Спустя несколько мгновений мореходы были уже на ногах. Протирая глаза и разминая затекшие мышцы, северяне тесной группой сплотились вокруг вождя.

Тор внимательно осмотрел свой потрепанный отряд. Пятнадцать человек, двое из которых, судя по всему, вскоре отправятся в чертоги Одина.

– Нам пора решить, как мы будем возвращаться домой. Кому-то нужно сойти на берег и пополнить запасы воды. Да и мясо пришлось бы как нельзя кстати. Я думаю, где-то рядом на побережье расположено селение.

Тор в двух словах описал увиденную им всадницу. Лица воинов на мгновение оживились, но лишь для того, чтобы вновь замереть в каменной неподвижности. Сыны Одина не привыкли бурно проявлять свой интерес.

Вперед выступил молодой воин со шрамами на щеке.

– Я пойду. Там где есть люди,

всегда найдется, чем поживиться, – зелено-карие глаза плутовато блеснули. – И с кем поразвлечься. Кто со мной?

Мореплаватели молчали. Каждый взвешивал риск получить меч или стрелу под ребра с туманной перспективой обзавестись очередной пленницей. Наконец рыжеволосый воин, стоявший слева от Тора, произнес:

– Клянусь Одином, приключение обещает быть интересным. Если Тангл говорит, что стоит рискнуть, то и я не против.

– Итак, на берег идут Тангл и Рагнар, – заключил Тор. – Остальные пусть займутся осмотром и починкой драккара. Этот корабль нам еще послужит и, возможно, скорее, чем мы думаем.

Двое мореходов направились к тяжелой деревянной лодке, чудом уцелевшей во время шторма. Кареглазый Тангл уже начал распутывать узлы веревок, которыми суденышко было закреплено на палубе драккара, когда вперед выступил светловолосый великан. На загорелом лице, аквамариновыми брызгами сияли глаза цвета бирюзы. Контраст темных бровей и ресниц, светлых волос и завораживающей голубизны глаз роднил могучего воина с героями древних саг.

– С Танглом пойду я, – непререкаемо заявил он. – Рагнар останется чинить драккар, ему это больше подходит.

Рагнар попробовал что-то нерешительно возразить, но все знали, что с великаном Свавильдом связываться бесполезно. Одним ударом огромного кулака, он мог угомонить любого, кто осмеливался ему перечить. Порой навсегда. И потому Рагнар предпочел смирить уязвленное самолюбие и уступить.

Богатырь подошел к худощавому мореходу и протянул ему руку.

– Ну что, позабавимся?! Покажем местным обитателям, на что годны сыны моря?! Клянусь Одином, мы не вернемся без добычи!

С борта «Зверя» на воду спустили легкую кожаную лодку. Двое добровольцев, на ходу перебрасываясь короткими фразами с остающимися, спустились в нее. Оттолкнулись от просмоленного бока драккара, взялись за весла и мощными гребками погнали свой кораблик к песчаной полосе пляжа. Некоторое время оставшиеся провожали их взглядом, затем Тор негромко произнес:

– Великий Один, пошли им удачу.– После чего решительно скомандовал:

– А теперь – по местам. На драккаре для каждого найдется достаточно работы.

Стражи побережья

С самого утра Элга, семнадцатилетняя воительница Государства Девы, почувствовала приближение чего-то необычного. Вытянувшись на шкуре под пологом палатки, она сквозь полудрему слышала осторожные шаги второй амазонки, звяканье уздечки и нетерпеливое фырканье коней. Однако вставать не стала. Хвала Афине, сегодня очередь подруги скакать с докладом в прибрежное святилище. А время утреннего объезда берега еще не настало. И потому Элга лишь устроилась поудобнее, досматривать самые сладкие предрассветные сны. Гул копыт, приглушенный травой, вскоре затих. Значит, старшая из их команды, Алкеста, покинула лагерь. Высокая поджарая амазонка с зеленоватыми, словно у дриады глазами, и темно-каштановыми волосами, заплетенными в две короткие косы. В отличие от Элги, эта воительница имела завидный боевой опыт, и Совет жриц недаром уже несколько раз поручал ей охрану рубежей. До сих пор Алкеста несла Служение Деве в одном из отрядов, охранявших степные границы Государства Амазонок. Однако этим летом внезапно была отозвана из своей когорты и направлена на прибрежный пост. Вестница, доставившая поручение, имела такой заговорщицкий вид, что Алкеста сразу почувствовала, что с переводом что-то нечисто. Да еще со столь необычной напарницей! Элга принадлежала к когорте «золотых»: телохранителей царицы, практически неразлучных с живым воплощением Афины. И потому, немало повидавшая на своем двадцатипятилетнем веку воительница, сильно удивилась полученному предписанию. Ведь всем и каждому в землях амазонок известно, что «золотые» это нечто особой касты среди воительниц. Личная охрана Девы Дев. Всех девушек, посвятивших себя служению Воительнице, с раннего детства обучали боевому искусству, танцам, верховой езде. Строгий жреческий отбор определял место молодой служительницы в одном из отрядов. Охотницы, лучницы, воины основного отряда, разведчицы. Наделенные особыми способностями могли попасть в клан Артемиды, обитающий в горном храме. Там под присмотром Совета разводили священных животных и обучали секретам общения с духами. Некоторым

выпадала честь войти в число будущих жриц. Кто-то отправлялся на обучение к Алтарю Целительницы. Но среди нескольких сотен боевых амазонок только два десятка «золотой когорты», помимо этого проходили Посвящение в Подземном Храме. Именно там Высший Совет создавал из них живой щит, надежно охранявших Царицу от любого посягательства. Чему и как обучали «золотых», толком не знал никто, кроме, разумеется, Посвященных. Это знание было тайным и охранялось даже от соплеменниц. И потому о «золотой когорте» ходили легенды. Несмотря на внешние различия (а в свите Царицы не было двух одинаковых женщин), все телохранительницы были объединены какой-то неведомой особенностью, связывавшей их сильнее, чем кровное родство. Достаточно было один раз увидеть действия «золотой когорты» в бою или на охоте, чтобы понять – это не просто отряд, а скорее единый организм. Сплоченный, натренированный и безотказный.

По совести говоря, рядовые служительницы Девы «золотых» не очень-то жаловали. Кто-то просто завидовал, не сумев попасть в ряды избранных. Кто-то усматривал в избранности «золотой когорты» вопиющую несправедливость, нарушающую всеобщее равенство. Кто-то побаивался. Слишком уж хорошо все у них получалось. Будь то метание дротиков, рукопашный бой или схватка на мечах. Все-таки, какими бы необычными женщинами ни были амазонки, они от этого не переставали быть женщинами.

Как показало время, Алкеста не зря искала подвоха в новом назначении. Охрана приморской границы была скорее прикрытием истинной цели. Основной задачей догадливой воительницы стало изучение характера новой подруги, ее вкусов и привычек. Девушке из «золотой когорты» предназначалась редкая для амазонки судьба: она приглянулась сыну вождя племени каллатов, владевшему землями к западу от Государства Афины, и, по решению Совета Жриц, должна была вступить в брак для укрепления мирного договора амазонок и их соседей.

Никто, кроме всезнающих богов, не ведал, чем Элга смогла покорить сердце темноволосого Герсея, которого и видела-то всего один раз. Год назад юноша вместе с отцом присутствовал при заключении договора Перемирия. Сероглазая телохранительница вместе с «золотыми» подругами участвовала в Танце Боя, демонстрировавшем неуязвимость служительниц Афины для оружия смертного. Элге выпала часть церемонии, в которой соперницы разили друг друга копьями, оставаясь невредимы. Зрелище, надо отметить, было отнюдь не для слабонервных. Несколько лет назад один из эллинских послов, увидев, как девушки пронзают друг другу грудь и живот блестящими жалами, изверг все съеденное на праздничном пиру под ноги танцорам. Царица даже хотела запретить показ этого ритуала иноплеменникам. Однако жрицы Совета настояли.

–Пусть знают, на что способны служительницы богини. Лишний раз подумают перед тем, как напасть. К тому же каллаты – не эллины. Им подобная мягкотелость несвойственна.

И обряд был исполнен. После того, как разгоряченная танцем девушка выбежала за пределы песчаной площадки, к ней подошел темноволосый воин, и молча протянул массивное золотое украшение для волос. Элга рассмеялась. В отличие от домашних женщин, которым холеные кудри были необходимы для ублажения мужских взоров, длинные косы у амазонки могли сослужить плохую службу своей хозяйке. Оказавшись в руках противника, они удерживали их обладательницу лучше любого аркана. Девушка красноречивым жестом провела по своим коротко остриженным прядям, поблагодарила каллата мимолетным кивком и скрылась за спинами подруг.

Подсмотревшая ненароком эту сцену Верховная Жрица Афины, от глаз которой не могло укрыться ничего в племени, еще тогда подумала, какой красивой парой могли бы стать эти двое. Юная амазонка и молодой каллат. Почти одного роста. Схожего крепкого сложения. Только девушка была белокожей и светловолосой. А смуглый мужчина с короткими темными кудрями напоминал уроженца восточных племен. «Надо предложить отцу этого воина, отпустить сына на Праздник Продолжения Рода, когда придет пора для Элги становиться матерью, – решила она тогда. – Крепкие дети никогда не бывают лишними». И Астарта задумала во время ближайшего Служения обсудить проблему с другими жрицами Совета. А спустя всего несколько месяцев, Агессандр, вождь племени каллатов и отец Герсея, прислал гонца с предложением скрепить мирный договор двух племен брачным союзом своего сына с одной из девушек «золотой когорты». Илгмар, Царица амазонок, благосклонно отнеслась к предложению вождя мужского племени. Тогда-то Астарта и вспомнила про отвергнутый подарок. Кандидатура невесты была избрана, а участь Элги решена. Жребий подруги-соглядатая достался зеленоглазой Алкесте. Смышленая воительница пограничного степного отряда, узнав о доверии, оказанном ей Высшим Советом, согласилась, не раздумывая.