Воин Забвения. Гранитный чертог
Шрифт:
– Пойдите прочь! – и снова знакомый голос, но другой, с едва заметным северным акцентом. Почудилось, или в нём слышится тревога? – Отойдите, не представление на площади смотрите. Бьёрн, с тобой будет отдельный разговор, а пока отнеси её в дом! Живо!
Сильные руки легко, как пушинку, подняли Младу с повозки. Она с трудом приоткрыла веки и увидела лицо, заросшее короткой тёмной бородой. Карие глаза смотрели с беспокойством. Губы дрогнули в несмелой улыбке.
– А-а, Медведь, – хрипло протянула Млада, наконец вспомнив имя того, кто сопровождал её до города. – Я ведь нож твой… Потеряла.
Сейчас это казалось ей почему-то
– Тихо-тихо, – проговорил он. – Всё закончилось, девочка. Хорошая моя. Ты молодец…
Кметь нёс её через двор. Она будто кожей чувствовала, как вокруг толпятся люди. Как смотрят с участием и в то же время – любопытством. Хотелось отмахнуться от них, словно от кружащей перед лицом мошкары. Свет пропал, когда Медведь занес Младу в дом.
Тишина поглотила все звуки. Только лёгкое эхо торопливых шагов гуляло по сумрачному коридору. Пахло горящими факелами и прохладой камней. Было тепло от рук Медведя.
Хлопнула дверь.
— Раска, зови лекаря! Поторапливайся, ну! Приказ воеводы.
Дверь хлопнула снова. Медведь заботливо опустил Младу на лавку. Она из последних сил уцепилась за его рукав, будто так можно было сдержать темноту, которая накатывала с новой силой.
Сдержать не получилось.
Глава 8
– Ты кто? – Хальвдан дёрнул за плечо мальчишку, сидящего на телеге, откуда Медведь только что унёс Младу.
Тот вздрогнул и задрал на него глаза.
– Пленник, – проговорил он, чуть споткнувшись на этом, наверняка, неприятном ему слове. – Из лагеря вельдов.
Хальвдан удивлённо оглядел его. Ишь ты, по-немерски говорит чисто и бегло. Лучше некоторых верегов. Черноволосый, остроносый, чуть запылённый с дороги мальчишка не выглядел пленником. Да, в его взгляде читались испуг и растерянность. Только тут каждый опешит, попав сначала из тихого леса в гудящий сотнями голосов посад, а затем и в людный детинец, где что ни мужчина, то – воин, у которого и шею-то не вдруг обеими руками обхватишь. А в остальном парень походил на сына кого-то из деревенских, попросившего подвезти его до города. Рук-ног ему никто не связал, а на телеге он сидел, по всему, вполне добровольно. Вельда в нём выдавала только одежда: расшитая по нижнему краю безрукавка из стриженой овчины мехом внутрь поверх плотной тёмно-зелёной рубахи, да изрядно замызганные сапожки до середины голени с тем же витиеватым узором.
Только на улице такого встретишь, взгляд не задержится – обычный парень. Ну, глаза чёрные, резкие скулы – будто таких нигде больше нет.
– Слезай, коли пленник, – Хальвдан сделал шаг назад, предупреждающе поглядывая на собравшихся кругом кметей.
Кабы не учудили чего. Вельды многим из них дорогу перешли. Семьи в страхе держали, а кто-то и родича лишился, далёкого, близкого ли – неважно. И на лицах парней, смекнувших, что к чему, читалась неприязнь и недоверие – правда, вельд? Никто из них уже и не думал, что когда-нибудь в детинце окажется кто-то из окаянного племени. А уж тем паче такой: похожий на любого из отроков, сиречь младших товарищей, которым и затрещину-то как следует не отвесишь – жалко.
Между тем, парень торопливо спрыгнул на землю и оказался Хальвдану чуть повыше плеча.
– Труш, вельда в темницу спровадь, – обратился тот к одному из дружинников. – Чуть погодя с ним потолкую. Сам – не лезь, иначе по шее получишь.
Рослый Труш, чуть покривившись, кивнул и с заметной брезгливостью подтолкнул мальчишку в спину. Вельд же ничем не выказал возмущения, даже словом не попросил о снисходительности, хоть и не знал, что может ждать его в темницах. И дураку понятно, что ничего хорошего. Либо от природы парнишка такой спокойный, либо Млада по дороге поработала. А может, и Медведь наградил увесистым тумаком.
Хальвдан проводил взглядом понурившегося под тяжёлым надзором Труша вельдчонка. Кмети вокруг тихо переговаривались.
– И долго стоять тут будем? – грозно прикрикнул на них Хальвдан. – Пока твердь не сотрясётся? Больше-то заняться нечем?
Парни примолкли и неспешно разбрелись кто по избам, кто по ристалищам.
А Хальвдан поспешил в клеть, куда унесли обессиленную Младу. Своими глазами хотел убедиться, что её жизни ничего не угрожает.
В коридорах замка навстречу ему попался отрок, прислуживающий Кириллу – Лешко. Хальвдан не остановился, и потому мальчишке пришлось разворачиваться на пятках и трусцой бежать за ним. На ходу тот передал, что князь срочно требует воеводу к себе. Но тут же отказываться от своих намерений Хальвдан не собирался. Только кивнул на слова отрока и толкнул дверь в клеть Млады, оставив опешившего парня за спиной. Раска, которая как раз выходила, потеряв равновесие, попятилась и не упала только потому, что держалась за ручку. Она робко глянула на Хальвдана и, пробормотав приветствие, спешно проскочила мимо.
Медведь ещё был здесь. Он потерянно разглядывал лежащую на лавке Младу, не решаясь лишний раз к ней прикоснуться. Когда вошёл Хальвдан, кметь бросил на него отрешённый, немного заторможенный взгляд. Но с места не сдвинулся, даже слова не сказал. Сразу видно: переживает, и мысли его сейчас сосредоточены на одном. На девушке, встречать которую он бросился, как только услышал распоряжение князя. Но которой, по всему, должным образом помочь не смог.
Млада была без сознания: безвольно свисает рука, голова неудобно запрокинута – и видно, как на шее часто бьётся жилка. Но дыхание ровное и глубокое – оставалось надеяться, что ничего непоправимого не случилось. Оттолкнув кметя, Хальвдан подошёл, расстегнул на Младе плащ и осторожно вытащил из-под спины. Поправил подушку под головой.
– За Лерхом отправил кого? – не оборачиваясь, бросил он Медведю.
– Да, Раску.
Хальвдан качнул головой, увидев тёмное, непохожее на кровь пятно на рукаве Млады рядом с плечом. Он оглядел девушку и заметил такой же слабо проступающий потёк на штанине с внутренней стороны бедра. Похоже, стрелы. И с такими серьёзными ранами Млада была в пути больше седмицы? Велика выносливость у девчонки – лишь бы выжила теперь.
– По колдобинам везли галопом, что ли?
Медведь, видно, растерялся, а потому ответил не сразу:
– Да не галопом, но дорога размыта, в колеях вся. А что? Растрясли? – он обеспокоенно заглянул Хальвдану через плечо и едва не схлопотал удар по подбородку, когда тот выпрямился.
– Уйди с глаз моих.
Лицо кметя вытянулось.
– Выйди вон, – более громко повторил Хальвдан. – Ещё будешь сейчас у Лерха под ногами путаться.
Медведь усмехнулся нагло, будто имел большее право находиться здесь. Не зря в детинце уже вовсю чесали языками, что кметь таскается за Младой, как щенок. И как бы она его ни прогоняла – отставать не собирается.