Волчьи ягоды
Шрифт:
— Плевать!
— А десять «косарей»?
— У меня останутся. Это штраф тебе за твою наглость!
— Штраф?! Ты что, кинул меня?
Это был знак, по которому братва выдвинулась к месту. Угрожающие размеры Панаса, Кряка и Пашана вогнали продавца в ступор. И его дружки попятились, но сзади их поджали еще трое бойцов.
— Я не гордый, — ухмыльнулся Кобзарь. — Я подниму. И себе заберу. — Он поднял с земли пакет с деньгами, передал их подошедшей Карине. — Все как ты сказал, морда. А тачка моя… Ключи сюда, ну!
— Хрен вам, а не ключи!
— Хрен
Кобзарь срубил продавца с правой руки. Он ударил так, чтобы выключить его, но не сломать при этом челюсть. По прямой в подбородок ударил. Полный нокаут. Как и предполагала Карина, дружки даже не попытались вмешаться. Кобзарь забрал у продавца ключи, забрался в «девятку», завел двигатель. Карина села вперед, Панас и Кряк — назад. Пашан и еще трое бойцов остались с продавцом — подняться ему помогут, домой доставят, проследят, чтобы по пути он не заехал в отделение милиции. Пашан здоровый, как гора, и мозги у него совсем не такие маленькие, как у мыши. И голова хорошо работает, и язык подвешен, так что все будет в полном порядке. Время еще раннее, половина двенадцатого, до шести вечера они по-любому управятся и будут на месте.
Авторынок находился в тридцати километрах от Тяжмаша, дорогу Кобзарь знал хорошо, машиной управлял неплохо, поэтому через полчаса они уже были в поселке.
Кобзарь держал курс на подвал, где должен был находиться Шах. Ему не терпелось похвастаться перед ним более чем удачной покупкой. Законности все соблюдены, ментам придраться будет не к чему, а тридцать «штук», считай, сэкономлены. И опыт приобретен, что тоже немаловажно. Ведь придется еще машины покупать: крутые пацаны пешком ходить не должны.
— Давай через «Пролетарку», — сказала Карина. — Думаю, Шах сейчас там…
По идее, Шах действительно должен был находиться на барахолке. Если, конечно, Косолап со своей братвой нанес удар.
Косолап не облажался. Пожалуй, даже превзошел ожидания. Словно смерч по рынку пронесся — столы перевернуты, стулья и скамейки раскиданы по всей территории. Покупатели разбежались, а барыги с баулами жмутся к забору. Самое смешное, что и ментов нигде не видно. То ли по углами разбежались, то ли «южан» преследуют.
Жаль, не успела Карина посмотреть, как барыги на коленях ползали, собирая разбросанный товар.
Шах со своей свитой о чем-то говорил с торгашами, весь всклокоченный, красный от злости. Вряд ли его сейчас обрадует удачная сделка с машиной, потому Кобзарь ничего не сказал, когда они с Кариной подошли к нему.
— Эти уроды кровью умоются, понятно? — рычал Шах. — Мы их на куски!
Смотрелся он очень внушительно. И убедительно. Не человек, а взбешенный лев. Карина при всем своем желании не могла выглядеть так же грозно, как он. И, как бы она ни старалась, пацаны пойдут за ним, а не за ней, если их поставить перед конкретным выбором, шансов перед Шахом у нее практически нет. Все-таки правильно она сделала, что не сцепилась с ним в борьбе за власть.
Шах оставил в покое торгашей и повернулся к Кобзарю:
— Видал, что «южане» натворили? Валить их за это будем!
— Сильное решение, — кивнула
Только не стала говорить, что ей это решение не нравится. Зато ей нравился сам Шах. У спокойного моря приятно отдыхать, но гораздо интереснее смотреть на шторм, проникаясь и заряжаясь его стихийной энергией.
Только вот этот шторм с берега смыть может и утащить в самую пучину. Что, если Шаху не понравится ее самодеятельность с «южанами»? Что, если он ее предателем объявит? Тогда от нее даже Панас отвернется.
— Мы тачку взяли, пошли, покажу, — сдерживая ликование, сказал Кобзарь.
— Там и поговорим, — добавила Карина.
Шах сделал все как надо, теперь пора сматывать удочки. Вдруг менты навалятся? Да и торгашам нужно время, чтобы привести свою территорию в порядок, а заодно подумать, нужно им покровительство братвы или нет…
Шах на какое-то мгновение потерял дар речи, разглядывая машину.
— Круто! — наконец-то выдавил он.
— Всего за десять «штук»! — похвастался Кобзарь. — Думали, лоха разводим, а он лохом в кубе оказался. Сам пятнадцать «штук» отдал…
— Не пятнадцать, а тридцать, — усмехнулась Карина.
— Ага, тридцать! — весело подхватил Кобзарь.
— Лохов учить надо, — нахмурил брови Шах. — Лохов учить, а с врагами — разбираться… Кара, ты правильно все сказала: с «южанами» надо наглухо все решать.
— А стволы у тебя есть, чтобы наглухо? — спросила она.
— Ты же говорила, что у тебя выход на человека есть…
— Ну, до шести вечера я точно не успею…
— Ничего, топоры возьмем, с топорами на «стрелку» пойдем.
— Против лома нет приема… А если «южане» тоже с ломом придут? Я так понимаю, они закусили удила, их теперь так просто не остановишь. Да и стволы у них есть…
— У них?! Стволы?! — озадачился Шах.
— Ну, точной уверенности нет, но все может быть…
— Думаешь?
— Я разговаривала вчера с Косолапом. Он долго запрягал, но ехать будет очень быстро, — ответила Карина.
— Ты разговаривала с Косолапом?!
— Да вот, пересеклись пути-дорожки… Я ему про чеченцев рассказала, про то, как эти ребята свои вопросы решают: если что не так, сразу стрелять. А у нас поселок богатый, как бы нам отбиваться не пришлось. Если не чеченцы, так долгопрудненские наедут. Сотня пехоты подъедет, что делать тогда будем, а? А если две?
— Это ты у меня спрашиваешь?
— Нет, это я у Косолапа спросила… И у тебя спрашиваю… Сейчас мы «южан» «мочить» пойдем. С их стороны десяток бойцов положим, сами с десяток потеряем, потом еще, пока друг друга не сожрем. Сами свой поселок для чеченцев зачистим…
— И что ты предлагаешь? — в напряженном раздумье спросил Шах.
— А я должна что-то предложить? — изобразила приятное удивление Карина.
— Ну, ты же с Косолапом говорила….
— Говорила. И предложила ему вариант. Он наезжает на «Пролетарку», мы даем ему «ответку». Торгаши видят нашу силу и платят без всяких нагоняев. За нашу защиту платят. А кто не будет платить, на того снова «южан» наедут. Вывезут за город и весь ливер отобьют…