Воин
Шрифт:
Она неохотно опустилась на колени около ванны, остро ощущая наготу Ранульфа. Дрожащими руками взяла она кусок мыла и собралась мыть лорда.
Сначала Ариана вымыла ему голову, втирая пальцами в кожу мыльную пену, и споласкивая волосы чистой водой из кувшина. Потом настала очередь этого великолепного тела. Ариана начала с жилистых рук и мощных плеч. Но как бы она ни старалась убедить себя, что Ранульф просто незнакомец благородного происхождения, заслуживший честь быть искупанным хозяйкой замка, поверить в это она не могла.
С неохотой, передвинув руку
– Вам следует позволить мне обработать их, – с беспокойством произнесла Ариана, осторожно прикасаясь пальцем к воспаленной плоти, покрытой засохшей кровавой коркой. – Я принесла снадобья с собой.
Ранульф настороженно следил, как она хлопочет над его ранами. Ариана очень аккуратно смыла засохшую кровь и обмыла разорванную плоть, и все это время с ее лица не сходило печальное выражение, словно она переживала из-за его боли.
Ранульф усилием воли оставался неподвижным, пока Ариана мыла его… до тех пор, пока ее осторожные руки не перебрались к нему на спину и не начали обводить рубцы старых шрамов…
То, с какой скоростью Ранульф двигается, испугало Ариану. Его пальцы сомкнулись на ее запястьях, как железные оковы, а лицо нахмурилось.
– Мой, но побыстрее.
– Как пожелаете, милорд, – ответила она с вынужденным смирением.
Услышав ее покорный ответ, Ранульф почувствовал, что ему нужно защищаться. Он не смеет принимать то молчаливое утешение, которое она предлагает. Если он поддастся, то станет слишком открытым, слишком уязвимым. Он уже чувствует, как смягчается и расслабляется от этой нежности. Сама ее близость уже успокаивает. Нежный изгиб ее щеки заставил Ранульфа сжать кулак – он изо всех сил пытался побороть порыв протянуть руку и прикоснуться к ней.
– Я жду, демуазель, – напомнил он.
Ариана поспешно домыла ему спину, но когда он вытянул ногу и положил ее на край ванны, ее движения замедлились. А когда дело дошло до того места, где сочленялись его бедра, Ариана и вовсе остановилась.
Ранульф медленно улыбнулся.
– Ты дала клятву повиноваться мне, – напомнил он. – И уже готова отречься от нее?
– Нет. Мое слово – это моя честь.
Она провела мылом по его набухающему естеству, и Ранульф застыл, вдруг поняв, сколь опасна избранная им тактика. Ранульф остро ощущал ее близость… ее раскрасневшуюся кожу, ее белые зубы, закусившие розовую нижнюю губку, ее сладкий аромат… Ноздри его раздувались от первобытного мужского вожделения. Он почти чувствовал под собой мягкое женское тело…
Околдовала, точно. Вот что Ариана с ним сделала. Будь он поумнее, он бы и вправду попытался соблазнить ее, как советовал Пейн. Попытался – и сам околдовал бы ее, чтобы добиться покорности.
Взгляд Ранульфа задержался на красивых губах Арианы. Если приложить все его мастерство, можно биться об
– А теперь сними одежду, демуазель.
– Ты хочешь, чтобы я разделась? – едва слышным шепотом спросила Ариана.
– Да. Пора ложиться спать. – Ариана мешкала, и Ранульф негромко добавил: – Демуазель, ты же не отречешься так легко от своей клятвы быть покорной? Платье… или я должен снять его сам?
Сердито выругавшись про себя, Ариана отвернулась, чтобы раздеться, сняла блио, камизу и чулки, и осталась в одной сорочке. Тонкий лен почти ничего не прикрывал, несмотря на длинные рукава и длину ниже колен, – сквозь слишком тонкий материал просвечивали соски и треугольник кудряшек на ее женском естестве – и не спасал ее от внимательного, испытующего взгляда Ранульфа, велевшего ей повернуться. Он медленно скользил глазами по ее телу.
Она просто восхитительная красавица, которая все сильнее обостряет его и без того растревоженные первозданные чувства. Ее гибкое юное тело было высоким, ноги длинными, кости тонкими и изящными, очаровательное лицо завораживало. Груди, полные и роскошные, талия, которую он легко мог охватить ладонью, и бедра, словно созданные для того, чтобы увлечь мужчину.
Кровь Господня, да она представляет собой соблазн, угрожающий его рассудку! Он, верно, ума лишился, когда задумал это. Он всего-то и хотел, что добиться ее послушания, склонить ее к покорности, но совершенно забыл, что от подобных игр сам останется неудовлетворенным, сексуально разочарованным и будет скрежетать зубами по ночам. Он сам связал себе руки, потому что не может прикоснуться к Ариане – даже если он преодолеет ее сопротивление, за последствия придется расплачиваться.
Теперь он хотел, чтобы она его вытерла.
Взяв льняное полотенце, Ариана осторожно приблизилась, стараясь держать себя в руках. То, что этот мужчина ее по-настоящему привлекает, только усиливало раздражение, и Ариана начала вытирать его красивое, исполосованное шрамами тело, прикладывая к этому куда больше усилий, чем следовало бы.
– Осторожнее, леди. Моя кожа мне еще пригодится.
Ариана с трудом заставила себя немного успокоиться, но тут заметила, что из раны на боку сочится кровь.
– Я должна обработать ваши раны.
– Я сказал, что это пустяки, леди.
Ариана упрямо вздернула подбородок:
– Я выполняю обязанности вашего оруженосца, милорд. И вы не позволите мне нарушить клятву.
Ранульф неохотно позволил ей сделать примочку и перевязать ребра льняными полосками, и все время пристально наблюдал за ней. Слишком многое видела его бывшая невеста своими серыми глазами, и ему казалось, что его душа обнажена.
Ариана на мгновение замерла, глядя на него снизу вверх, и какое-то мягкое, нежное чувство пронизало Ранульфа с такой силой, что он не мог ему противостоять.