Вокруг Света 1993 №02
Шрифт:
Говорят, потребление растворимого кофе во всем мире растет. Но сами бразильцы предпочитают напиток из натуральных молотых зерен. Кофе, естественно, бывает разным. Известен «дорожный» кофе и кофе домашний, процеживаемый через бумажный или матерчатый фильтр. Знатоки по достоинству ценят вкуснейший «пенистый кофе», тающий во рту, словно насыщенная воздухом эмульсия. Существует множество видов напитка, приготавливаемого с помощью аппарата «эспрессо». И все же наибольшей популярностью пользуется терпкий, чуть горьковатый на вкус напиток в маленькой, на три-четыре глотка чашечке, который без труда можно найти в любом баре:
Владислав Дмитренко
Уайтлей Стрибер. Оборотни
Верховный судья:
Раз уж все улажено, то впредь
ведите себя смирно —
не будите спящего волка.
В. Шекспир. «Генрих IV»,
часть II, акт I
Глава первая
Брошенные автомобили в Бруклине свозят на специальный пункт сбора на Фаунтин-авеню, рядом с городской свалкой. Оба этих примечательных места фигурируют на карте города как якобы расположенные в «парке весеннего ручья» — в Спринг Грик Парк. Впрочем, на самом деле нет там никакой весны, ни ручья да и парка тоже.
Как правило, в этом отстойнике для автомобилей царит безмолвие. Его лишь изредка нарушают псы, рыскающие там и сям и порой схлестывающиеся между собой, да чайки, крикливо суетящиеся над зловонными кучами мусора.
Полицейские из бригады, занимающиеся автомобилями, наведываются сюда, чтобы пометить те из них, которые намечается пустить под пресс, и не считают этот уголок опасным.
Вся их работа состоит в том, чтобы поставить жирный белый знак «X» на самых убогих развалюхах и снять их «Поляроидом» на тот случай, если вдруг объявятся владельцы и им потребуется доказывать полную непригодность этих машин.
Никому из бригады и в голову не пришло бы, что можно себя угробить, занимаясь подобным делом. Посему Хьюго Ди Фалько и Денни Хоулиген рассмеялись бы в лицо любому, кто сказал бы, что им осталось жить всего три минуты после того, как они в первый раз услышали позади себя неясный шум.
— Что это? — спросил Хоулиген.
Он явно скучал и был бы не прочь всадить пулю в какую-нибудь крысу.
— Какой-то звук.
— Браво. Полный блеск. Именно так я бы и ответил.
Оба рассмеялись. Но звук повторился: отрывистое ворчание, завершившееся на довольно высокой дрожащей ноте. Копы переглянулись.
— Похоже на то, как голосит мой брат, стоя под душем, — пошутил Ди Фалько.
Внезапно еле слышный шепот обступил их со всех сторон. Поняв, что окружены, полицейские забеспокоились.
Нечто медленно пробралось между двумя каркасами машин и очутилось прямо перед ними. Они не испугались, но почувствовали опасность. Ди Фалько, как это и раньше бывало в подобные минуты, вспомнил любимую присказку жены: «Вдвоем оно сильнее».
Хоулиген весь взъерошился, по спине пробежала дрожь.
— Не двигайся, приятель,— шепнул Ди Фалько.
—
Они переговаривались тихо, спокойно, как пристало профессионалам, приступившим к действиям. Они медленно сблизились, коснувшись друг друга плечами. Копы знали, что сейчас один из них должен будет обернуться, а другой продолжит наблюдение, подстраховывая и его сторону. Договариваться на этот счет нужды не было: за время совместной работы они хорошо отработали эту тактику.
Ди Фалько стал поворачиваться, потянувшись к револьверу. В этом и была его ошибка.
Полицейские не успели даже вскрикнуть. Хоулиген отчетливо видел, как сузились зрачки у его напарника, но повернуться не сумел, так как дикая боль обожгла ему горло. Он судорожно втягивал в себя воздух, захлебываясь собственной булькающей кровью.
Руку Ди Фалько, едва успевшую коснуться столь знакомой ему деревянной насечки на рукоятке служебного револьвера, яростно рвануло назад. Затуманенное сознание еще отреагировало на какие-то молниеносно перемещавшиеся тени, затем что-то взорвалось в его груди, выплеснувшись кровавым фонтаном. Он все еще думал, что защищает горло, а тело уже, надломившись, осело на землю. Затем его поглотил мрак.
Напавшие действовали стремительно; молодость жертв их нервировала. Мгновенно разорвав в клочья одежду, они взломали обнажившиеся грудные клетки, вырвали внутренности и выели все нежные части тела. Все остальное бросили.
Не прошло и пяти минут, как все было кончено. Вдавленные в грязь лежали два опустошенных и истерзанных тела, годных лишь на потребу местным стервятникам.
До самой зари трупы осаждали крысы.
В течение четырнадцати часов обоих копов считали «отсутствующими». Факт вызывал скорее удивление — настолько это было не похоже на ребят. Но, с другой стороны, что могло приключиться с двумя классными полицейскими на пункте сбора невостребованных машин? Ответить на этот вопрос не представлялось возможным до завершения начавшегося розыска. Все, занимавшиеся этим вопросом, еще не подозревали, что в мире только что стало на одну угрозу больше и для осознания этого им потребуется немало времени. А пока четверо копов тщательно прочесывали отстойник в поисках каких-либо следов.
«Самое худшее, если они просто заснули в одной из этих треклятых тачек». Каждый про себя надеялся, что отсутствующие где-то загуляли или затеяли что-то в этом духе. Уж лучше исходить из подобной перспективы, чем предполагать наихудшее.
Внезапно один из поисковиков закричал так странно, что трое остальных окаменели.
— Сюда,— позвал молодой коллега голосом человека, находившегося в шоке.
— Держись, парень.
Они все вместе пошли к тому месту, откуда доносились крики. Первый из подошедших увидел, что тот буквально рухнул на одну из машин.
Трое полицейских постарше выругались.
— Надо срочно сообщить в Центр! Позвоните в криминалку! Оцепить место! О, Боже!
Вся система полицейской связи заработала на полную катушку. Через десять минут после поступления тревожного сигнала в наполовину пустом зале криминальной бригады Бруклина зазвонил телефон. Трубку сняла инспектор Бекки Нефф.
— Нефф,— звучно пророкотал старший инспектор.— Вы вместе с Уилсоном прикомандировываетесь к расследованию происшествия в 75-м округе.