Волчье логово
Шрифт:
— Почему ты только сейчас решил сообщить об этом?
— Я давно хотел служить вам, но здесь трудно встретить кого-нибудь от вас. За каждым отъезжающим из наших мест следят партизаны. Они действуют даже в Пружанах и Беловеже. Лишь только сегодня представился случай.
— Так, значит, только сегодня представился случай? — пробормотал себе под нос Штангер. — Какие у тебя доказательства, что ты говоришь правду?
— Я покажу, у кого спрятано оружие, кто разносил листовки и кто должен был сегодня ночью на своих подводах отвезти парашютистов в пущу.
— Хорошо! — оборвал его Штангер. — Часовой! — крикнул он жандарму, стоявшему за дверью. Когда тот вошел в избу, Штангер приказал: — Заковать его — и пусть стерегут отдельно. Если он обменяется с кем-нибудь хоть словом — пулю в лоб! Это особо опасный тип. Понял?
— Так точно, герр лейтенант! — ответил жандарм и вытолкал совершенно обалдевшего мужика из избы.
Облава продолжалась целый день, но не дала существенных результатов. Правда, гитлеровцы наткнулись в пуще на партизанские шалаши, но ничего достойного внимания в них не нашли.
Вскоре собрался штаб по руководству облавой. Штангер сообщил Лангу о результатах допроса и предложил освободить задержанных, и прежде всего тех, кого назвал провокатор. Одного из задержанных, как наиболее подозрительного, Штангер рекомендовал забрать в распоряжение штаба. Капитан Ланг согласился с этим и приказал нескольким отрядам возвращаться в Беловеж.
Деревня Глубокий Угол опустела. Команды уезжали к месту своего расположения. Последними покинули деревню две автомашины из батальона карателей и легковая автомашина, в которой ехали Штангер, Швинд и мужик-предатель.
Автомашины ехали медленно, так как дорога была размокшая и вся в выбоинах. Оружие держали наготове и не отрывали взгляда от дороги и ее обочин. Штангер сидел с правой стороны машины. В случае стрельбы это давало больше шансов скрыться в пуще.
Дорога пошла под гору. С левой стороны тянулся некрутой склон, густо заросший кустами. Грузовик, ехавший впереди, резко затормозил, так как водитель заметил лежавшую на дороге колоду. И в тот же миг с этого склона начался огонь.
Штангер моментально, не дожидаясь, пока остановится автомашина, открыл дверцу и выскочил в придорожный ров. Вслед за ним выскочили провокатор, водитель и Швинд. Стреляли только с левой стороны. Из-за машин начали отвечать немцы, которые успели залечь там.
— Уходим! — скомандовал Штангер.
Прячась за деревьями, ответили огнем и вновь пробежали несколько шагов.
— Иоган! — крикнул Штангер шоферу. — Пристрели его! Это опасный бандит, он может убежать от нас! — И показал на провокатора.
Иоган дал очередь из автомата в предателя и догнал Штангера. Следом за ними, пригибаясь к земле, прыжками передвигался Швинд.
Одна из автомашин, охваченная пламенем, взорвалась. Отчетливо слышались команды партизан. Каратели не раз бывали в подобных переделках. Они залегли цепью за деревьями и били длинными очередями по склону, где находились партизаны.
Отходя, Штангер, Швинд и водитель оказались в редкой полосе леса. Продвигались вперед перебежками, от дерева к дереву.
— Доннерветтер, опять влип! — скулил Швинд. — Как когда-то с покойником Фанером.
— Молчи, стреляй и отходи! — прикрикнул на него Штангер.
Слышно было, как цепь немцев под огнем партизан начала панически отступать в пущу.
Осталось позади еще несколько десятков метров. В пень, за которым залег Штангер, врезалось несколько пуль. Штангер пополз к видневшимся вдали кустам. Партизаны напирали. Штангер и его спутники бросились бежать. Гром выстрелов, свист пуль — и Штангер опять залег. В нескольких шагах находились спасительные заросли. Иоган и Швинд были уже там.
Штангер вскочил, чтобы сделать последний бросок, и в тот же миг почувствовал, будто раскаленное железо пронзило ему бок. Острая боль охватила все тело и парализовала ноги. Штангер рухнул на землю. Швинд и Иоган подползли к нему.
— Герр лейтенант, скорее отсюда! Здесь нас схватят, — торопил водитель, таща Штангера в заросли.
Штангер чувствовал, что теряет сознание. Кровь хлюпала в сапогах, мертвела правая сторона тела. Стиснув от боли зубы, он прилагал нечеловеческие усилия, чтобы не потерять сознания. Беглецы поползли дальше, в спасительную чащу.
Стрельба возле дороги не утихала, Штангер потерял сознание и упал на мох. С него сняли шинель и мундир, разорвали рубашку. Рана была на уровне четвертого ребра с правой стороны. Пули вышли спереди. На месте их вылета виднелись мелкие осколки кости. Штангеру сделали временную перевязку, чтобы остановить кровотечение. Из веток соорудили примитивные носилки и понесли его дальше в пущу. Отзвуки боя сюда уже не доходили.
Ночь провели в густом молодняке. По очереди дежурили возле находившегося без сознания Штангера. Мороз щипал их вовсю, но они боялись разжигать огонь. Утром Иоган пошел на разведку и встретил отряд карателей, прибывших забрать убитых и остовы сгоревших автомашин. Штангера в бессознательном состоянии тотчас же отвезли в Беловеж, а оттуда в военный госпиталь в Белосток. У него было раздроблено ребро и прострелено правое легкое.
Он медленно поднял тяжелые, будто налитые свинцом веки и отсутствующим взглядом обвел белые стены палаты и кровать, на которой лежал. Потом долго смотрел в окно, за которым был виден краешек голубого неба. Малейшее движение вызывало острую боль, пронизывавшую все тело; каждый вдох и выдох усиливал ее. Он был ослаблен высокой температурой и потерей крови. Губы у него спеклись. В горле пересохло.
Вот открылись двери палаты, и вошла медсестра.
— Сестра… — Штангер с трудом выдавил из себя первое слово. — Где я… и что со мной? — произнес он, стараясь приподняться на кровати.
— Герр лейтенант, пожалуйста, не разговаривайте. Лежите спокойно. Врач запретил вам говорить. Вы в военном госпитале в Белостоке. Вам сделали очень сложную операцию. Слава богу, все окончилось благополучно. Много дней вы были без сознания, в горячке, бредили…
Штангер смотрел на немку широко раскрытыми глазами и, как сквозь туман, восстанавливал в памяти картину всего, что с ним случилось по возвращении из Пружан.
— Меня навещал кто-нибудь? — вновь с трудом спросил он.
— Да, конечно. Были какие-то офицеры из Беловежа и два раза какая-то дама…