Волк 4: Лихие 90-е

Киров Никита

— А ФСБ занимается такими делами? — спросил я.

— Это достаточно крупное дело для нас. Ну и помимо алюминия он может вывозить кое-что ещё, что вывозить из страны запрещено, потому что… запрещено.

— Понятно.

Тут не спрашиваю. Может, распродаёт сложное оборудование, оружие, секреты, тут может быть что угодно. Будто мало ему алюминия, Лёня говорил, что целый состав можно загнать за один или два миллиона долларов, а этот состав явно был не один.

— За это хорошо платят китайцы, — майор вздохнул. — Будто они все мало вывезли за кордон во время

развала, вот и продолжают. В общем… это есть такое подозрение, которое мы прорабатываем.

Он замолчал и кашлянул в платок. Я налил немного воды и отпил, ожидая, когда он продолжит.

— Контакты на границе у Захара есть, — сказал Кузьмичёв. — Но он решил обезопаситься и воспользоваться помощью местных ОПГ, у которых есть связи на таможне, чтобы выйти сухим из воды в случае проблем. Они бы вывезли всё грузовиками. Много рейсов, займёт много времени, несколько недель или месяцев, зато никто не поймёт. Грузовики с цветметом каждый день пересекают границу.

— Вы знаете всю их операцию лучше их, — произнёс я.

— Это наша работа, — он глянул на меня. — Если подытожить, его сдал другой авторитет, не такой крупный, зато с амбициями. И сдал не нам. Если бы состав поехал в Китай напрямую, ну или на грузовиках, их бы на самой границе тормознули коллеги из ФПС…

Я немного напряг память. Это ещё кто такие?

— Пограничники, — тут же пояснил Кузьмичёв.

А, понял, это Федеральная Пограничная Служба, тогда же это была отдельная структура. Это потом всех пограничников передадут в ФСБ, но уже намного позже, лет через пять.

Так, зато я удивляюсь уже меньше. Структуры соперничают, а мои знакомые хотят опередить коллег и сорвать куш сами. Разумнее помочь знакомым, хотя бы по той причине, что они-то никуда не денутся, в отличие от конкурентов.

Но Кузьмичёв не торопился с объяснениями, а я сам не бежал вперёд тепловоза, предлагая помощь. Пусть договаривает, раз у нас пошёл разговор. Мало ли что им нужно.

— Значит, кто-то сдал, — произнёс я с усмешкой. — А ещё говорят про понятия.

— Понятий в их бизнесе нет, — Кузьмичёв хмыкнул. — Да и те, кто говорит про понятия больше остальных, чаще ими крутят. Им важнее власть и деньги. Я в молодости повидал всех этих коронованных законников, так что вижу их насквозь.

— Тут я с вами не спорю, — согласился я, наливая ещё воды. — А этого нового тоже повяжут?

— Всему своё время. Но он сдал пограничникам, а не нам. Но мы уже подключились в дело, так что их опередим, — он хитро улыбнулся. — Грубо говоря, местные авторитеты ОПГ «Пивзавод», прекрасно вам известные, узнали, что именно хочет перевезти Захар. И это дороже, чем груз алюминия, но Захар об этом промолчал.

— Обманул их. Или кинул.

— Второе. В общем, я к тому, что пивзаводские знают, что Захар использует алюминий, как прикрытие для своей основной сделки. И им это не нравится.

Возможно, ФСБ сами намекнули им, используя своего информатора, думал я. Но снова промолчал, ожидая, что будет дальше. Ждём, майор расслабился, уже говорил охотнее.

— Могут ему, как говорится, предъявить, — майор ФСБ поднялся

и подошёл к окну, где стоял кактус, и потыкал землю. — Но тогда Захар просто возьмёт их в долю. Зато выяснилось, что в банде неглупые люди, и они понимают, что за участие в этом их размажут.

— И что, они хотят соскочить? — недоверчиво спросил я. — Чтобы Крюков добровольно отказался от заработка?

— Он оказался более дальновидным, чем мы думали, и понимает, чем это ему грозит. Обычно бандиты его уровня со временем чувствуют безнаказанность и наглеют, но этот осторожный. В любом случае, он ищет способ отказаться от сделки, но так, чтобы к нему не было вопросов. Ведь за Захаром стоят влиятельные люди.

— Ну и пусть сдаст в транспортную милицию, — я пожал плечами.

— Их начальство один раз уже вернули груз вору, так что веры им нет. Мы возьмём груз сами на нужном нам месте, и таким образом, чтобы Захар не отмазался. Формально, он не связан с грузом, доказательств нет, но над этим мы работаем. В прошлый раз, насколько я знаю, пивзавод пытался спровоцировать покушение на Захара силами другой банды, но не сработало. Хотя это бы нам всё усложнило.

Неужели, там вывозят действительно что-то такое серьёзное, что даже сильное для этих мест ОПГ решило осторожничать. Но пока всё ещё слишком мутно, чтобы судить об этом.

— В любом случае, — Кузьмичёв вернулся за стол. — Пока они ещё не знают, что на границе засада, но скоро мы им это вбросим, и они начнут искать другие варианты. Вот им и понадобится куда-то всё перевезти.

— И я знаю куда вы хотите, — сказал я. — Ещё некий майор Богатов, вы про него знаете, давал наводку, чтобы прятать там оружие.

— Верно, но Захар про это не знает, если только слухи. Да и он сам заниматься этим не будет, ведь он хочет быть чистеньким. Территория там огромная, закрытая, но грузовики никого не удивят, раз идёт восстановление. Так что компаньоны Захара выйдут на вас с предложением о сотрудничестве. Само собой, они не знают о нашем с вами разговоре, и не будут знать, что мы с вами заодно. Всё же должно быть правдоподобным.

— Значит, придут к нам, — произнёс я, потирая подбородок.

— Да, с вами договорятся на месте, что вы их пропускаете на территорию комбината, якобы за деньги. Приходят грузовики с самым важным, вы их видите, звоните нам, сдаёте их официально и всё. Схема выявлена, мы арестовываем всех причастных на своей территории, берём горячими и не делим… в общем, план таков, а детали мы обсудим.

Хотят взять сами, не подключая милицию сверх необходимого, а заодно обскакать коллег из другой службы. Но в этом плане мне многое не понравилось.

— Нас тоже арестовать? — я криво усмехнулся.

— Ну что вы? Мы используем всё, чтобы взять Захара, потому что у нас наконец-то будет тот самый груз, который он возит в составе. Мы поэтому не забираем его из вагона, чтобы было что показывать. Когда груз предъявят компаньонам как доказательство того, что Захар всех кинул с таким серьёзным делом, они сами его сдадут и все схемы тоже. На этом всё, — он развёл руками. — Ему конец.