Воинственные фейри
Шрифт:
— Подожди, блядь, я не твоя Львица, и если три — такое прекрасное число, то почему ты хочешь, чтобы нас было четверо? — потребовал я.
— Элис не Львица, она Лев. Значит, ей нужны три Львицы, — он указал на меня, Данте и Габриэля по очереди, а затем посмотрел на меня.
— А как насчет тебя? — огрызнулся я.
— Я не в счет. Я не Львица, — Леон усмехнулся и покачал головой, хлопнув меня по плечу, словно я был для него просто забавой, а затем повернулся посмотреть на парня, которого я бросил корчиться в агонии на земле.
Я посмотрел на Габриэля и даже на Данте в поисках поддержки, но они только пожали
Я освободил лежащего на земле ублюдка от гипноза, и он застонал, приходя в себя. Я вскинул ладонь, набросив лозу, которая обвилась вокруг его горла, питаясь его болью. На моем лице появилось мрачное выражение, пока я смотрел, как он задыхается.
— Небесно-голубой… кобальт… сапфир… ооо, лазурный, — ворковал Леон, наблюдая, как он постепенно меняет цвет, стоя у меня за спиной. Он наклонился к моему уху, его дыхание коснулось моей шеи. — Сделай его цвета индиго для меня, Шрам.
— Отвали, — гаркнул я, мои запасы энергии разбухли от травмы парня. Я собирался заставить его страдать, прежде чем все закончится. Я не убивал легко. Особенно, когда я убивал во имя своей девушки.
— Шрам заставит его кричать, — промурлыкал Леон. — Заставь его кричать, Райдикинс.
— Отойди от меня, — прорычал я, отбрасывая локоть назад, от которого он каким-то образом уклонился.
Габриэль смотрел на меня, сложив руки, и качая головой. — Я не вижу, чтобы это закончилось хорошо.
Данте внезапно толкнул меня, и электричество пронеслось по моим венам, заставив меня злобно зашипеть, когда моя магия оборвалась, и кусок дерьма на земле вдохнул воздух. — Какого хрена ты делаешь, Инферно?
Он с рычанием подошел ко мне, его глаза превратились в темные, рептильные щели. — Как получилось, что именно тебе выпало убить его, stronzo?
— Потому что это мой гребаный талант, — прорычал я, вставая перед его лицом.
— Не утруждайся, Райдер, — сказал Габриэль. — Ты не убьешь его. Я уже видел это.
— Заткнись, Большая Птица. Никто не решает мою гребаную судьбу, — огрызнулся я, не отводя взгляда от Данте, когда наглый маленький Штормовой Дракон поднял руки, чтобы сразиться со мной. — Я положу тебя на землю рядом с этим ублюдком и высосу из тебя кровь.
— Sono il drago dei lupi, il mostro del cielo… [17]
— По крайней мере, оскорбляй меня на понятном всем языке, stupida, — передразнил я его.
— Это stupido, — насмехался Данте, как будто я ни о чем не знал.
17
п.п. Я — Дракон Волков, чудовище небес…
— Ребята, — позвал Леон, но мы его проигнорировали.
Я толкнул Данте в грудь. — Это «тупой» для всего остального мира, придурок. Возьми уроки языка.
— Эм, ребята? — нажал Леон.
— Говорит stronzo, который может говорить только на одном. Я собираюсь отправить тебя к звездам в количестве десяти частей, как твой отец сделал с моим, — сплюнул Данте.
— Ребята! —
— Что? — потребовали мы одновременно, и я прорычал проклятие, когда увидел, что он стоит там. держа отрубленную голову парня за волосы, раскачивая ее взад-вперед, как чертову кадильницу. Я даже не успел сосредоточиться, чтобы почувствовать боль этого засранца. Теперь я упустил свой шанс увидеть, как гаснет свет в его глазах.
— Ради всего святого, Муфаса, — прорычал я.
— Я же говорил, — сказал Габриэль, пожав плечами и небрежно сложив крылья. — У нас есть две минуты до появления ФБР. Пошли, — он похлопал по карману своих треников, и по мне пробежала волна разочарования.
— Я больше не буду летать в твоем чертовом кармане, — проворчал я. — Это чертовски унизительно.
— Ну, либо так, либо ты можешь лететь на спине Данте с Леоном, потому что Элис забрала с собой звездную пыль, — рассудил Габриэль, когда Леон выбросил голову в мусорный бак и начал делать вокруг нас победный круг, как будто он только что забил пит.
— Он не поедет на мне, — отказался Данте.
— Как будто я когда-нибудь буду кататься на тебе, — пробормотал я, скривив верхнюю губу, и подошел к Габриэлю. — А вот на твоей маме я бы покатался.
— Что ты сказал о моей маме?! — прорычал Данте, и я усмехнулся, раздеваясь и передавая одежду Габриэлю.
Я превратился в маленькую змею, и Габриэль подхватил меня на руки, пока я яростно шипел на приближающегося Драконьего засранца.
Габриэль обхватил мои челюсти и защелкнул их большим и малым пальцами. — Прекрати, нам нужно уходить, — ему повезло, что я слегка наслаждался его обществом, иначе он был бы мертв за это. У меня, конечно, был соблазн сломать ему несколько костей. — Отойди, Данте.
Инферно зарычал, повернулся и, сбросил с себя треники, бросив их Леону. Габриэль осторожно положил меня в карман, и я высунул голову, пробуя воздух языком, когда он отпустил меня. В атмосфере витали кровь и электричество, и мне оставалось только благодарить, что Инферно хотя бы не убил меня.
Габриэль взлетел в небо, и город рассыпался под нами, ветер обдувал мое лицо. Он взмыл в облака и наложил иллюзию, чтобы скрыть всех нас, пока огромный морской Дракон летел за нами с Леоном на спине, который распевал «Fly Me to the Moon» Фрэнка Синатры.
Иногда этому Льву действительно нужно было хорошенько врезать по морде.
В квартире Габриэля было тихо, как в могиле. До того, как мы потеряли Элис, я обычно проводил выходные в «Ржавом Гвозде», отправляясь сражаться с Оскурами вместе с Братством. Но это были первые выходные, когда я мог вернуться к прежней жизни, теперь когда Элис была в безопасности, и я обнаружил, что не хочу возвращаться к той жизни.
Я задержался на кухне, чувствуя, как какая-то неприятная эмоция, словно колючая проволока, обвивает мою грудь. Габриэль и Леон увели Элис туда, куда я не мог последовать. Тусовки с Найтом и так подрывали мою репутацию, а уж о посещении его дома как родственника и речи быть не могло. Кроме того, у меня была работа. Я и так провел слишком много времени в разлуке с Лунными, мне нужно было поднять свой ранг, искоренить в их умах любые сомнения в том, что я их Король. Но я все еще стоял на кухне и делал то, чего никогда не делал. Откладывал.