Воина миров. Второе пришествие
Шрифт:
«Сначала отметить их осведомленность. Это будет переход от знания к незнанию».
— Вам должно быть известно, что мне удалось излечить нашего гостя от болезни.
Генерал медленно наклонил голову, не отрывая глаз от профессора, снова поднял, ожидая продолжения.
— Прежде, чем перейти к сути моего предложения, я должен дать некоторые пояснения. Вы знаете, что марсианин столкнулся с той же вирусной атакой, какой подверглись чудовища при первом нашествии. Она была не так сильна, как в то время. Все-таки, за прошедшее время нам удалось значительно очистить нашу атмосферу
«Теперь они начнут замечать несоответствие шаблону. Лечение без лекарств».
— К чему вы клоните, профессор?
— Мне не оставалось иного выбора, кроме использования моих последних работ, которые я вел в Англии до недавнего времени. Мы не могли позволить себе потерять нашего гостя.
«Ключевые слова — нет иного выбора, последние достижения. Пусть это свяжется в их головах с фактом — марсианин жив».
— Почему вы не поставили нас в известность заранее?
— У вас есть специалисты, которые могли бы определить степень пригодности моих методов?
«Немного профессиональной гордости. Они сами переполнены значимостью своего опыта. Они восхищаются величием здания, сложенного из шаблонов внутри их сознания. Пусть заметят общие черты. Это усилит доверие. То, что у них нет специалистов — факт. а привлечение меня к своему делу они ставят себе в заслугу».
— Продолжайте.
— Я давно перешел от работы с вирусами к проблеме наследственности. Мне удалось открыть глубокую связь, вынудившую сделать такой переход. Мне не хотелось бы использовать научные термины, тем более, что многие из вещей, с которыми я имею дело, еще только предстоит обозначить словами. Поэтому я постараюсь описать все образными сравнениями.
— Не считаете ли вы нас…
«Надо быть осторожнее. Выдергивание из привычной среды всегда болезненно. Насколько у них ослабла способность воспринимать новое?»
— Я не пытаюсь нанести урон вашей компетентности, просто у нас разные области… Сам я, например, ничего не смыслю в вопросах вооружения.
— Вам это и не нужно.
— Но я настаиваю, чтобы вы выслушали мои объяснения. Это имеет отношение к возможности победить чудовищ.
«Ключевое слово — возможность победить. Естество военного — жажда нового оружия. Теперь их внимание будет приковано намертво».
— Мы слушаем.
«Мы — штаб. Машина, принимающая решения, готова к новой порции информации из самой аппетитной области интересов».
— Я открыл способность живых организмов содержать в себе информацию обо всех признаках и свойствах, которыми обладали предки. Такие порции информации по каждому свойству я назвал «генами». Каждый ген определяет что-то одно в организме, что-то о деталях внешнего вида или о способностях всего организма в целом.
— Это интересно, но при чем здесь лечение болезни марсианина?
— Одна из таких способностей организмов — сопротивляемость воздействию болезнетворных микроорганизмов. Человек успешно выздоравливал и до изобретения лекарств. Лекарствами мы только упрощаем себе жизнь, пытаясь ускорить выздоровление. Тем самым мы лишаем наш организм возможности самому решить проблему, тренироваться в этом и усиливать эту способность. Стрелок без тренировки начинает промахиваться.
Штаб усмехнулся.
— С марсианами произошло именно это. Они искоренили болезни, способность сопротивляться им стала не нужна. Она осталась в генах, но только как след, отпечаток прошлого. После долгого перерыва в тренировках все же можно вновь обрести спортивную форму. Так и здесь. Я нашел способ пробудить от спячки эти способности.
Генерал Тресси прищурился. Внимание, разбуженное ожиданием рассказа о новом оружии, работало усиленно. Он отметил необычность сказанного профессором, но в то же время не получил никаких пояснений об оружии. Нетерпение возрастало.
— Марсианин вылечился сам, без лекарств?
— После того, как я напомнил ему, как это делается.
Тресси хмыкнул и потер шею. Участники совещания выдали свое отношение к услышанному, переглянувшись между собой.
«Сделает ли он самостоятельно следующий шаг? — подумал Уотсон. — У них есть все данные, чтобы задавать правильные вопросы. Неужели придется все разжевывать?»
Тресси замер и снова уставился на ученого. Ощупал глазами внушительные очки, узкое морщинистое лицо, щуплую фигуру в затертом костюме.
— Эти твари на островах не дохнут уже больше месяца.
«Слава Богу, в жизни есть место чуду! — обрадовался Уотсон. — Он не безнадежен».
— Совершенно верно, — ответил он.
— Почему?
«Это что-то новое! Он считает, что у меня есть готовые ответы. Кажется, мне удалось произвести более сильный эффект, чем я ожидал. Стоит ли усилить его?»
— У меня есть предположения. Наш гость рассказывал, что видел, как перед отлетом сюда чудовища модифицировали кабины боевых машин. Кроме того, по рассказам очевидцев нам известно, что рабы, используемые чудовищами в качестве пехоты, также снабжены устройствами, закрывающими органы дыхания.
— Фильтрация. Так я и предполагал.
— Это очевидный вывод, но здесь есть повод для сомнений. Мы теперь знаем истинную природу чудовищ. Будем считать это доказанным историческим фактом. Те образцы, что довелось исследовать мне после первого вторжения, однозначно не имели активной способности к сопротивлению болезни. Но мы не знаем, к каким выводам они пришли, узнав о провале первой попытки.
— Не слишком ли много вы им приписываете?
— У меня есть все основания бояться, что мы по прежнему знаем о них еще очень мало. Поэтому такое допущение можно считать приемлемым. Они могли проделать нечто, подобное моей работе с Ирратом, но над самими собой.
— Тогда при чем здесь фильтры?
— Поймите, они не дураки. Помня о первом провале, обо всех оставленных здесь машинах, доступных нам для изучения… Они знали, что мы станем сильнее. Они могли подозревать, что у нас будут наготове отравляющие вещества, созданные на основе черного газа. Хотел бы я, чтобы это оказалось так!