Вокруг, везде и всюду
Шрифт:
Современный человек таков, что стоит ему случайно вынуть телефон и выяснить, что мобильный интернет работает стабильно, автоматически начинает проверять почту, сайты и обновления ленты в соцсети.
Даже если осознаёт, что всё происходящее выдумка отравленного химией ума.
Парменид ответил на мой вопрос «Что всё это значит?»:
— «Бытие одно, и не может быть два и более бытий».
— «Умник?»
— «Бытие вечно пребывает на одном и том же месте. Да, я — умник. Любитель
Вот уж не знал, что моё подсознание, которое и придумывает сейчас глючный Интернет, забито такой информацией.
Неясный возглас Рината привлёк внимание.
Он обошёл толстый ствол дерева с другой стороны и мрачно смотрел, как на ветке покачивается мужик в валенках, подвешенный на верёвке за шею. Лицо благообразное, с ухоженной бородой. Глаза закрыты, морщинистые полумесяцы век обращены к земле. Напоминал святого с иконы. Из задравшихся кверху рукавов поношенного пальто свисают сильные руки крестьянина. На груди прицеплена дощечка с надписью «Предатель».
Ринат выглядел по-настоящему напуганным:
— Вот так дела. Давай искать.
— Что опять искать?
— Ну, как тогда, в офисе, знаки, символы.
Я фыркнул и огляделся:
— Лучше поискать огонь, а то замёрзнем на фиг.
— Огонь, воду, всё, что угодно.
Искать пришлось недолго. Знаки сами нашли нас.
Сначала послышался отдалённый гул. Затем над верхушками далёких деревьев появилось несколько точек. Они быстро приближались и приняли очертания самолётов.
— Что за ерунда, — плаксиво воскликнул Ринат.
Я прислонился к стволу дерева. Измена, она такая штука, можешь сколько угодно невозмутимо стоять, но всё равно на неё присядешь.
Самолёты приближались. Вдобавок, со стороны леса, послышался хруст ломаемых веток. На опушку, насильнически согнув молодую сосенку, выкатился танк. За ним ещё несколько. Пусть это и галлюцинация. Всё равно страшно. С мозгом не поспоришь.
Ринат прокричал:
— Сохраняй спокойствие. Действуем по инструкции, которую ты ещё не знаешь.
Повешенный вдруг открыл один глаз и ехидно произнёс:
— Что, соколики, боязно? Сейчас немцы подойдут, то ли ещё будет.
Ринат не обратил внимания на говорящего:
— Матвей, достань книжку, которую я тебе дал. Вырви восьмую страницу и приложи к дереву.
Я был столь напуган надвигающимся войском, что выполнил бредовое указание беспрекословно. Только вот восьмой страницы в «Бестрепетном сердце истины» не было. Именно её сожрал, пытаясь повысить дозу. Вместо восьмой вынул пятую.
Неожиданно передо мной вырос из земли солдат. Облачённый в маскхалат, полностью сливался со снегом. Поэтому не заметили, как он подполз.
Солдат
Ринат проявил храбрость и ткнул фашиста тубусом в лицо, одновременно обращаясь ко мне:
— Приложи страницу к дереву!
Листок легко прилип и засветился изнутри сиреневым светом и с лёгким шипением растворился в древесной коре. В стволе появилась дверь в заброшенный офис турфирмы. И ручка была на месте, а не дырка, как раньше. Ручку опутывала цепь, замкнутая новеньким, ещё маслянистым навесным замком.
Ринат недоумённо потрогал цепь:
— Так тоже не должно быть…
— Вроде сработало.
Фашисты исчезли, как и самолёты с танками. Остались только мы и подвешенный предатель. Даже погода потеплела.
Ринат строго спросил:
— Ты уверен, что восьмую страницу вырвал?
Стало стыдно, как пойманному на мелком хулиганстве. Решил ни в чём не признаваться:
— Вот посмотри, вот седьмая, а вот сразу девятая идёт, видишь?
Ринат взял книгу и задумчиво пролистал.
В этот момент заметил, что мир вокруг приобрёл интенсивный синий оттенок, как сквозь цветное стекло или фотофильтр. Дойдя до последней степени интенсивности, синий превратился в фиолетовый. Меня оглушило плотной волной еле слышного звука. Ринат что–то говорил, протягивал руки, но его силуэт растворился в мареве.
Я остался один в сиреневом тумане.
Сел на корточки и заплакал чужими слезами.
Глава 6. Две стороны мы видим при разборе подобных жертв
1
У меня депрессия.
Не могу спать ночью. Ну, не больше двух–трёх часов беспокойного забытья. Не успеваю смотреть нормальные сны, только закольцованный сюжет о том, что я нахожусь на заседании в ООН. Звучит сирена и я начинаю бить американского президента пластмассовым тубусом. Слышно как внутри тубуса что–то перекатывается. Как только решаюсь открыть его, тут же просыпаюсь.
Интересный факт — от депрессии у меня часто мир окрашивается в фиолетовый оттенок. Есть такое психическое отклонение. Написал об этом в соцсеть. Кто–то ответил:
«Чувак, у тебя в мозг интегрирован фильтр Инстаграмм».
Смешно.
Недавно посмотрел аниме про молодого фотографа. Это чем–то напомнило меня. Аниме часто напоминает обо мне. Даёт возможность сопоставить идеальный мир фантазии и грубую реальность, которую вижу с балкона.
В борьбе с депрессией придумывал себе занятие. Любую бессмыслицу, лишь бы не начать снова бить себя по лицу, как в прошлый раз. Не знаю, что со мной тогда случилось. Понял, что источник моих неудач я сам. И стал себя избивать. Наказал до крови.