Волчьи пляски
Шрифт:
Серый сощурился и внимательно посмотрел в корявое лицо детины, задержавшись на его приплюснутом носу, растоптанным в какой-то давнишней драке.
– А что ты предлагаешь предпринять, Назар? – спросил он с неожиданным участием.
Верзила в ответ радостно осклабился, обнажив на свет крупные желтые зубы, выросшие редко и невпопад.
– Я предлагаю сперва немного сбросить напряжение, – выдвинул идею Назар, приблизившись к Анжеле Пашутиной, напряженно съежившейся на стуле так, что сдерживавшие ее путы скотча оказались туго натянуты, – Смотри какая сладкая и ухоженная, – он подошел вплотную и по-хозяйски запустил здоровенную лапу в декольте ее нарядного
Вместо ответа, Серый вынул из-за пояса пистолет с глушителем, привычным движением взвел курок, затем направил его в сторону пленницы и выстрелил. Оружие в его руке дернулось, с тихим хлопком послав заряд. Пленница, на лбу которой появилось оплывавшее кровью отверстие, дернулась всем телом и обмякла, начав заваливаться набок. Из перекосившегося рта, заклеенного скотчем, не донеслось ни звука. За исключением странного вздоха, с которым, наверное, отлетела душа.
– Сбросил напряжение? – коротко спросил Серый Назара, все еще глядя на свою жертву, упасть которой со стула не давали скотчевые путы, – Достаточно? Или будут какие-то дополнения еще?
Он смерил подчиненного глазами с головы до ног и, не найдя в корявой физиономии каких-либо намеков на неудовольствие, перевел их на Ивана Усова, с безучастным видом охранявшего входную дверь. Тот, равнодушно скользнув взглядом по телу убитой, отвернулся.
– Ну, раз возражений не поступило, будем считать вопрос решенным, – вывел резюме бригадир и развернулся в сторону второго пленника, – Расчехли ему рот, Назар. На пару слов.
В это самое время сила тяжести мертвого тела одолела сдерживающий фактор в виде привязывавшего его к стулу скотча. Перевесившись до критической точки, оно рухнуло на пол с глухим шмякающим звуком. Серый, которого на секунду привлек этот звук, мельком оглянулся. Потом снова обратился к Фомину, с губ которого к тому времени лапища Назара уже сорвала липкую ленту.
– Поговорим, бизнесмен? – поинтересовался он, взглянув в побелевшее лицо находившегося в его руках человека.
Не в силах вымолвить что-то в ответ, тот отчаянно закивал массивной головой.
– Вот и ладушки, – холодно улыбнулся бригадир, – Думаю, что тебе не придется ничего объяснять на пальцах. Наверное, уже понятно, что ты совершил непростительный поступок в отношении человека, с которым имел общие дела? Или нужно что-то пояснить?
До смерти перепуганный Фомин отрицательно замотал головой. Глаза его косили в сторону. Очевидно, чтобы лишний раз не наткнуться на труп, лежащий почти у самых его ног.
– Раз ты признаешь за собой вину, – почти судейским тоном закончил свою речь Серый, – Тогда понимаешь, что доложен ответить. Как положено. Через тридцать-сорок минут мои ребята доставят сюда одного хорошего нотариуса. Он поможет составить дарственные бумаги, по которым весь твой бизнес перейдет к тому человеку, которому ты принес зло. Это будет справедливо.
Выслушав и осознав до конца весь смысл слов, сказанных ему бригадиром, бизнесмен Фомин дернулся всем телом. Почти так же, как пять минут до этого, получив пулю в голову, дернулась его содержанка. Потом сфокусировался на Сером и натолкнулся на ответный взгляд, сквозивший холодом и расчетом душегуба. В этом взгляде Павлик увидел свой приговор.
– Возражений не последовало, – в свойственной ему манере подвел черту в короткой беседе бригадир и, натянуто усмехнувшись, отвернулся.
Глава 10.
Омск. Маргарита Корнеева. Около полудня 5 августа 1996 года.
С трапа самолета, доставившего ее в город Омск, Рита сошла с видом праздной и явно не бедной путешественницы, которую занесло сюда, бог знает каким ветром. Тому способствовали манеры и внешний вид, продуманный ею с особой тщательностью. Мало ли… Она не знала наверняка, проглотил ли Витольд сказку о смерти Маргариты Корнеевой и достойных проводах бедной девушки в мир иной. Так же, как не могла быть уверена в том, что информация о ее новой миссии не просочилась к неприятелю. Раз нельзя располагать подобными данными, то предполагать можно что угодно. А потому нынешний маскарад девушки являлся вполне уместной мерой превентивной защиты от тех, кто, может в это самое время, высматривает среди пассажиров прибывшего авиарейса потенциально опасного для Козина человека.
«Попробуй сейчас угадай во мне агента, прибывшего со специальным поручением, – внутренне усмехнулась Корнеева, представив, как выглядит сейчас со стороны, – Блондинистый парик из натуральных волос, модное коротенькое платьице яркой расцветки, черные ажурные чулочки, кокетливо обтянувшие стройные ноги. Туфельки на высоченном тоненьком каблуке. Праздная кокотка, да и только. При взгляде на меня у любого мужика, будь он хоть трижды профессиональным сыскарем, должны возникнуть только мысли фривольного характера. И ни единого подозрения.
В правильности своего образа она убедилась почти сразу, когда бойко процокала «копытцами» мимо группы каких-то неясных личностей и двух обрюзгших мужиков в серой милицейской форме. И те и другие проводили ее ладную фигуру заинтересованными мужскими взглядами и сальными комментариями, произнесенными вполголоса. Эффект что надо. Она усугубила впечатление чисто женской кокетливостью, после чего, вполне убедившись в отсутствии поводов для того, чтобы бить тревогу, поймала такси прямо на выходе из аэровокзала и, не став торговаться с «бомбилой» относительно заломленной цены, благополучно уехала восвояси.
Впрочем, подобный имидж девушка сохраняла только до тех пор, пока не добралась до гостиницы и не оказалась в изолированном одноместном номере. После часового пребывания в нем, Корнеева преобразилась настолько, что ни один из видевших ее в аэропорту мужчин не узнал бы в ней жеманную блондинку, увиденную на трапе. Темно-синий джинсовый костюм, удобный и хорошо сидящий по фигуре, крепкие и легкие кроссовки в тон, темная бейсболка, из-под которой выбивались собранные в «хвост» темные волосы. Разумеется, минимум макияжа. В таком виде сразу превращаешься в неприметную среднестатистическую девицу. В городе таких видишь на каждом шагу. Типаж с размытыми чертами миловидного лица. Легко влиться в толпу и потеряться на ее фоне.
Совершив очередное запланированное превращение, Корнеева покинула гостиничный номер, более не планируя в него вернуться. На плече у нее болталась легкая спортивная сумка с набором тех немногих вещей, которые ей понадобятся в дальнейшем. Чемодан с набором «блондинки» остался «в подарок» для гостиничной обслуги, которая, как можно предположить с определенной степенью уверенности, для своих нужд приберет его безо всяких следов, едва минут сутки, на которые снят номер.
Выйдя на улицу, Рита действительно потерялась в толпе прохожих. Хорошо. Это даст ей свободу независимого передвижения. Как и время на то, чтобы обдумать каждый свой дальнейший шаг. В ее положении следовало тщательно переваривать каждую крупицу полученной информации, дабы выверить все свои поступки и движения.