Воин. Возвращение
Шрифт:
'Это риторичный вопрос, Влад, или ты и в самом деле именно сейчас хочешь услышать ответ?'
'А почему нет? Время активных действий еще не наступило, так отчего не заняться самообразованием, в свободное, мягко выражаясь, время? И потом — мне действительно интересно. Практически вся живность, включая котов, в наличии, а пса — ни одного. Непорядок…'
'Так нет их тут. Изъясняясь твоим языком — не выдержали конкуренции'.
'Не понял…'
'И тем ни менее — все просто, как щи. У представителей семейства псовых и гомо один ареал обитания. В том смысле, что плавают и летают они одинаково плохо. И на Земле они выжили только потому, что продуктовую корзину людей разнообразила растительная пища. Но даже в твоем мире волки плодились исключительно в тех местах, где люди предпочитали охоте земледелие или еще не расплодились толком. Думаю, если бы твои предки, кроманьонцы смогли ужиться с неандертальцами, то последние тоже извели бы волков и псов, как нежелательных конкурентов. А здесь нишу первобытных охотников заняли гоблины… О чем, как нельзя лучше, свидетельствует удивившее тебя ругательство. Потому что в языках всех иных гуманоидных рас этого мира, слово 'собака' не несет конкретной смысловой нагрузки'
'То есть, гоблины истребили псов? Вообще?!'
'Ну, это не совсем так. Кое-какие виды сохранились. К примеру, в орочьих степях довольно вольготно себя чувствует несколько разновидностей шакалов и лисицы, но волков и собак — ты и в самом деле здесь не встретишь'
'Чем больше узнаешь собак, тем больше ненавидишь гоблинов… — перефразировал я мысленно известную поговорку. — Что ж, еще один вполне пристойный казус белли* (*лат. casus belli — повод к войне)'
* * *
Тьфу-тьфу-тьфу, но пока все происходящее укладывалось в придуманный нами с Титычем план.
Дорвавшись до 'бесплатного' угощения, гоблины не интересовались больше ничем, кроме еды и обильной выпивки, — которую крестьяне тоже позабыли спрятать. Торопились наверно… И это обстоятельство многократно приумножило наслаждение Лупоглазым и Ушастым, полученное от первой победы.
Мы с парнями спрятались неподалеку от моего дома. И как оказалось, весьма удачно. Я шел сюда ведомый тем, что лучше других мест в Выселках знаю собственный сад-огород, а оказался совсем рядом с костром вождей. Буквально метрах в двадцати… Правда, в крыжовнике, но легионеры — не привередливы. Особенно, если все видно, слышно и никто на ноги не наступает.
Хотя, судя по всему, спустя час-другой, по деревне можно будет разгуливать в полный рост, распевая частушки и играя на гармошке. Если не присаживаться к кострам и держаться на достаточном расстоянии от башни. При всем повальном разгильдяйстве, у стратегического объекта вожди не забыли выставить усиленную охрану. Из особо злобных гоблинов! Потому что трезвых…
— Командир, — зашептал Свист. — Продолжим веселье? Глянь, зелененькие стали поодиночке бродить?
— Можно. Только отлавливай самых крайних. И чтоб ни звука! А ты Родя — тушки в реку спускай. Пускай плывут к морю.
— Будет сделано… — дисциплина у принципа легиона оставалась на уровне. Как ни хотелось отомстить Роде за увечье, полученный приказ он воспринял без возражений. Понимал, что от специально обученного способам ведения 'тихой войны' рейнджера толку будет куда больше.
Бойцы уползли развлекаться.
Вовремя…
Шаман Ушастых вдруг подхватился на ноги и настороженно замер, повернувшись лицом и вытянув руки к башне.
— Опасность! Там волшба творится…
Великий Уруш-хаш небрежно отмахнулся зажатой в кулаке костью.
— Чую… Это Искра выдумывает что-то… Травница и ведунья здешняя. Беспокойства нет, Гррахх. Она боевым заклинаниям не обучена. Да и не осмелятся челы. Мы, даже если очень сильно осерчаем, все равно кого-то в живых оставим, а от Императора бунтовщикам пощады не будет… Сам знаешь.
— Знаю. Но зачем же она тогда…
Ответ на неоконченный вопрос получили все одновременно.
— Ты нарушил свое слово Гырдрым! — многократно усиленный магией голос Титыча был едва узнаваем.
— Вот еще глупость, — вождь Лупоглазых отвечал негромко, но судя по всему был уверен, что староста Выселок его слышит. — Разве люди держат свои обещания, перед свиньями или баранами? А как ваши женщины сладко приговаривают, когда наполняют кормушку? Я сам видел, как ты чесал за ухом кабана, прежде чем заколоть его… Разве не так?
— Ты сам свинья, бесчестный гоблин!
Гырдрым только усмехнулся.
— Нет, ты не свинья, ты жалкий, ничтожный пес! Как и весь твой клан.
Оскорбление подействовало. Вождь Лупоглазых вскочил с земли и угрожающе показал кулак башне.
— Ты зря это сказал, чел! Теперь я тебя точно убью. А хотел всего лишь дань взять, да пару людишек высечь кнутом. За непослушание.
— Хотел яиц набрать, да ненароком курицу прирезал… — насмешливо ответил Титыч. — Заодно и курятник сжег…
Хорошая магия, надо запомнить. Голос звучит в десятки раз громче, а каждый оттенок сохранился.
— Мой курятник. Захочу — сожгу. Захочу — новый построю… — проворчал Гырдрым.
— А вот тут ты, вождь, сильно ошибаешься. О чем вскоре очень пожалеешь! Выселки больше не подвластны гоблинам…
— Что он там кукарекает? — хохотнул Ачхырз. — Эй, петушок! Слезай с насеста и иди сюда. Тогда и поглядим: кто и о чем пожалеет! Кстати, прихвати с собой Защитника. Где ты там его прячешь?
— С Ушастой собакой мне и вовсе не о чем разговаривать. А тебя, Гырдрым, предупреждаю в последний раз — убирайся, покуда цел!
Вряд ли вождя Лупоглазых могли испугать какие-то угрозы, но шорох стрел и вопли раненных гоблинов, раздавшиеся вслед за словами Титыча, удивили его очень сильно. До полного изумления.
— Вы посмели нарушить указ своего Императора?..
Стрелы прошелестели второй раз. Количество вопящих гоблинов удвоилось. Не считая умолкших…
— Вождь! У нас шестеро убитых!
— Отойти от костров! Потушить лишний огонь! — распорядился Гырдрым. — Безумцы! Теперь даже мое заступничество не спасет Выселки от уничтожения! Вы все покойники… Вместе с бабами и детьми.
— Ты плохо меня слушал, Гырдрым вождь клана Лупоглазых. Выселки вам больше не подвластны.