Вокруг, везде и всюду
Шрифт:
— Везде хорош.
Меня осенило:
— А что если выбраться с чердака с помощью страницы? В «Бестрепетном сердце истины» читал, что именно для этих случаев придуманы спасительные обереги.
— Наконец–то ты становишься умнее. Но ещё рано для применения реагента. Нужно отсюда самостоятельно выползти, а то хрен знает куда занесёт.
— Так давай попробуем идти не вперёд, а вверх.
Ринат остановился. Повернул ко мне потное и грязное лицо, в волосах застряли катышки птичьего помёта.
— Скоро ты всё поймёшь и будешь ходить в альт самостоятельно и другим поможешь.
Это навряд ли. Как только приду в себя, первым делом постараюсь забыть этот кошмар.
Теперь нам пришлось изогнуться ещё неудобнее. Нужно было внимательно смотреть на потолок, оставаясь при это в сгорбленном состоянии. Как объебосы под бутиратом.
Ринат первым увидел люк и открыл его. Подуло свежим ветром, мелькнул кусок синего неба с облаками. Ошалевший голубь порхнул мимо, задев меня крылом. Я подсадил спутника снизу, а он подал мне руку, как в прошлый раз.
Я так устал от суматошной полуходьбы полуползанья по чердаку, что, взобравшись наверх, первым делом уселся на стул.
Играла музыка. Что–то несовременное. Я знал, что это The Coasters «Down in Mexico». Кроме меня за столом ещё трое и большущая бутылка виски.
С бокалом в руках Ден поднялся и пошёл к пульту:
— Теперь моя очередь. Готовы?
Глава 9. Со всех сторон все ближе каждыи миг
Ден выбрал песню и поставил.
Я и остальные стали вслушиваться. Что-то знакомое…
Мы знали, что Ден до сих пор любит только «прогрессив-рок», презирая попсу. Смеялся над моей продюсерской деятельностью. Но всегда просил познакомить с каждой тёлочкой из моей очередной девчачьей группы.
— Кинг Кримзон? — Выкрикнул Миша.
— Неа, покачал головой Ден. — Верно, что психодел и прогрессив, но другое и не ставлю.
Ден повернулся ко мне:
— Ну, чемпион, отгадаешь?
Я отхлебнул виски:
— The Road, Mushroom Man.
— Тьфу, Матвей какой-то робот по отгадыванию песен.
— Ты предсказуем, Ден, смирись, — сказал я и подошёл к компьютеру.
В игру «Наливай мелодию» мы играем ещё со студенчества. Тот, кто отгадывал меньше всех, вносил наибольший процент денег на бухло. Чемпион — не платил.
В нашей тусовке самыми сильными угадывателями были я и Миша, но в последние годы он что-то сильно сдал. Голова поседела. Стал забывчив… Мне скоро сорок стукнет, а чувствую себя лет на двадцать пять. Продюсировать девочек — полезно для здоровья. Жениться на шлюхе из Брянска — нет. Мишина седина тому подтверждение.
Поставил мелодию и вернулся к столу.
Ден бормотал:
— По звуку что-то из шестидесятых… Знакомое до боли.
Седой Миша отпил вискаря:
— The Byrds, Eight Miles High, альбом Why? Шестьдесят шестого года. Данный трек поздний ремастеринг из нашего времени. Оригинальный саунд шестидесятых звучал глуше.
— Браво. — Похвалил я.
Миша мрачно встал из-за стола и поплёлся к компьютеру, бросив на ходу:
— Иди в жопу, Матвей. Ты специально поставил эту хрень, чтоб мне подыграть.
— Миша, ты что…
— Не нужна твоя жалость, понял? Ни с кем в поддавки не играл и не буду. Держи ответку.
— Ого, битва титанов завязывается, — промолвил четвёртый участник нашего застолья.
Его имя всегда забывал, поэтому называл просто «Дружище». Он не из нашей тусы. Дружище — муж и спонсор одной певички с сиськами, но без голоса. Её песни и клипы я сейчас продюсирую.
Дружище бравировал передо мной тонким музыкальным вкусом. Ставил то Гершвина, то Брубекера или Сонс оф Кермит. Демонстрируя мысль: «пусть жена поёт всякие ля-ля-ля, но я-то о-го-го какой интеллектуальный».
Теперь Дружище сидел и молча поражался моему знанию музыки. Он не угадал ни одной композиции в «Наливай мелодию».
То, что я позвал его в нашу игру, было тактическим ходом. Теперь Дружище не будет скупиться. Ведь в его глазах я музыкальный энциклопедист. Такой точно отпродюссирует его жену лучше всех.
Мы находились в ночном клубе, который принадлежал Дружищу. Вечер среды, клуб закрыт. Наслаждались хорошим звуком из мощных колонок, вискарём и пустотой прокуренного помещения.
Дружище сделал попытку угадать мелодию:
— Э-э-э, Стерео Эм’сис?
Миша отрицательно покачал головой:
— Но близко.
— Девяностые, значит? — Воскликнул Ден. — Мой вариант: Хэппи Мондейс, а вот песню не помню.
— Теплее, но опять мимо. Матвей?
Я закончил рыться в памяти и отчеканил:
— Группа Soul Coughing, трек Bus to Beelzebub. Но не девяностые, а альбом из двухтысячных вроде?
Миша кивнул:
— Две тысячи второй год, Lust in Phaze.
Дружище воспрял:
— Теперь моя очередь, можно?
Он поднялся на сцену, где стоял диджейский пульт с ноутбуком.
С первых же аккордов мы почти одновременно назвали:
— DJ Krush, — выкрикнул Миша.
— Трек Skin Against Skin, — добавил Ден.
— На вокале Deborah Anderson — заключил я.
— Вы поразительные люди. Сдаюсь.
Дружище поднял вверх руки.
Входная дверь хлопнула и в зал ввалился один из охранников клуба. Его белая рубашка стала красной от крови. Запутавшись в бархатных занавесках, прикрывающих коридор, упал на пол, протягивая к нам руки: