Волчицы
Шрифт:
Скорей бы уж эти головорезы перестреляли друг друга. Глядишь, и воздух стал бы чище и ему, старшему лейтенанту Дробышеву, работы поменьше. Давно бы уж пустил все на самотек, расписавшись в собственном бессилии, если б не Маша.
По долгу службы обязанный с головой окунаться в болото человеческих мерзостей Дробышев давно привык к особенностям своей работы, насколько вообще можно привыкнуть к крови, насилию, смерти. Профессионализм он ставил выше собственных эмоций. Но почему-то несчастья именно этой юной девушки, обрушившиеся на нее, особенно остро отозвались в сердце старшего лейтенанта. Искренне хотелось помочь несмышленой девчонке выпутаться
С девушкой также происходит что-то необъяснимое. Едва ее доставили в больницу, как в ту же ночь она исчезла. Причем ушла снова без одежды. Там же, возле больницы, компания ночных гуляк столкнулась с огромным зверем, к счастью, никто из них не пострадал. В ту же ночь погибли и два негодяя, изнасиловавшие подругу Маши. Там же были ранены или убиты еще два человека — остались следы крови, но сами тела исчезли. Характер ранений не оставляет никаких сомнений — смерть мерзавцы приняли от зверя, а не от человека.
Опять этот зверь. Откуда же он взялся? Откуда он вообще появляется и куда исчезает? Кто направляет хищника? Каким-то необъяснимым образом он является частью всего происходящего, но при этом совершенно не вписывается в общую картину событий. Чего-то он, Дробышев, недопонимает. Чего-то ему не хватает, чтобы связать все воедино.
Голова шла кругом. Создавалось впечатление, что в образе неизвестного хищника в события вмешалась некая третья сила со своими, пока непонятными интересами.
В довершение всего неожиданно поступил приказ прекратить расследование и передать все материалы дела. Кому передать, этого Дробышев не знал. Высокий коротко стриженный седой мужчина похожий выправкой и статью на царского офицера, который принял дело, был немногословен и лишь назвал свою фамилию — Тихий. Кажется, он не имел к органам прямого отношения, по крайней мере сейчас, но по многозначительным намекам своего начальства Дробышев понял, что Тихий и его плешивый очкастый коллега сотрудничают даже не с федералами, а кое с кем посерьезнее, а приказ прекратить следствие пришел аж из самой столицы. Старшему лейтенанту достаточно ясно дали понять, что его участие в дальнейшем расследовании, равно как и участие его коллег, крайне нежелательно и даже чревато последствиями и лучше бы ему заняться другими делами.
Приказ есть приказ, деваться некуда. Да и черт с этими Фомой и Пилорамой, все равно и ежу понятно, что прижать их не удастся. Черт с этой зверюгой, кто бы ее не натравливал, в конце концов нападает хищник на мерзавцев, которые только мешают жить нормальным людям. Но как же быть с Машей? Ведь погибнет девчонка. Кто защитит ее? Неизвестно, что привело в город Тихого и какие интересы им движут, но вряд ли его очень волнует судьба девушки. Получается, что единственным ее защитником остается он, Дробышев. А кроме того, есть еще и такое понятие, как самолюбие и ущемленная гордость. Зря, что ли, он землю носом рыл, чтобы его вот так просто выставили за дверь, как мальчишку. Пусть столичные гости занимаются своими делами, а Дробышев все-таки постарается докопаться до истины.
Необходимо только скорей разыскать Машу. Лишь сегодня старшему лейтенанту стало известно, что в психиатрическую клинику попала девушка без документов в невменяемом состоянии, по описанию очень похожая на Машу. Не медля ни секунды, Дробышев сразу же направился
Отыскав трехэтажное мрачное здание больницы, огороженное двухметровым забором, Дробышев увидел черный «Мерседес» с тонированными стеклами, припаркованный у самых ворот ограды. Номера автомобиля были московские. Это насторожило старшего лейтенанта. Какие такие столичные гости могли заинтересоваться пациентами желтого дома? Первым на ум приходил Тихий.
Следовало поостеречься. Ни к чему отстраненному от дела оперу светиться перед московскими гостями. Неизвестно ведь, кто и зачем направил их сюда, в провинцию. Сейчас столько всяких спецслужб развелось, сам не заметишь, как невзначай заступишь дорогу какому-нибудь крутому госведомству. Так действительно можно и погон лишиться.
Но только Дробышев решил пройти мимо, чтобы переждать за углом, как из калитки вышел Тихий в сопровождении своего коллеги, похожего на заучившегося студента. Старший лейтенант не успел даже отвернуться, Тихий сразу узнал милиционера и направился прямо к нему. Глупо было делать вид, что они незнакомы и Дробышев остановился.
— Старший лейтенант Дробышев, если не ошибаюсь, — жестко произнес Тихий, подходя ближе. — Могу я узнать, что вы здесь делаете?
— Разве я обязан отчитываться перед вами? — спросил Дробышев.
— Нет, не обязаны, — ответил Тихий, пристально глядя в глаза милиционеру, — Считайте мой вопрос простым любопытством.
— Что ж, удовлетворю ваше любопытство, — сказал Дробышев, чувствуя неприятный холодок, пробежавший по спине. Сохранять спокойствие под таким взглядом было очень нелегко. — Я просто иду мимо.
— Хорошо, если мимо, — кивнул Тихий. — В этом случае мне не придется сообщать вашему начальству, что вы мешаете моей работе.
— Разве я могу вам помешать? — неискренне удивился Дробышев.
— Один человек всегда может помешать другому, — заверил его Тихий. — Вот, что, старший лейтенант, у нас нет причин нравиться друг другу, но все же я скажу вам кое-что вполне искренне. Я верю, что вы специалист в своем деле. Подозреваю, что в глубине души вы оскорблены своим отстранением. Поверьте, это не от недоверия лично к вам. Допускаю, что вами движет не столько упрямство, сколько более высокие чувства, стремление к торжеству справедливости и тому подобное. Но поверьте на слово, в том, что происходит сейчас, вы некомпетентны. А потому вам лучше забыть о результатах своего расследования и держаться от этого дела подальше. Это уже не ваша забота. Теперь это дело будет продолжать другое ведомство в моем лице. Я доступно излагаю?
— Вполне, — Дробышев кивнул. — Только не пойму, к чему весь этот разговор. Повторяю, я просто шел мимо.
— Тогда не смею вас задерживать. Идите мимо дальше.
Попрощавшись небрежным кивком головы, Дробышев зашагал вдоль забора и свернул за угол. Проводив его взглядом, Тихий вернулся к своему спутнику.
— Проблемы? — поинтересовался Куприянов.
— Надеюсь, что нет, — ответил Тихий.
— Может быть, следует привлечь этого молодого человека, — предложил профессор. — Лишние руки не помешают. Мои ассистенты прибудут только завтра.