Волчья стая
Шрифт:
— Может быть, мешают проклятые свищи? — гадала капрал.
В динамике раздался голос командира стрелкового расчета:
— Лейтенант, что делать? В какую цель стрелять?
— Сейчас. — Лейтенант поспешно переключился на радиообмен с группой «Бора». Таяли драгоценные секунды.
— Исчезла! — воскликнула вдруг помощница. — Лишняя метка исчезла! Одна цель! Устойчивый маркер!
— Огонь! — крикнул старший оператор стрелкам.
— Когда уже этот хренов дождь закончится? Когда прекратится гребаная гроза? И вообще — когда мы свалим из этих
— Тише ты, — зашипел Артем на стенавшего Павла.
Все трое достигли дальнего угла длинного здания и там притаились. Артему и самому порядком надоело красться по руинам Острогожска, теперь уже непонятно ради чего. Их наниматель погиб. Зачем ему понадобился тот странный самолет и что это за машина — наверное, не узнать. Чертова гроза, вражеские солдаты — все надоело. Хотелось обсохнуть. Смыть радиацию хозяйственным мылом, поспать и пожрать. Кроме того, тревожила ситуация с Иваном. Он был ранен. И никакого положительного результата в их рейде как не было, так и нет и вряд ли будет. Оставалось зачистить Чертог от врагов, обезопасить себя и резерват, но гибель этого позера, Малона Тахо, делала это убыточным предприятием. Зря, ох как зря он подрядился на эту работу, прельстившись четырьмя десятками золотых монет. Да еще пристегнул товарищей, один из которых уже словил пулю.
Его размышления прервал выстрел…
Все трое машинально пригнулись. Внутри здания послышался чей-то сдавленный крик.
— Это что? Откуда? — Мустафа завертел головой.
— Кажется, сработали с той пятиэтажки. Уж не Крылов ли? — хмыкнул Ходокири.
— Эти уроды уже в доме? — Засоль вжался в стену. — Он в дом стрельнул, и там крикнул кто-то.
— Да это… — Артем начал было говорить, но вдруг с неба раздались необычные громовые раскаты, и через несколько мгновений земля содрогнулась.
На крышу здания обрушился чудовищный удар. Похоже, было несколько взрывов — три послабее и один мощный. Троицу рейтаров обдало раскаленным воздухом, пылью и кусками разрыхлившегося от времени бетона. Внутри здания все рушилось, пыль и мелкие осколки сыпались отовсюду.
— Черт! Что это было?! — заорал Ходокири, отброшенный на несколько метров в кусты. — Братья, вы целы?
— У меня опять в ушах звенит, — простонал Мустафа, выбираясь из груды мелких обломков. По его пыльному лицу струились кровь и дождевая вода, перемешанные с бетонной взвесью.
Полукров высморкался, прочищая нос от пыли.
— У меня тоже звенит. Черт, эта прогулка мне нравится все меньше и меньше.
— Шухер! — выкрикнул Павел, и в его руках загрохотал автомат. Рейтары тут же пригнулись.
В ближайшем окне повисло мертвое тело вражеского бойца. Вид у него был растерзанный — похоже, что Ходокири его просто добил.
Сам Павел отскочил в сторону, ломая кустарник. Из дома затрещали автоматы, срезая ветки и сбивая листву там, где он только что стоял. Пыль быстро прибило дождем, послышался далекий выстрел снайперской винтовки. Совсем рядом из дома донеслись приглушенный стон и стук падающего тела, затем чьи-то шаги. С другой стороны здания кто-то кричал на непонятном языке…
— «Громовержец»! Что вы творите, будьте вы прокляты! Прекратить огонь! По своим
— Что?! — Лейтенант Гильмири вытаращил глаза на экран, где еще мерцали всполохи от серии ударов «ганшипа». — Мы точно атаковали указанную вами цель!
— Вы атаковали нашего наводчика! Вы ошиблись на четыреста с лишним метров и ударили по своим!
— Удар был нанесен по маркеру цели, черт вас дери! — выкрикнул старший оператор.
— Погодите, лейтенант, — вмешалась капрал. — Внимание, «Бора Биляль». Перед нашей атакой мы буквально пару секунд фиксировали два маркера от целеуказателя. Потом один исчез, и мы ударили по оставшемуся. Что вы об этом думаете? Как поняли? Прием.
Гильмири злобно посмотрел на нее. Молодая женщина говорила ровно, без эмоций и истерики — в отличие от него. Она взяла инициативу в свои руки. А и правда, с чего ей нервничать? Отвечать за огонь по своим придется не ей, а ему как старшему. Это не просто отрицательный рейтинг в карьерном листе. Это уже кое-что похуже. Это не просто расход боеприпасов на стрельбу в глину.
А ведь она не может не знать, что в самолете находится телеметрическое устройство, которое пишет все — не только параметры полета, но и метки экранов. Фиксирует огонь бортового вооружения и записывает все радиопереговоры. И теперь, когда по итогам этого чертовски скверного полета начнется расследование, следственная группа увидит, что капрал приняла руководство. Говорила по делу, ничего лишнего — не то что он, начавший вопить что-то в свое оправдание и не попытавшийся разобраться в ситуации. Да эта шлюха копает под него! Метит на его место! Хочет сыграть на свой рейтинг! Она уже списала его, своего командира, лейтенанта Гильмири, со счетов! Его за такое в лучшем случае отправят на биржу труда, а это означало конец. Не будет домика на берегу, в окрестностях Тробзона. Никакой пенсии, никакого льготного лечения. Он не дождется бесплатного обучения для детей. И жена уйдет! Вот так вот, в одну секунду капрал перечеркнула его жизнь. Она ведь тоже хочет жить у Тробзона, лечиться по льготным расценкам и наверняка подумывает родить какого-нибудь ублюдка и учить его в институте корпорации за полцены.
Лейтенанту нестерпимо захотелось схватить капрала за тугой хвост черных волос, со всей силы впечатать в экран смазливую физиономию. Затем повалить раком на пульт, вспороть ее форменные брюки ножом и с лютой ненавистью трахнуть в чертов упругий зад…
— Какие две метки! Мы указали вам одну цель! — воскликнули с земли.
— Но было две метки, — продолжала капрал. — Потом одна исчезла, и мы ударили по оставшейся.
— Перед вашим огнем, за секунду, нашего наводчика ранил снайпер дикарей! Он выронил целеуказатель и…
— Значит, кто-то слушает наши переговоры, — констатировала капрал. — И у него есть точно такой же целеуказатель, настроенный на ту же частоту…
— Мы атакованы! Внимание! Ведем огневой бой!
Капрал взглянула на лейтенанта.
— У дикарей наш лазерный целеуказатель. Как такое может быть? Это ведь дикари, прослушав наши переговоры, навели нас на отряд «Бора».
— Капрал Ширин, по какому праву вы нарушили командную цепь, субординацию и взяли руководство на себя? — прошипел Гильмири.