Воины Света. Тайна Кранга
Шрифт:
Хан позвал Устеин. Она появилась мгновенно и спокойно ждала, пока Лизендир рассматривала ее. Теперь, когда он видел обеих рядом, у него возникло ощущение, что Лизендир какая-то одноцветная, монохроматичная, в то время как Устеин сверкает всеми цветами радуги. Устеин была немного ниже ростом, чем Лизендир, и более хрупкая. Однако не ей, а Лизендир пришлось сделать усилие, чтобы сохранить бесстрастность на лице.
Наконец, она заговорила.
— Я понимаю, ты выбрал лучшее из того, что тебе предложили. Она гораздо больше, чем просто молодая прекрасная девушка. Даже, на мой взгляд, она очаровательна. Мы с тобой оба знаем, что между нами не должна лечь тень
— Я борюсь с собой, как могу, — ответил он, пряча глаза, будучи не в силах взглянуть в глубину ее серых глаз.
— Я знаю, что ты чувствуешь. Не уподобляй меня секретаршам, с которыми ты имел дело в Бумтауне. У меня нет ни ревности, ни зависти. Я знаю, ты должен пойти на это, я сама этого хотела.
Хан молчал. Она продолжала.
— Ты спас эту девушку. Я тоже посетила выставку. Это отвратительно. Не сами люди, конечно, но то, что они стали такими, какие есть. Но все же люди на этой планете не лучше, да и леры тоже. Я не нашла ни одного заслуживающего уважения. Это животные, злобные, низменные. Оставь их, пусть ввергаются в хаос, какого заслуживают.
— Я сделал так, как ты мне сказала, так, как мне подсказывала совесть.
— Ты поступил правильно, но должен понимать, что это не награда тебе от Хаты, а проверка. И ты выдержал ее. Поэтому мы можем пользоваться теперь относительной свободой.
— Лизен… я не забыл…
Тут он увидел, как по ее лицу скользнула тень.
— Я тоже. Но ты прекрасно понимаешь, что мы не можем связать свои жизни навсегда, я буду вынуждена тебя оставить. Это предопределено судьбой. Твоя судьба читается даже в твоем имени. Теперь я могу сказать, оно означает власть воды. А она? Она предназначена для тебя. Посмотри на цвет ее волос — они огненно-красные — значит, она властвует над ветром. Я не ношу имя, которое означает власть огня. Ее ветер может погасить мое пламя, как свечу. Она на вид хрупка и нежна, но могущество вселенной на ее стороне. Вот так, Хан. Ты с самого начала знал, чем все кончится. Не думал же ты стоять возле моего дома и выть на луну? Нет. А я не собираюсь стоять возле твоего, но всегда буду твоим другом и стану помогать тебе во всем, как бы мне это ни было трудно и больно.
Она повернулась и исчезла.
Хан долгим взглядом посмотрел на Устеин. Наконец, она заговорила и, как всегда, откровенно. Голос ее был тихим и немного гортанным.
— Кто эта женщина?
— Она пришла в этот мир вместе со мной.
— Ты принадлежишь ей?
— Нет. Мы оба дикие.
Хан сказал «дикие», вместо того чтобы употребить слово свободные — в этом значении оно использовалось на этой планете.
— Я боюсь ее. Женщины жестоки; Она знает любовь, st вижу это. Но, с другой стороны, она холодна, как лед. Она приходила на выставку раньше тебя, смотрела на меня такими глазами, будто хотела убить взглядом.
— Устеин, чего ты хочешь?
— Хочу? Я не понимаю, о чем ты спрашиваешь.
— Ну, нуждаешься.
Он помолчал.
— Каковы твои стремления, планы, надежды?
— Я… Не знаю. Чтобы иметь надежду, надо быть диким. Я не такая. Вижу, пока моя жизнь складывается более или менее сносно, но могло быть иначе. Для меня просто нет ни прошлого, ни будущего. Такова участь большинства людей.
— Мне сказали на выставке, что ты не лучшая из представленных, но все же я выбрал тебя.
— Захотел больше, чем остальных женщин?
— Да.
— Тогда я счастлива.
— О чем ты подумала, когда увидела меня?
— Я была очень удивлена. Ведь дикие клещи никогда не приходят на выставки. Значит, ты не дикий. Я решила, ты откуда-то издалека. И ты не такой, как я. Скорее всего, ты мнар. Но потом я поняла, что это не так.
Хан решил пока ничего не объяснять. Она подождала немного, затем продолжала:
— Я много слышала про диких клешей. Они в самом деле дикие. Все время воюют, убивают. Но ты не дикий. Что Воины хотят от тебя? Разрешили тебе стать таким, как они?
— Нет. Они считают, что я очень близок к диким. Но я оказал им услугу, и толстяк, с которым я был и на которого работаю, дал мне тебя в подарок.
— Меня?
— Да!
— И разрешил тебе спать со мной? Я очень хочу этого.
Она произнесла это и бросила на него немного кокетливый взгляд из-под длинных ресниц, означающий, что это не просто слова. Хан, конечно, разделял ее желания, но сначала хотел немного переделать ее, перевоспитать, узнать получше. Однако она разрушила все его планы, назвав все своими именами. Хан решил быть честным:
— Прежде я хотел заслужить твое уважение. Может, не сразу, а со временем.
Она не ответила, опустила глаза. Хан посмотрел на ее ресницы — длинные, пушистые, такого же цвета, как волосы. И вдруг понял, что она необычайно соблазнительна. Каждый изгиб ее тела, каждая округлость вызывали у Хана сладостный трепет. Он с трудом сдерживал себя. Страсть обрушилась на него, как удар грома.
С трудом шевеля губами, он проговорил:
— Я хотел подождать, не знал, как ты ко мне относишься.
Она взглянула на него влажными блестящими глазами из-под пушистых ресниц, губы изогнулись в улыбке:
— Конечно, ты мог быть и красивее. Но все равно, ты так не похож на других. Я обратила на тебя внимание сразу, как только увидела. Я очень хочу быть с тобой и не желаю ждать дольше.
Она стояла, глядя в ничто и выжидая. Хан видел, как бьется жилка на ее точеной шее. Он повернулся и запер дверь. Когда он подошел к Устеин, она протянула руку и нежно погладила его бороду. В душе Хана вспыхнул огонь. Он уже не мог произнести ни слова, не мог сказать: «Потом». Пусть будет то, что будет, подумал он, чувствуя, как огонь разливается по его жилам и весь мир закружился вокруг. Он нерешительно коснулся ее чистой кожи, провел рукой по густым благоухающим волосам. Платье само собой скользнуло на пол с плеч Устеин, и маленькие упругие груди с розовыми торчащими сосками прижались к его груди. Тело ее трепетало, ожидая мужских объятий, и Хан не заставил себя ждать. Он подхватил невесомое тело на руки и осторожно положил на постель. Устеин подалась навстречу ему, и он с радостью утонул в ее объятиях. Время для него перестало существовать.
Устеин была совершенным новичком в любви. Она не знала почти ничего. Ею руководили только собственные ощущения, рассказы более старших опытных подруг. Хану сначала было трудно с ней, но отсутствие опыта она восполняла наивным энтузиазмом и готовностью воспринять все уроки, которые он давал ей. Он овладевал ею терпеливо и очень осторожно, но она отвечала с яростной страстью. Устеин не думала о будущем, она жила в настоящем и хотела получить все сразу. Потом все равно наступит, а сейчас — это сейчас. Когда их страсть была утолена, они лежали рядом, каждый по-своему переживая случившееся. Хан подумал, что эту девушку еще очень многому нужно будет научить и что он с радостью будет посвящать ее в искусство любви.