Волчья ягода
Шрифт:
– Я знаю, – улыбнулась Майя. – Но ту курицу, к сожалению, съел ваш кот. Папа оставил ее на ночь на столе размораживаться. А кот ее украл и съел.
На лице мальчишки промелькнула робкая тень улыбки. Майя улыбнулась в ответ, чувствуя, как исчезает стена недоверия между ними.
– Папа его теперь убьет.
Майя шутливо нахмурилась:
– Твой папа сам виноват. Нужно было просто закрыть кухонную дверь на ночь, и все. А кот ни в чем не виноват. Он ведь не мог знать, что эта курица совсем не для него предназначена!
– Не мог, – подтвердил Федор, окончательно расслабившись, и сладко,
– Не выспался? – посочувствовала Майя. – Иди спи дальше. Тебе как следует нужно отдохнуть. Сегодня у тебя важный и ответственный день. Прием гостей… и все такое.
– Не-а, – возразил Федор. – Я больше спать не хочу. Я сейчас буду желания загадывать.
– Здорово, – одобрила Майя. – Желания, которые загадываешь в день рождения, обязательно сбываются. Только для этого нужно непременно задуть все свечи на праздничном торте.
– Тогда точно сбудутся? – сощурившись, очень серьезно поинтересовался Федор.
– Точно, – так же серьезно подтвердила Майя. – Я проверяла.
– Вообще-то у меня всего одно желание. А если я не все свечки смогу сразу задуть? Если какая-нибудь одна останется? Тогда оно не сбудется, да?
– Все равно сбудется. Если очень-очень захотеть – сбудется обязательно.
– Я очень сильно хочу. Ужасно сильно.
– А какое у тебя желание? – поинтересовалась Майя, заметив, каким серьезным и озабоченным стало лицо мальчишки. Наверняка мечтает о велосипеде. Или о компьютере, если компьютера у него нет. А может быть, успел уже влюбиться в какую-нибудь девчонку и хочет, чтобы она обратила на него внимание… В семь лет человек уже вполне способен влюбиться. Сама она впервые влюбилась, например, когда ей было пять.
– Я хочу, чтобы мама вернулась, – тихо проговорил мальчишка, отводя взгляд.
Воцарившееся молчание казалось неловким.
Майя даже отругала себя мысленно за то, что спросила про желание. Ну кто же знал, что предел мечтаний этого ребенка – совсем не компьютер и велосипед?
– А где твоя мама? – робко поинтересовалась Майя, заранее зная, что Федор на ее вопросы отвечать не станет. – В командировке?
Так и оказалось – он окинул ее взрослым взглядом из-под нахмуренных бровей и не сказал в ответ ни слова. Только помотал головой в ответ, и сразу стало понятно, что все гораздо серьезнее и намного печальнее, чем простая командировка.
Они помолчали еще несколько секунд, глядя друг на друга.
– Ну ладно. Если ты спать не хочешь, давай иди умывайся, чисти зубы. А я пойду резать овощи для салата.
– А хотите посмотреть, как папа мою комнату украсил? – с деланным равнодушием поинтересовался Федор. Было совершенно очевидно: мальчишке ужасно хочется похвастаться.
Майя вздохнула. Вообще-то она сюда пришла не затем, чтобы развлекать ребенка работодателя. Ее дело – салат да котлеты, а для присмотра за ребенком гувернанток обычно нанимают. Поморщилась от собственных мыслей, поругав себя за излишний практицизм. Федор стоял напротив и смотрел на нее, хлопая темными, ужасно пушистыми ресницами. Ну разве можно такому чуду отказать?
– Очень хочу, – ответила она и поплелась вслед за радостно подпрыгивающим Федором, который вскоре распахнул дверь детской комнаты и застыл на пороге, пропуская ее вперед.
– Ух
– Здорово? – с затаенным восторгом спросил Федор.
– Твой папа, наверное, очень сильно тебя любит? – вместо ответа поинтересовалась Майя.
Хотя на вопрос в принципе можно было и не отвечать. И так понятно, что папа, тот самый лохматый и дерзкий мужик, которого Майя за короткий период знакомства уже успела почти возненавидеть, очень любит своего сына.
И это, кстати, нормально. В этом нет ничего сверхъестественного. Отцы обычно любят своих сыновей. И далеко не в каждом случае отказываются от них еще до рождения, предпочитая абсолютную свободу тяготам брака и отцовства. Кто же виноват в том, что в ее жизни все сложилось по-другому?
«Не вешать нос, – приказала себе Майя, чувствуя, как в горле разрастается огромный комок. – Не хватало еще расплакаться сейчас, прямо перед этим мальчишкой… Да и вообще еще не все потеряно. Еще есть шанс… Один, самый последний, призрачный… Но все-таки он есть…»
– Любит, конечно. Он же мой папа! – немного удивленно согласился Федор.
Майя молча кивнула в ответ. Когда-нибудь и у ее сына будет точно такая же комната. Большая и просторная, собственная детская комната. И она непременно на каждый день рождения будет украшать ее воздушными шарами, и лепить на стены сверкающую, неуместную в середине весны новогоднюю мишуру, и на тюлевые занавески обязательно приколет швейными иголками вырезанные из детских журналов фигурки сказочных персонажей.
Ее ребенок будет расти счастливым.
– Ладно, я пойду на кухню. У меня там правда много дел. Ты не обижайся.
– Я не обижаюсь. Вас, кстати, как зовут? – деловито осведомился Федор.
– Меня зовут Майя.
– Майя? Это потому, что вы в мае родились, да?
Майя устало вздохнула и рассмеялась.
– Нет, не поэтому. Меня назвали в честь балерины. Есть такая знаменитая русская балерина – Майя Плисецкая. Моя мама обожала ее и хотела, чтобы я тоже стала балериной, когда вырасту.
– А вы стали балериной, когда выросли?
– Нет, не стала, как видишь.
– А кем стали? Поваром?
«Вообще никем не стала», – мысленно усмехнулась она, а вслух ответила:
– Я стала врачом. Детским врачом. Вернее, еще не стала… Я училась в медицинском институте, но пока его не окончила. Вот окончу, тогда и буду детским врачом…
– А я, когда вырасту, стану гонщиком.
– Гонщик – замечательная профессия, – похвалила Майя, выходя из комнаты. Федор поплелся следом.
По дороге под ногу Майе попался пластмассовый солдатик, и она чуть не упала. Федор, выявивший на полу причину едва не случившейся катастрофы, издал удивленно-радостный возглас и заспешил в зал, где на полу обнаружился замок Белоснежки.