Воины пустоты
Шрифт:
Долгожданная посадка, вместо стремительного вонзания в толщу породы. Мы покидаем челнок, и он тут же начинает вгрызаться вибрационным буром в почву. Нашему аппарату вторят такие же машины. Их цель - вход в систему лавовых труб. В случае боя он всегда опускался ниже уровня грунта, так что удар превращённого в плазму релятивистского снаряда сварил его с породой.
Пока космолёты проделывают проход вниз, осматриваюсь. Из транспортных шаттлов уже во всю выгружают новые турели, что будут нашими при успехе штурма. Оттуда же к нам подходят дополнительные дроны САДа и "Каракурты". Короткая синхронизация и моё тело становится на десяток платформ больше. А вот ещё один подарок
Меньше чем через минуту челнок сигнализирует о достижении цели. Теперь аппарат зарылся по корму в реголит и раскрылся с двух сторон. Не теряя ни секунды, Вестат даёт команду, и микрониты влетают внутрь. Следом идём и мы. Прыжок и мои юркие "Кипарисы" стремительно вступают в бой. Биороидов пока мало, но они остервенело огрызаются лучами и ракетами. Огрызаются лишь пару секунд. Именно столько времени требуется рою микромашин чтобы добраться до них и разорвать на куски.
Мы протискиваеся между завалами, расчищаем проходы и устанавливаем пробивные заряды на ещё одних воротах. Они не выдерживают и десяти секунд. Орда механических солдат и их командиров втекает в сеть подземных коммуникаций. Из пробитых брешей вырывается воздух. Тела дронов заполняют уцелевшие шахты и переходы.
Вновь перестрелка и наконец-то сами трубки. Несмотря на разгерметизацию, автоматика всё ещё поддерживает здесь атмосферу. Покрытые изнутри зеленью с симуляцией неба над головой, эту туннели застывшей магмы когда-то служили домом для людей. Теперь те вернулись, чтобы забрать своё обратно.
Взгляд камер вычленяет, юркнувшего за дерево биороида. Туда тут же летит граната. Ответный огонь со всех сторон. Иглы из обеднённого урана принимаются сеять смерть. Рикошеты выбивают из стен туннеля медленно оседающую пыль. Попавшие под перекрёстный огонь растения разлетаются в щепки. Ничего, потом восстановим.
Моё отделение идёт в сторону от секций жилых вертушек. Здесь лишь редкие низкие постройки утопают в зелени. Дроны гибнут слишком быстро. Из-за низкой гравитации лавовые трубки достигают стометрового диаметра, так что негде полноценно спрятаться от мин и автоматических турелей. Вот как раз новая автопушка снимает маскировку и разворачивает жерло к цели. Слишком медленно для моих рефлексов. Стрелки из рельсотрона перебивают движущиеся детали и короб с патронами. Лента снарядов медленно выпадает из мёртвого орудия, как кишки из вспоротого живота. Следующая цель.
Вместе с арьергардом перемещаюсь к зоне ожесточённой перестрелки союзных летающих роботов и врагов. Здесь лавовая трубка соединяется с лифтом в бункер управления. Укрываюсь за упавшим с потолка булыжником. Рядом подходят мои сослуживцы. Короткий обмен информацией и вперёд уходят дроны поддержки. Им в след уносятся миниракеты. Укрепления ксеносов тонут в разрывах. Короткий огневой налёт рельсотронов и перепрыгиваю временное укрытие.
Дагро в автоброне показывается из-за остатков укрепления. Подрезаю его длинной очередью обеих пушек "Каракурта". Ещё один противник слева, залп из гранатомёта. Система раннего предупреждения посылает в мозг сигнал об опасности. Бросаюсь к полу, попутно наводя "Кипарис" на цель. Реактивный снаряд проносится в считанных сантиметрах, детонируя сзади. Осколки барабанят по броне, не причиняя вреда. Выстреливший же биороид сползает по стене со вскрытой грудной клеткой. Сбоку и сверху срывается полотнище боевых микронитов, но стена микроволн обращает миниатюрные механизмы в быстро тускнеющее искры.
Наконец-то двери шахты. Пробивной заряд сносит их подчистую. Вниз падает кластерная бомба, взрыв. За первой отправляется новая,
Торможу ранцевым двигателем и даю дронам себя обогнать. Чисто. Приземляюсь. Сразу бросаюсь к стене, держа проход под прицелом. Из пеналов стартуют механонасекомые. Рядом возникают другие бойцы взвода. Чувствительные сенсоры и активные датчики не улавливают угрозы. Коридор метров пятнадцать в длину весь изгрызен ударными ядрами суббоеприпасов. У бронированной двери видна пробитая насквозь баррикада. Метнувшиеся по потолку дроны видят за ней лишь разорванные трупы в скафандрах.
Готовлюсь установить на гермоворота пробивной заряд, как те приходит в движение. Возникает совсем небольшая щёлочка. Достаточная для боевых микронитов. Сзади бьют микроволновые излучатели Касары и Мишеро. Наведённые токи заставляют материал створок озариться багрянцем окалины, однако вслед за ним не вспыхивают режущие плоскости живого металла. Вместо микромашин к нам сочится зелёный дым.
Оптика распознаёт точный цвет. Он соответствует имеющемуся в каталоге коду. Коду сдачи. Вслед за дымом мы получаем радиосигнал. Дешифровка. Подтверждение намерений чужаков. Вестат им отвечает при помощи переводчика.
Спустя ещё десять секунд створки шлюза открываются полностью. Сначала механонасекомые, а затем и машины САДа влетают в помещение управления. Захожу вместе с другими бойцами. Находившиеся здесь дагро лежат на полу, поджав конечности и подставив уязвимый живот своим пленителям. Все они в лёгких скафандрах, табельное оружие отброшено в сторону. Лишь пара облокотилась на консоли. В шлемах аккуратные пулевые отверстия. Самоубийство или бунт, неважно. Главное центр теперь наш.
Бросаю взгляд к ногам. Совсем рядом один из чужаков. Даже в своём экзоскелете я кажусь рядом с ним небольшим. За прозрачным забралом видны глаза твари, в них читается страх. Точнее то, как страх выражается у кентавридов. Мне ничего не стоит дать очередь из рельсотрона. Провести плюющимся огнём и обеднённым ураном стволом вдоль тела пленника. От попаданий скафандр порвётся, обнажив алые потроха. А можно просто раздавить бронированной ступнёй череп чужого? Или одну за другой оторвать все шесть конечностей, напоследок отрубив хвост? Это был бы идеальный способ выместить гнев на одном из тех, кто хоть и опосредовано, но причастен к взрыволазерному налёту на один из транспортных кораблей близ Юпитера.
Я многое мог сделать, если бы не боевой режим. Осознание ситуации придет, когда враг будет слишком далеко от меня. А сейчас мной руководит вбитые в мозг и компьютер алгоритмы. Сложные, наверняка такого же уровня, что формируют моё я в повседневной жизни, подчиняемые уставом вооружённых сил терранской армии. А устав гласил, что нельзя убивать пленных. Будь они хоть последними мразями и подонками, сдавшись в плен, они показывают другим врагам, что их не загонят в угол. Что можно выжить, а не взрывать себя вместе с взятой на абордаж орбитальной крепостью. Сложить оружие, а не пытаться забрать в могилу ещё пару космопехов. Это сэкономит ресурсы и увеличит шанс на победу. Подобным искины не могли пренебрегать.