Волчья степь
Шрифт:
– Да вы-то в любой момент в Пятерку свалить можете.
– Ты так считаешь?- даже в темноте заметно, как мрачно усмехнулся Эрик.
– А это что-то новенькое… Колись.
– Все частности - потом. Если живы останемся. А дело покуда обстоит так, что мы, Лига, да пожалуй, и Орден теперь в одной лодке.
– Твои б слова, да Магистрам в уши… Армию Волка видел?
– Только сверху. Сильно выглядят, ничего не скажешь… Осадное снаряжение, плюс тяжелые пулеметы, плюс козыри из рукава, вроде всяких драконов…
Да, заваруха предстоит серьезная… И на меня тут все имеют какие-то виды.
Эрик воспользовался моим замешательством:
– Я, собственно, зачем зашел-то: предупредить, чтоб ты свет не включал. Держи фонарик.
– Благодарю. Никто пока не объявился?
– Да нет… Торан уверяет, что может и в темноте их засечь.
– Ну, раз уж Торан уверяет… Выпьешь?
– Давай. А ты б не напивался, в драке все силы понадобятся, а тебя я хочу еще в целости-сохранности до Пещер довезти.
– Да ладно тебе… Убивать себя я больше не дам. Да и пойло сейчас на меня почти не действует. Ты ж меня знаешь: В случае драки в лепешку расшибусь, а буду в форме.
– Надеюсь. Ладно, дел по горло, побегу дальше.
– Иди-иди,- я приветственно взмахнул бутылкой и отпил еще глоток. Нет, надо отвлечься. Например, разобрать и вычистить автомат.
В тот раз я тоже занимался этим. Только не наверху, верха тогда просто не было, была куча битого кирпича, покореженной арматуры, каких-то досок… И подвал.
Разбираю автомат, привалившись к бетонной стенке, изредка поглядывая на открытый люк:
– Точно никто сюда не сунется?
– Под такой огонь?- ухмыляется Роберт. Словно в ответ на его слова, где-то неподалеку гулко шваркает мина, к нам в подвал закидывает очередную порцию крошева и трухи.
– Надеюсь, не в нашу честь салют,- бормочет Раковски. Дэн в ответ только мрачно усмехается:
– Нас вычислить вполне могли. Особенно, если кто-то навел. Только кто?
– Ну, это пока не актуально. Лучше скажи-ка, команданте, теперь-то мы точно нашли, что искали?
– Это не ко мне. Это к нашим доблестным интуитикам,- Дэн подбородком указывает на нас с Германом. Герман растянулся на палатке и мешках со снаряжением, даже в тусклом подвальном свете видно, как он бледен. Да, расхлебывать мне…
– А что вы хотели? Нам сказано было: ориентироваться на экспериментальные формы жизни. Если то, что мы в болоте повстречали, к ним не относится, то я испанский летчик.
– Ты не похож на испанского летчика, Майк,- Дэн спокойно прикуривает новую сигарету от окурка старой. Роберт, кажется, сдерживает очередную резкость, но все же срывается:
– Нет, командир,- это слово у него, как обычно, звучит иронически,- я все понимаю… Но неужто они нам четкие привязки оставить не могли? Они что - не помнят, где у них жесткий канал находился?
– Они помнят,- Дэн старается выглядеть невозмутимым, но на него тут же нападает Раковски:
– Тогда почему по координатам не совпало? Трое суток, как идиоты, квадрат прочесывали… Что мы - мальчики?
– Ты не забудь, теперь это зона нестабильности. И Квадрат теперь - пятьдесят на пятьдесят километров, а этот канал может возникнуть в нем где угодно.
– Знать бы, с чем мы там еще столкнемся… На болоте, как ты помнишь, нам солоно пришлось. Неужто трудно указать: будет то-то и то-то, и бороться с этим тем-то и тем-то надо так-то и так-то?
– Вероятно, секретная информация,- снова несколько разрывов, на этот раз подальше.
– Хорошо еще, что все это на ничейной земле,- миролюбиво замечает Раковски. Роберт хмурится, пощипывая бородку:
– Это все просто прекрасно… Я тоже обожаю секреты, просто кончаю от них, но как-то не хотел бы, чтоб из-за того, что СБ тайны разводит, меня грохнули. Ладно, секретные сведения… Так отправляйте того, кто к ним доступ имеет!
Надоела эта бесконечная тема… Увожу разговор в сторону:
– Ладно вам, теперь-то мы с Германом точно засекли. Эпицентр нестабильности километрах в семи-восьми отсюда.
– И как его отыскать?- интересуется Раковски.
– Должен быть ориентир. Какая-то привязка к месту. Маяк, на который переброс сориентирован.
– Вот Майк нам его и найдет.
– Куда я денусь… Когда выходим?
– Как стемнеет. И налегке.
– Не знаю, что из этого выйдет,- Герман болезненно улыбается. Кровь уже просочилась сквозь повязку и темным пятном расплывается на светло-зеленой камуфляжке.
– А ты с нами не идешь. Останешься здесь вместе с основным снаряжением. И ждешь нас ровно сутки, ни минутой больше. Если не вернемся - уничтожишь все, что сможешь, и постарайся прорваться к базе.
– Ладно, постараюсь. Но лучше б вам вернуться…
Вставляю на место магазин автомата:
– Эх, до темноты еще далеко… Коньяка бы сейчас…
Раковски кладет мне на плечо тяжелую лапу:
– Послушай профессионала… Когда вернемся - тебе все в новинку будет, как в первый раз: и шнапс, и бабы, и то, что ты живой. Я вам , дети мои, одну интереснейшую забегаловку покажу…
– А-а,- Роберт жмурится, как кот,- Знаю, знаю… Похабник старый… Там, конечно, при желании оторваться можно, но я знаю кое-что получше…
– Вот он где! Мы тут носимся, как две кошки, хотим его ободрить и утешить, а он сидит в темноте, как сыч, и свое орудие убийства ласкает. Пошли, Гельда, ему не до нас,- так, Ларико потихоньку в норму приходит - трепаться уже начала…
Я посветил фонариком:
– Присаживайтесь, миледи. Желаете выпить?
– Еще и бутылку заначил!
– Не пальцем деланы… Что там внизу творится?