Волчицы
Шрифт:
— Интернационалист хренов, — ухмыльнулся офицер. — Здесь свой долг исполняй.
— Нет, правда, товарищ лейтенант, почему я здесь должен быть счастлив? — не унимался Спирин. — Толку-то от того, что в городе оказались? Кино, кафешки закрыты, девчонки спят давно, одни мы, как призраки, по улицам шорохаемся. Еще и зверюга какая-то где-то бродит. А долг свой воинский мы исполним, не сомневайтесь, товарищ лейтенант. Защитим покой граждан. Так, Карим?
— Ну и балабол же ты, Спирин, — произнес лейтенант. — Ты бы на политзанятиях так языком чесал, а то только дрыхнешь в уголке.
— Да слово даю, товарищ
— Ненавижу волков, — тихо произнес Балабанов.
— Волк плохо, — согласился Дасмагамбетов. — Овца режет, человек нападает.
У Егора Балабанова защемило в груди. Он действительно ненавидел волков, даже упоминание об этих лесных хищниках заставляло сердце болезненно сжиматься. Вспоминалось родное село и страшные события, что произошли там несколько лет назад. Тогда из леса появился грозный хищник, огромный волк-людоед. Почти два месяца кровожадный зверь терроризировал всю округу, многие погибли от его клыков. В тот год четырнадцатилетний Егорка потерял последнего родного человека — дядя Степан был убит прямо на сельской площади. Дядя словно предчувствовал надвигавшуюся беду и отправил племянника подальше. Егорка не видел многих смертей, вместе с подружкой он отдыхал в Крыму у ее родственников. Ее мать тоже погибла в тот год, она стала последней жертвой волка-людоеда. Все-таки жизнь странная штука, все повторяется вновь. В ту пору, как позже рассказывали односельчане, в Огнево тоже нагнали солдат и егерей. Почти как сейчас здесь, только тут суеты поменьше. Того волка все же подстрелили солдаты. Видимо, зверь был настолько страшен, что его даже не стали показывать колхозникам, просто закопали в лесу. После всего случившегося по селу долго ползали слухи один нелепее другого, но вряд ли хоть один из них был правдив. И все же страшное было время, даже если отбросить в сторону жуткие выдумки перепуганных селян.
Эх, Настя, где ты сейчас? Те страшные события разлучили Егора с подружкой. Тогда он не придавал особого значения их отношениям, они просто были друзьями. Но вот уже целый год Егор вспоминает ее глаза. Не вмешайся в их судьбы свирепый лесной хищник, все могло бы быть иначе и сейчас его дома ждала бы самая красивая девушка на свете. Однако жизнь распорядилась иначе.
Нет, Егор Балабанов не любил волков, он люто ненавидел этих лесных обитателей. Слишком много горя и бед принесли ему и его близким серые хищники, разбив жизнь, исковеркав судьбу.
Ночную тишину разорвал хлопок выстрела. Лейтенант схватился за кобуру.
— За мной, парни! — скомандовал офицер и первым устремился вперед. — Оружие держать наготове.
Но солдаты уже и без этого приказа схватились за автоматы. Грохоча кирзовыми сапогами по асфальту, они бегом последовали за командиром.
Из темноты проявился невысокий дощатый забор, за которым чернела зубчатая стена строящегося дома. Услышав взволнованные голоса за забором, лейтенант протиснулся в щель между воротами и крикнул:
— Кто стрелял?!
— Я стрелял, — послышалось в ответ из темноты.
Нашаривая дорогу лучом карманного фонарика, к военным подошли три человека.
— Вы из гарнизонного патруля? — спросил один из них.
— Да, — ответил лейтенант. — А вы кто такие?
— Мы из лесничества. А этот мужик сторож, стройку караулит. Сюда зверь забрался.
— Тот самый? — полюбопытствовал лейтенант.
— Да бес его знает. Но зверь крупный. Я в него выстрелил, подранил, да видно, несерьезно.
— Ушел, значит, — несколько разочарованно произнес лейтенант.
— Нет, — возразил егерь. — Он где-то здесь прячется, в этом доме. След нечеткий, обрывается, трудно понять, где именно он схоронился. Но он где-то здесь. У вас фонарики есть?
— Есть пара штук.
— Отлично. Здесь три подъезда, давайте разделимся на три группы и обшарим всю стройку.
— Идет, — согласился лейтенант. — Балабанов, Спирин, возьмете на себя первый подъезд. Дасмагамбетов, ты со мной во второй. А вы, мужики, идите в третий. Егор, приглядывай за этим интернационалистом, излишне не геройствуйте. Да под ноги смотрите, кругом всякий хлам валяется.
Все разошлись по подъездам новостройки. Сторож, немного поколебавшись, направился вслед за егерями.
Поднявшись на площадку, Балабанов шагнул было в одну из квартир, но товарищ удержал его.
— Слышь, Балабан. А вдруг, пока мы тут по комнатам шныряем, эта зверюга сверху по лестнице спустится и мимо прошмыгнет.
Голос парня заметно дрожал. Балабанов отлично понял, чем вызвана такая предосторожность, но не стал заострять на этом внимание, просто сказал:
— Ладно, стой здесь. Если что, свистнешь.
Балабанов тщательно обследовал все четыре квартиры, потом позвал товарища наверх:
— Идем. Здесь все чисто.
Солдаты поднялись на второй этаж. Спирин снова остался на площадке, Балабанов же принялся обследовать квартиры. В двух не оказалось ничего примечательного, все те же голые стены, недавно оштукатуренные. В одной из комнат третьей квартиры внимание солдата привлек шорох. Направив луч фонарика в угол, он увидел человека, прикрывающегося разорванным бумажным кулем из-под цемента. Он подошел ближе и обомлел. Это была молоденькая женщина. Балабанов никак не ожидал наткнуться здесь на притон бомжей, но более его поразило то, что бумажный куль оказался единственной одеждой девушки.
— Не бойтесь, — попытался успокоить ее солдат. — Что вы здесь делаете, да еще в таком виде?
— Уберите свет, — попросила девушка, жмурясь.
Балабанов отвел луч фонарика в сторону, но потом вдруг снова направил его в лицо девушке.
— Мы не встречались с вами раньше? — спросил он и подошел еще ближе. — Ваш голос кажется мне знакомым. И лицо…
Внимательно приглядевшись к девушке, Балабанов изумленно пробормотал:
— Настя?! Не может быть. Это действительно ты?
— Кто вы? — недоуменно спросила девушка.
Балабанов направил луч фонарика себе в лицо.
— Егор?! — ошеломленно прошептала девушка.
— Я, — подтвердил солдат. — Что с тобой случилось, Настя? Почему ты здесь? Где твоя одежда?
— Меня ранили, — глухо ответила девушка.
— Тебя задел тот выстрел? — встревожился Егор. — Ты сильно ранена?
— Да нет, не я. Вернее не совсем я. Я не могу тебе объяснить, Егор, ты не поймешь.
— Я действительно ничего не понимаю, — пробормотал солдат. — О чем ты говоришь, Настя? И скажи, в конце концов, что ты тут делаешь?