Волчье время. Продолжение
Шрифт:
– Да.
– Тогда мы предоставим вам отсрочку, о которой вы нас просите.
– Может быть, мы сэкономим время, если лорд дан-Энрикс исцелит себя с помощью магии?.. Для человека, воскрешающего мертвых, это вряд ли будет слишком сложно, - ядовито сказал Римкин, с ненавистью глядя на дан-Энрикса.
– Успокойтесь, Римкин, - холодно одернул его Хорн.
– Нам нужно обсудить гораздо более серьезные вопросы. Государь, мы настаиваем на том, чтобы лорда дан-Энрикса судили члены городского магистрата.
Аденор, успевший понадеяться, что дело оборачивается не так уж
– Вы сошли с ума, советник, - возмутился Аденор.
– Назначать судей, которые судят обвиняемых такого ранга, может только император!
– Сказано немного резко, но, по сути, глава казначейства прав, - куда более прохладным тоном, чем обычно, подтвердил Валларикс.
– Нам это известно, государь, - почтительно наклонив голову, сказал Юлиус Хорн.
– Но, ввиду того, что обвиняемый - ваш близкий родственник, мы просим, в виде исключения, изменить существующий порядок. Люди, возмущенные убийством Рована Килларо, жаждут справедливости. Не нужно досконально знать законы, чтобы понимать, что никто не может быть судьей в собственном деле. Мы сами сформируем суд, подберем ворлоков и дознавателей и вынесем свое решение.
Лорд Ирем стиснул зубы так, что по скулам заходили желваки. Даже Валларикс, кажется, утратил свою обычную невозмутимость. Лицо императора закаменело.
– Ну а если я не соглашусь исполнить вашу... просьбу?
– спросил он негромко.
– Тогда мы будем вынуждены отказать подобному суду в доверии, - твердо ответил Хорн.
"Приплыли... лавочники угрожают императору!
– злобно подумал Аденор.
– Ирем был тысячу раз прав. Как можно было добровольно посадить себе на шею этих римкиных и хорнов?!"
В комнате повисло напряженное, гнетущее молчание. С улицы, словно отдаленный шум прибоя, доносился гулкий рокот, в котором, прислушавшись, можно было разобрать все тот же лозунг "кровь-за-кровь". "Сколько же их там собралось?..
– подумал Аденор.
– Судя по звуку - тысяч пять..." Прислушиваясь к этим звукам, королева безотчетно положила узкую ладонь на свой заметно округлившийся живот. Лорд Ирем, стоявший ближе всех к окну, поглядывал на улицу, и озабоченное выражение его лица пугало Аденора даже больше, чем все остальное.
Меченый обернулся к императору.
– Мой лорд, я думаю, нам стоит согласиться с предложением советника, - произнес он.
"Ты что?!
– едва не заорал лорд Аденор.
– Не смей!.."
– Я возражаю, - выпалил Ральгерд, рванув душивший его воротник колета с такой силой, что скреплявший ворот золотой крючок со звоном отлетел на стол. В аулариуме императора было совсем не жарко, но Аденор чувствовал, как под колетом и рубашкой по спине течет противный, липкий пот.
– Прошу вас, государь, позвольте мне поговорить с лордом дан-Энриксом наедине. Не больше двух минут!
– Не понимаю, с какой стати главе городского казначейства вмешиваться в дело, которое его совершенно не касается, - угрюмо сказал Римкин. На сей раз Юлиан Хорн не стал одергивать своего спутника, а предпочел его поддержать.
– Советник Римкин прав, не будем понапрасну тратить время. Лорд дан-Энрикс, вы согласны с тем, что судьи, выбранные вашим дядей, не годятся для такого дела, и что вам приличнее предстать перед независимым судом?
Дан-Энрикс чуть заметно усмехнулся.
– Я согласен с вами, мейстер Хорн.
– А вы уверены, что судьи, выбранные магистратом, не окажутся людьми, имеющими поводы для личной ненависти или мести?..
– спросил лорд Аденор, сверля глазами Римкина. К его большому разочарованию, в лице Эйварда Римкина не дрогнул ни единый мускул - зато Юлиус, к его большому удивлению, нахмурился и прикусил губу. Он повернулся к Меченому и сказал:
– Большинство членом магистрата никогда не встречались с вами за пределами Дворца и Адельстана. Что касается меня, то я, действительно, имею личные причины относиться к вам с предубеждением, и готов отказаться от участия в суде.
"А ты-то почему?" - опешив от такого заявления, подумал Аденор. На лице Меченого тоже промелькнуло замешательство.
– Вы?.. Извините, я как-то не ожидал. Но что я вам... Хотя это не важно. В любом случае, вы кажетесь мне справедливым человеком, и я не имею ничего против вашего участия.
– Это очень любезно с вашей стороны - тем более, что речь идет о вашей жизни, - раздраженно сказал Хорн.
– Ну так что, я могу выйти и сказать собравшимся снаружи людям, что вы предстанете перед судом городского магистрата?
Аденор изо всех сил замотал головой и даже, наплевав на этикет, провел ребром руки по горлу. Но дан-Энрикс то ли не заметил этой пантомимы, то ли предпочел проигнорировать ее и коротко ответил - "да".
– Прекрасно. В таком случае, желаю вам скорейшего выздоровления.
Юлиус перекинул через локоть край плаща, учтиво поклонился королю и королеве и сделал знак своей охране. Через полминуты в аулариуме императора не осталось никого из посторонних.
Некоторое время все подавленно молчали и прислушивались к крикам за окном. Потом успевший сделаться привычным шум внезапно стих, и наступила оглушительная тишина, тянувшаяся, как показалось Ральгерду Аденору, целую вечность. А потом с улицы донесся торжествующий, многоголосый рев - похоже, Юлиус и его спутники успели сообщить собравшейся толпе, что Меченый вынужден был принять поставленные ему условия. Сэр Ирем отвернулся от окна.
– На самом деле, все не так уж плохо, - сказал он, как будто переубеждая всех собравшихся, а заодно и самого себя.
– Мы смогли выиграть время, а это сейчас главное. Призрака ищут лучшие гвардейцы, маги и доглядчики. Как только мы его найдем, мы сможем снять с дан-Энрикса все обвинения.
– А если не найдем?..
– спросил лорд Аденор так громко, что стоявшая за креслом королевы девушка в синем орденском плаще вздрогнула от неожиданности. Мессер Ирем выразительно нахмурился.
– Слушайте, Аденор, да что с вами такое?.. Вы сегодня непохожи сами на себя. Краснеете, бледнеете, рвете на себе воротник... Если вам нездоровится, идите и лечитесь.