Волчья степь
Шрифт:
Я обернулся: Малыш, явно с трудом, удерживал в обьятиях какую-то особь женского пола, одной рукой зажимая ей рот, другой удерживая руки. особь яростно извивалась, лягалась и мычала.
– Это что- новая позиция?- мрачно осведомился я, осторожно поглаживая желвак на лбу.- Позволяет начать и кончить за тридцать секунд?
– Кретинище!- прошипел Малыш.- Помоги давай!
Вот они, остатки кодекса чести - неустрашимый Малыш, как джентльмен, женщину ударить не может…
После короткой, но яростной схватки мы заткнули ей рот и связали. Но особь явно не собиралась прекращать сопротивление, мычала громче любой коровы и ухитрялась при этом с диким шумом биться об пол.
– Ч-черт, сейчас все сюда сбегутся,- буркнул Малыш.- А ну. затихни!
Особь дрыгнулась в очередной раз и что-то с жутким грохотом повалила. Эмоции вполне понятные: мало того, что заработка лишили, так еще и самой ей не интересуемся. И кавалер в претензии будет…
– Уймись, а то…- Малыш скроил самую зверскую физиономию.
– Здравый смысл говорит нам,- начал я менторским тоном, неторопливо прохаживаясь по комнате,- что подобные затруднения проще всего разрешать путем экономическим. Придай ей вертикальное положение.
Малыш пожал плечами, но послушался. Я извлек из кармашка на поясе золотой, поднес к носу женщины, при ближайшем рассмотрении оказавшейся не слишком молодой и миловидной. Барахтанье прекратилось, как по волшебству. Я поводил золотой взад-вперед, вправо-влево… Зрачки покорно следовали за ним.
– Отлично, рефлексы в порядке,- сообщил я и опустил монету в вырез платья.- Будешь рыпаться - отберем.
– Автомат с газировкой,- прокомментировал Малыш мои манипуляции с монетой.
– Не каркай, и так дышать нечем. Кстати, можешь ее отпустить.
– Знаток женской души,- ехидно усмехнулся Малыш.- Может, мешок покуда снимешь?
Пока я путался в лямках и тихо матерился, Малыш зачерпнул из дымохода полную пригоршню сажи и теперь сосредоточенно размазывал ее по физиономии. Перехватив мой удивленный взгляд, он авторитетно заявил:
– Быстро то же самое делай, чтоб ни пятнышка светлого на тебе не осталось! Давай, давай, не сияй рожей.
– Ты б еще и шевелюру покрасил,- буркнул я. Малыш хихикнул:
– Ночной налет негров… Спорим, клиент к утру всех своих черномазых передушит?
Я в ответ только что-то неразборчивое буркнул. Впереди важнейшее дело - отформовать в законченный образ заранее забокиованную Силу. Когда придет время, Дикс снимет с меня блок…
Малыш опять попытался влезть с какими-то замечаниями, я тут же оборвал его:
– Да помолчи хоть немного! Думаешь, легко себя представить животным, да еще противоположного пола?
Он гнусно заржал, но от комментариев воздержался, вместо этого затушил масляную лампу и принялся отдирать плотную ткань, занавешвавшую окно. Когда он с этим управился, у меня все уже было готово, и Дикса я чувствовал где-то поблизости.
– Ну как, успешно?- осведомился он не без ехидства.
– Сейчас узнаем… Где там этот гад?- под гадом я разумел Хромого.
– Запаздывает… Может, решил нам побольше времени на подготовку дать?
– Может, решил… Главное - чтоб он свалить успел, когда все начнется. Черт бы его драл, не могу ж я эту штуку вечность в голове держать! У меня уже батарейки садятся.
– Ну-ка, послушай! Едет, кажется.
И в самом деле, откуда-то издали донесся скрип несмазанных колес и хриплый голос, орущий песню. Я подошел к окну. И двор, и дом просматриваются великолепно, само окно чуть выше плоской крыши, метрах в трех, и торчит на крыше часовой с винтовкой, а двор обнесен высокой, где-то в два человеческих роста, стеной, и расположились на ней трое арбалетчиков, сосредоточенно режущихся в кости при свете факелов.
А песня - хмельная, разудалая - звучала все ближе, наконец показался и сам певец, южный купчина, явно провернувший крупную сделку, он даже не давал себе труда править запряженным в допотопную арбу ишаком. Дивное сооружение - арба! Колеса почти в мой рост… Напоминает большую катушку для кабеля.
Ворота выходили в узенький проулочек слева от нас, и все происходящее оказалось видно как на ладони. Когда арба почти поравнялась с воротами:, караульные оторвались от игры. Арба с трудом протискивалась между стен, остается только диву даваться, как она там еще не застряла… Купец, отразив наличие на стене новых физиономий, приподнялся и обратился к караульным с громогласным требованием выпить с ним. Вряд ли кто б узнал в этом купце Хромого… Те, на стене, раздираемые противоречиями - и с поста уйти нельзя, и выпить охота - принялись было подшучивать над купцом, но тот оказался весьма остер на язык, и вскоре к завязавшейся шутливой перепалке прислушивался даже часовой на крыше.
И вот, в самый разгар словесной баталии, как раз напротив ворот, ось арбы с треском переломилась. Мы с Секретником потрудились не зря - все выглядело очень естественно. Дно просело, громадные колеса, едва не защемив торговца, разъехались, одно из них уперлось в ворота, другое в стену дома напротив, прочно заклинив арбу посреди проулка. Со стены посыпались новые издевательства в адрес торговца, зрителей там явно прибавилось. Тот поначалу даже не сообразил, что произошло, потом, решив, что в его несчастьях повинны люди на стене, разразился градом ругательств, уже не столь благодушных. Потом, еще не постигнув до конца размеры бедствия, торговец слез с арбы, пошатываясь подошел к ишаку и потянул его вперед, полагая, что не едет дальше только потому что несносная скотина заупрямилась. Ишак, возможно, и сам бы всей душой рад был продолжать путь, но арба засела на редкость прочно. Со стены неслись потоком советы - частью сочувственные, но в большинстве явно издевательские, торговец громогласно поносил ишака, обвиняя его во всех своих бедах, и прошлых и будущих, а тот только прядал длинными ушами и не мог ничего понять. Тогда торговец, раздраженный таким невниманием к своим поучениям, отвесил ишаку здоровенного пинка и удалился за подмогой.
Прошла где-то минута, и ишак, не вынеся потери хозяина, громогласно взревел. Столпившиеся на стене слуги захохотали, наперебой советуя ишаку орать погромче, если он хочет, чтоб его услышали. Ишак, очевидно, внял советам, заревел еще громче, потом еще и еще. Кто не слышал ослиного рева - уверяю вас, много потерял! А этот длинноухий оказался еще на редкость голосистой скотиной.
– Во! Кто перец покупал?- восторженно шепнул мне на ухо Малыш.
А ишак униматься не собирался, рев его становился все более громким и настойчивым, и веселье на стене через некоторое время сменилось недоумением, а после того, как во дворе появился высокий тип в халате - лихорадочной жаждой деятельности. В самом деле, попробуйте оставаться спокойным, когда под вашими окнами выступает с сольным концертом ишак!
Я тем временем тоже не дремал, успев законтактировать с Диксом, и теперь он шаг за шагом, слой за слоем снимал блокировку с моей Силы, с того образа, который я создал и спрятал.
О великий Рабле, почему тебя нет с нами в этот вечер? Соседским поросенком клянусь, твой Панург - жалкий дилетант по сравнению с двумя не слишком сильными чародеями из западных лесов Империи! Конечно, сам ход был придуман исключительно под влиянием "Гаргантюа и Пантагрюэля", и теперь… Работать с животными для меня - сплошное удовольствие, и теперь я этим и занимался, настроившись конкретно на собак, а еще точнее - на кобелей, на их нехитрые желания, и теперь транслировал для них во всю Силу образ Суки, Суперсуки, желанной и доступной, вечной мечты любого нормального пса. Главная техническая сложность такого маневра в том, чтоб несколько сместить образ в пространстве, чтоб он не совпал с моим местонахождением - но я справился, и теперь моя Сука находилась во дворе дома. Ей-богу, почище любого актерского перевоплощения!..