Волчица нежная моя
Шрифт:
А если не придумал? Если уши действительно растут от Федосова?.. Тогда этот гад и покушение на Сотникова организовал, и ствол Гордееву во двор подбросил…
Но ко всем этим несчастьям причастен и Раскатов, после недавней встречи с Настей Гордеев ничуть в этом не сомневался. Один заварил кашу, а другой бросил туда дрожжи – себе на пользу…
Федосов подъезжал, предупреждал не лезть в его огород, Гордеев сохраняет дистанцию, и, как итог, ничего плохого не происходит. Возможно, и дальше так будет, если не трогать Федосова. Может, и
«Четверка» уже выехала с больничного двора, скрылась за воротами, а Гордеев еще долго смотрел ей вслед, пытаясь найти правильное решение.
А когда пришел в себя, отправился к Ире. Чем бы он ни занялся в будущем, в настоящем он должен был решить для себя главный вопрос. Он должен вернуть себе свои же деньги, а там будет видно, как жить дальше. Все документы уже давно готовы, Ире осталось только поставить под ними свою подпись. Ну, и нотариуса на всякий случай не мешало бы организовать.
Дел у него сегодня много, и нужно спешить, а то как бы другие не опередили. Ира сейчас в центре внимания, возможно, и Федосов уже нацелился на нее… Гордеев ускорил шаг…
Круговорот воды в природе – механизм сложный, созданный Богом, только ему и подвластный. А круговорот денег в природе вещей создали люди, возможно, с подсказки нечистых сил. А там, где люди, там хитрость, коварство, обман. Гордеев очень переживал, пока восемнадцать миллионов не легли на открытые им в разных банках счета.
Ира подписала дарственную, банк оформил ее счет на него, но Федосов знал, где хранятся деньги, от него можно было ожидать любой подлости, но вся сумма благополучно перекочевала в другой банк, а оттуда уже рассыпалась по разным счетам. Нельзя хранить яйца в одной корзине…
Гордеев хлестко ударил по ладони пачкой долларов. Сотенные купюры новенькие, запах типографской краски в них и соленых ветров. Деньги действительно пересекли океан, скорее всего, Атлантический, но пахнуть морской водой они не могли, Гордеев это понимал. И все же запах океана пьянил сознание. А может, это просто зов моря? Он провел с женой прекрасный медовый месяц среди русских березок, а за границей, на морском курорте, так и не побывал. Сейчас он мог себе это позволить. Официально дело еще не закрыто, подписка не снята, но Вершков уже не столь категоричен.
– Может, на Гоа махнем! – Он еще раз шлепнул по руке банковской упаковкой.
Он обналичил всего десять тысяч, больше не нужно. В Долгопольске работал филиал московского банка, в котором он открыл расходный счет, карточка в кармане – проблем не будет. А наличные тысячи – это как показатель успеха. Хоть и пытался Федосов его кинуть на восемнадцать миллионов, но у него ничего не вышло. Деньги на счетах, их всегда можно пустить в новое дело. Сейчас одна главная задача – как правильно ими распорядиться. А то вложишься в какую-нибудь пустышку, расхлебывай потом…
– Не
– Почему?
– Мне в Саврасье лучше.
Они находились в люксе столичной гостиницы, окно большое, во всю стену, вид на Москву с высоты птичьего полета, панорама – залюбуешься. Сколько раз Гордеев подходил к окну, смотрел вниз, а Лера однажды только и глянула. Не высоты она боится, просто городские пейзажи ее не вдохновляют. Не хочет она в городе жить…
– Да ну!
– Я там жить начала… – Она смотрела на него с нежной, затаенной улыбкой.
Он кивнул, соглашаясь с ней. Он и сам почувствовал там вкус нормальной семейной жизни. Достаточно приятный вкус… Но разгульная жизнь тоже неплохо – этот запах свободы, женские ароматы, одна эйфория успеха чего стоит. Драйв, адреналин… Все это так здорово, но пусть это останется в воспоминаниях. Все, хватит, нагулялся… Или нет?..
– Я бы в Лондон слетала, Ярика надо бы забрать, – неуверенно сказала Лера.
Она еще в августе летала в Англию, оформила сына в школу-пансион. Там он в безопасности, а здесь и под грозу можно попасть. Как ни думай, а тучи над головой еще не рассеялись.
– Может, рано?.. Да и где он здесь будет учиться? В деревенской школе?
– Ну, можно что-нибудь придумать, – пожала плечами Лера.
– Придумаем… Обязательно что-нибудь придумаем. Но не сейчас. Потом, когда все уладится. Или сами в Англию уедем, когда дело закроют.
– Я бы не хотела, – тихо сказала она, спокойно, без претензий глядя на него.
Как он скажет, так и будет, и она примет любое его решение.
– Да мне тоже, честно говоря, не хочется, – качнул головой Гордеев.
Действительно, чего он в той Англии не видел? Погода отвратительная – дожди, туманы. Может, еще в Шотландию забраться – в холода?..
– Вот если бы на Гоа, хотя бы на недельку… Акул покормим, и домой, – с наигранной кровожадностью усмехнулся он.
– Акул?
– Да, Раскатова на кусочки порубить, и на корм акулам. Или лучше целиком?
– Раскатова?! – Лера в недоумении вскинула брови.
И руки вперед выставила, растопырив пальцы. Воображение нарисовало акулу и ее на месте Раскатова, и вот она уже мысленно, реальным движением рук отталкивает оскаленную пасть. Сама защищалась. Или Раскатова собой закрывала?
– А тебе что, жаль эту гниду? – нахмурился Гордеев.
– Ну, гнида он или нет, за него посадить могут.
– А никто и не узнает.
– Ты это серьезно?
– Ну, если честно, то не очень. Но если сам на акулу напорется, буду только рад… Может, уже?
Он очень хотел поговорить с Раскатовым, искал с ним встречи, но к тому времени, как они с Лерой отправились в Москву, Рома еще не вернулся. Вдруг его действительно акулы сожрали?..
– Ты мне говорил про Настю… – с какой-то задней мыслью задумалась Лера. – У меня нет никаких иллюзий на счет Ромы, но мог ли он спать с Настей?