Вокруг тебя весь мир ружит
Шрифт:
– За кого ты меня принимаешь?- возмутился Павел.- Я верю, что ребёнок мой. Завтра же поговорю с Ольгой и с вашим отцом. Я женюсь.
– Это не обязательно, Паш. Достаточно, если у ребёнка будет отец. Мы не можем требовать от тебя большего.
– Я женюсь,- голос Павла звучал взволнованно.
На моей душе снова стало муторно. Почему такие, как моя беспутая сестра, с лёгкостью рушат чужие судьбы? Пашка её не любит, а женится. Кому от этого будет хорошо?
– Хочешь поговорить с Ольгой? Алекс сейчас привезёт её сюда? Они сидят в ближайшей кафешке.
–
Я набрала Алекса по- мобильному и произнесла только три слова:
– Тащи сюда Лешку.
А потом я расчувствовалась.
– Паш, ты очень дорог мне. Ты же знаешь об этом, правда? Я помогу тебе в любой ситуации. А сейчас я переполнена чувством вины за свою сестру. Она не имела права так поступать. Прости меня.
– Милая моя, ты зря драматизируешь. Мне пора жениться и ребёнок для меня -подарок. К Ольге я очень хорошо отношусь, она мне нравится. К тому же, если я не могу получить тебя, то твоя сестра для меня лучший вариант. В ней та же кровь, что и в тебе.
– Хватит,- я взмахнула руками и заткнула ладонями уши, не в силах больше слышать это.
Мы с Усольцевым оставили их одних, но весь вечер я чувствовала глубокую грусть. Быть для кого- то причиной боли - это очень тяжело. Алекс сначала пытался меня разговорить, расшевелить, а потом, не придумав ничего лучшего, занялся со мной любовью.
5.
После четверга Усольцев был странно задумчив. А в выходные Соня с Петром приехали в загородный дом Алекса и прекрасно влились в сплочённую компанию.
То, что Лида не проявляла особой сердечности к моей подруге, мне было абсолютно безразлично. В доме Усольцева я чувствовала себя хозяйкой, а он сам постоянно говорил:
– Решай сама. Обставить пустые комнаты, сделать бельевую - пожалуйста. Давай, занимайся. И не спрашивай ничего. Как решишь, так и будет. В средствах я тебя не ограничиваю.
Газоны уже покрылись снегом, и вся территория преобразилась, зима загнала всех в дом. Зато мы проводили вечера у камина. Огонь радостно полыхал за кованой решёткой, щедро отдавая тепло, потрескивали берёзовые поленья, легчайший ароматный дымок добавлял прелести в уютную гостиную. Мужчины играли в покер, а мы сидели с девчонками на диване-каре, поговорить было о чём. Лешку я не рискнула обсуждать, помня о присутствии Лиды, а вот Юлькино интересное положение было темой номер один. Макс бросал в нашу сторону ласковые взгляды, и видно было, что он рад. Алекс тоже шутил, по- доброму подкалывал и подмигивал. Я снова была счастлива.
После бани, чайного стола с мёдом, вареньем, лёгкими вечерними закусками, накрытого Марией Фёдоровной в столовой мы ,распаренные и умиротворённые, разбрелись по комнатам.
– В следующий раз возьмём с собой Ольгу с Коцем. Хорошо?- предложил беззаботно Алекс и притянул меня к себе под бок с мягкой улыбкой. Давай поженимся,- сказал он совершенно спокойно и посмотрел так, как будто сообщил какую-то незначительную новость между-прочим. Я замерла, сначала в голове мелькнула мысль, что мне послышалось и, перевернувшись на живот, я приподнялась
– Что молчишь?- Усольцев улыбнулся моей реакции.
– Ты серьёзно?- я вытаращила глаза.
– Такими вещами не шутят,- он затащил меня на себя и, уложив мою голову себе на плечо, оглаживал по спине.- Я люблю тебя. И ты стала для меня родной.
Я подняла голову и смотрела, не мигая, в лицо этого потрясающего мужчины, который стал для меня самым-самым.
– Ты, правда, влюбился?
– я не верила своим глазам и ушам. Усольцев влюбился! Не смешите меня! Этого не может быть! Или может? В моей несчастной голове завертелась такая карусель, что я, на всякий случай, решила уточнить:
– Повтори мне это ещё раз. А то, боюсь, что я ослышалась.
Усольцев просмеялся, а потом серьёзным голосом, правда, уголки губ дёргались, произнёс:
– Я влюбился в тебя с первого взгляда, когда ты улыбнулась мне в том баре. А осознал по-настоящему в тот момент, когда ты ушла от меня. Прости, я был дурак.
– Алекс, мы расставались с тобой три раза, так что кто-то из нас не в теме,- я ласково стукнула его кулачком в грудь.
– Ты ушла от меня один раз. И это было после твоего возвращения из Москвы. А первые два раза ты меня просто бросала.
Я долго переваривала сказанное и никак не могла понять разницу между "бросила" и "ушла". А ещё говорят, что у женщин отсутствует логика. А у мужчин вот она присутствует. Да?
Я вздохнула и согласилась.
– Давай.
– Что тебе дать?- удивился самый бестолковый мужчина.
– Давай поженимся,- сказала я и, уютно устроившись на Алексе, сладко задремала, положив щёку на его плечо. А потом добавила полусонным голосом:
– Кстати, я беременная.
Эпилог.
Прошло два года.
Лешку последние события здорово перетрясли, и она изменилась. Материнство пошло ей на пользу. Павел был по-прежнему в частых разъездах, но всегда рвался домой. Мальчик, родившийся в положенное время, очень сблизил их , и я уже начинала думать, что всё в той семье выровняется. Коц был доволен, с Ольгой нежен и внимателен. Лешка же любила его до умопомрачения, смотрела на мужа с обожанием, и похоже Павлу это льстило. Кто бы мог подумать? !
У Макса с Юлькой тоже родился парень, ещё раньше, чем у Коцев. Там всё было гладко и наполнено настоящими чувствами, проверенными временем. Это была примерная пара. Я любовалась ими, так же, как немного позже и Соней. А Петя был не только замечательным мужем, но и сумасшедшим отцом. Это была курица-наседка в штанах. А два шкодливых близнеца (по- другому я сказать не могу, при всей своей любви к той парочке пацанов) выносили мозг своими выходками с самого раннего детства не только родителям, но и всем окружающим, среди которых оказывались.