Волчий лог
Шрифт:
От размышлений меня отвлек шум работающего двигателя. Я оглянулась и увидела, как из того самого дома, что показался мне относительно скромным, выезжает машина. «Калина». У моего бывшего соседа по коммуналке была такая же.
Юркий красный автомобиль ехал быстро, и, когда он поравнялся со мной, я увидела, что водитель – девушка. Я успела разглядеть длинные русые волосы, спадающие на обтянутую бежевой водолазкой грудь, пухлые губы, ровные темные брови, аккуратный носик. Внешность незнакомки была из тех, что сразу привлекают внимание
«Калина», не сбавляя скорости, свернула направо, к супермаркету, правда, не остановилась рядом с ним, а помчалась дальше, а я, понаблюдав за тем, как она исчезает вдали, направилась к аптеке.
В небольшом светлом помещении было тепло и пахло лекарствами и мясным супом. Странная смесь. Похоже, пожилая аптекарша, что смотрела на меня поверх сидящих на кончике носа очков, принесла из дома обед, который и благоухал теперь на все помещение.
Желудок обиженно взвыл. Ну да. Я не часто балую его мясом, но это же не повод меня позорить?
– Доброе утро, – улыбнулась аптекарше, стараясь заглушить голодные рулады.
– Здравствуйте, – кивнула та, продолжая разглядывать меня так пристально, что это казалось невежливым.
Хотя, чему я удивляюсь? Поселок маленький, скорее всего, тут все друг друга знают, и вдруг – новое лицо. Конечно, тетушка заинтересовалась.
Я обвела глазами высокие стеклянные витрины, заставленные яркими упаковками.
– Что-то хотели? – спросила аптекарша, и в ее голосе появились прокурорские нотки, а взгляд стал еще более въедливым.
Я даже опешила. Ну и тетя! Ей бы в каком-нибудь ФСБ работать!
– У вас есть Лоратадин?
– Сто двадцать рублей, – заявила аптекарша, достав из шкафчика небольшую упаковку таблеток.
– Сколько?
Я удивленно уставилась на знакомую коробку. В последний раз она стоила рублей шестьдесят, не больше.
– Сто двадцать, – невозмутимо повторила тетка и поправила очки. – Так что, пробивать?
М-да. Похоже, тут не только дома большие. Вот что значит поселок для богатых.
Я вздохнула и полезла в кошелек за карточкой.
– Одну?
– Что?
– Одну упаковку? – повторила аптекарша, и в ее словах я расслышала всю ту же недоверчивость.
– Да, – широко улыбнулась в ответ, привычно не реагируя на чужой негатив. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на всякие глупости.
Тетка молча пробила таблетки, я расплатилась и уже собиралась уйти, когда услышала резкий вопрос:
– А вы к кому приехали?
М-да. Прямолинейно, однако.
– К себе, – обернувшись, сообщила любопытной дамочке.
– К себе? – тонкие, выщипанные брови поднялись, собрав невысокий лоб некрасивыми морщинами. – Вы живете в Логе?
– Вас это удивляет?
Ну что за народ? Вчера мачо недоумевал, сегодня вот аптекарша…
– А на какой улице?
– А вы с
– Я всех местных жителей знаю, – убежденно заявила тетка. – За последние несколько лет у нас никого чужих не было. И дома не продавались.
– А я и не покупала. Мне дом по наследству достался.
– Это чей же?
– Ковалева Дмитрия Петровича.
Я решила, что будет лучше, если аптекарша выяснит интересующие ее сведения и поделится ими с односельчанами. Нужно же как-то вливаться в местное общество?
– Митяя? – задумчиво переспросила тетка, вглядываясь в мое лицо так внимательно, будто пыталась обнаружить в нем сходство с неизвестным мне родственником.
Зря старалась. На старой фотографии, которую я сумела отыскать на чердаке дома, никакого сходства и близко не было. Дмитрий Петрович был огромным, темноволосым мужчиной, с грубыми, словно вырезанными из камня чертами и пудовыми кулаками, а я… Среднего роста, рыжая, симпатичная – нет, совсем ничего общего.
– Вон оно как, – протянула аптекарша. – Значит, наследство получили. И что? Сколько за дом просите?
Да что ж такое-то?! Они что, сговорились?
– Я его не продаю. Я здесь жить буду, – заявила вредной тетке и потопала к двери.
В ответ донесся какой-то странный сдавленный звук, но я не стала оглядываться и вышла из аптеки.
Егор
– Егор Николаевич, вы не понимаете! Это не женщина, это терминатор какой-то! Мышей она не боится, привидений – тоже. Ее даже мистикой не испугаешь!
Парни переминались с ноги на ногу, поглядывая на меня настороженно, с опаской. Правильно, между прочим, опасались. Мне эта девчонка вот уже где! Как кость в горле застряла и никак ее оттуда не достать.
– И что? – посмотрел на молодняк.
– Мы не знаем, что делать! – покаянно вздохнул Леха Кучерявый, склонив свою кудрявую голову. Бывает же такое – фамилия в масть пришлась.
– Да? Десяток здоровых лбов не может справиться с одной мелкой вздорной девчонкой?
«Мелкой, рыжей и дурной», – добавил про себя.
И тут же вспомнил, с каким вызовом Ника в глаза смотрела. «Больше сюда не приходите!» Можно подумать, великое удовольствие к ней таскаться. Хотя, фигурка у нее ничего. Как она бедрами восьмерки выписывала! Не отказался бы еще разок посмотреть…
Перед глазами мелькнуло яркое воспоминание: обтянутый джинсами аппетитный зад, завязанная под грудью рубашка, смешные косички.
Мля… Нашел, что вспоминать! Под этими косичками мозгов ни грамма нет.
– Егор Николаевич, да она на всю голову больная! – словно подслушав мои мысли, затарахтел Сотник. – Представляете, уставилась на меня и спрашивает: – «Чего вылупился?». Это среди ночи-то! Другая бы уже верещала от страха, а эта – хоть бы хны.