Волчица в засаде
Шрифт:
— Скотина!
— Слышь, Штырь, у меня к тебе пара вопросов.
Парень провел по лицу ладонью, стирая с него воду и кровь, и встряхнул рукой.
— Пошел на хрен! — сказал он, будто плюнул мне в лицо.
Я осерчал. Бросил кружку, скинул с себя куртку, затем наклонился, покрепче ухватил Штыря за воротник рубашки и поволок по полу в комнату, стараясь обращаться с ним как можно более небрежно. На кой ляд я потащил его туда, до сих пор сообразить не могу. Что мне места для разговора в коридоре не хватало? Наверное, в тот момент я просто хотел продемонстрировать
— Я хочу знать, где ты провел ночь после того, как вместе с Арго, Зиной и Бахусом ушел из дома Чака.
Штырь вытаращил глаза.
— Так ты что, мент, что ли? — спросил он, приподнявшись на локте.
— Нет, простой тренер по борьбе.
Штырь был удивлен до такой степени, что отбросил свой гонор и вполне нормальным человеческим голосом спросил:
— Слушай, Игорь, на кой черт ты тогда влез в эту историю?
Я скромно ответил:
— Подруге помогал дочку из беды выручить.
— За просто так?! — изумился Плотников.
— Да вроде бы, — усмехнулся я.
Штырь был в полном недоумении.
— Ты что, дурак? — покрутил он пальцем у виска. — Зачем тебе это нужно?
Я насмешливо посмотрел на бандита и с чувством превосходства изрек:
— Тебе этого не понять, Штырь! У тебя извращенное представление о чести, совести и справедливости, а потому там, где нужно спасать хорошего человека и топить подонка, ты и тебе подобные поступаете наоборот. Но пусть о твоем перевоспитании заботятся исправительно-трудовые учреждения. У меня другая цель. Я хочу знать, куда ты пошел после того, как покинул квартиру Чака?
— Да иди ты!..
Штырь был из породы трусливых людей, по его глазам я видел, что он отчаянно меня боится, однако изо всех сил старается выглядеть смельчаком. Я чувствовал: стоит применить к нему физическую силу, и он сломается. Я не гестаповец, кованым сапогом по лицу хозяина квартиры бить не стал. Я просто схватил Штыря за ногу, дернул на себя, а потом резко крутанул. Взвыв от боли, Плотников перевернулся на живот, а я уселся на парня задом наперед и заломил ему ногу. Я знаю, какие человек испытывает ощущения, когда ему выкручивают голеностопный сустав — сам не раз на себе во время тренировок и соревнований испробовал действия болевых приемов. Орать благим матом хочется. Штырь и завопил:
— Пусти, гад, ногу сломаешь! — Я усилил давление на конечность, и парень перешел с тенора на дискант. — А-а, паскуда, совсем рехнулся! Больно же, пусти! Пусти-и!
Тоном экзекутора, в сердце которого нет места для жалости, я изрек:
— Где ты провел ночь после того, как ушел от Чака?
— Да отпусти же ты, не понимаешь, что ли? Больно мне! — вдруг медведем заревел Штырь.
— Я ничего не слышу. Где ты был?
— Да пусти же, пусти, скажу!
— Говори! — произнес я невозмутимо и ослабил давление на ногу парня.
Штырь перевел дыхание и заявил:
— В карты всю ночь на деньги играл.
— С кем? У кого? Назови адрес! — Я ничего не делал, только пошевелился, а Штырь уже завизжал:
— Только не дави, я все скажу!
— Вот и молодец! — Я отпустил ногу парня, слез с него и грозно сказал: — Но смотри, Штырь, если обманешь, шкуру с тебя спущу. Давай рассказывай! — Я сел в кресло и приготовился слушать.
Парень был сломлен. С видом побитой собаки он снова сел на пол и прислонился к дивану.
— Той ночью, когда я, Арго, Бахус и Зинка вышли от Чака, — потирая вывихнутую ногу, хмуро заговорил Плотников, — мы постояли пару минут на улице, покурили и разбежались. День был удачным, мы взяли солидный куш, и я решил немного расслабиться, попытать счастья за карточным столом. Я взял тачку и поехал к Генке Дуднику. Там были Черт, Сазон и Заика. С ними до утра резался в карты. Продулся в пух и прах. Проиграл все, что у меня было с собой и часть бабок в долг, рассчитывая отдать деньги из своей доли, которая лежала у Чака дома. Да вот пропали бабки. Не знаю теперь, как рассчитываться буду.
— Тюрьма все спишет! — объявил я.
— Типун тебе на язык, — буркнул Штырь. — Но если и посадят, Черт — парень ушлый, потребуется, и в зоне достанет.
— Это не мои проблемы, — произнес я жестко. — Где живет Гена Дудник?
Разбитая физиономия Штыря стала уже распухать, отчего черты его лица исказились: утиный нос стал похож на клюв попугая, лягушачий рот перекосился.
— В Авиагородке он живет, у рынка, — проговорил Вовка так, будто во рту у него была каша. — Дом сорок два, квартира шестьдесят девять.
— В квартиру меня впустят?
— Скажешь от Аспирина пришел в шашки поиграть. Это вроде пароля. Тебя и впустят.
— Как найти Арго, Бахуса и Зину?
Вопрос для Штыря был не из приятных. Чтобы выиграть время и как следует обдумать ответ, он достал из нагрудного кармана рубашки сигареты и закурил. Глядя на меня сквозь завесу табачного дыма, глухо произнес:
— Ты хочешь, чтобы я заложил корешей?
— Хочу, чтобы ты сказал, где их найти, — произнес я, четко выговаривая слова.
Вот тут-то Штырь и уперся.
— Нет, — замотал он головой. — Я тебе ничего не скажу. Иначе подельники мне башку свернут.
— Ну это когда еще будет, — с напускной беспечностью произнес я. — А я тебе сейчас вторую ногу выверну, и будешь ходить на полусогнутых. — Я слегка наклонился вперед и сделал вид, будто хочу схватить Плотникова за лодыжку.
— Ладно, ладно! — зло воскликнул парень и подтянул под себя обе ноги. — Я скажу, где найти Бахуса. Но ты ему меня не выдавай. А про Арго я ничего не знаю. В тот день, когда мы кинулись за тобой и Элкой в погоню, но вас не нашли, Арго подумал, что вы можете заявить в милицию и приказал нам с Бахусом залечь на дно, а сам куда-то слинял. Арго — гастролер, он приехал из другого города, здешние связи его мне неизвестны, а потому, где он осел, я понятия не имею. Арго сказал, что в случае чего он нас с Бахусом найдет. Про Зинку я тоже ничего сказать не могу. Она девка Арго, у него и спрашивай. А Бахус на Переушке живет. Улица Центральная, дом пятнадцать.