Волк 9: Лихие 90-е
Шрифт:
— Я чай пил на втором этаже, — перебил его Денис. — Вижу знакомые лица, кинулся на помощь… и что дальше было, тоже видел. Прихожу сюда, а они молчат, два кадра, будто ничего и не случилось. Шеф же вам ясно сказал, а вы…
— Ствол откуда? — тихо спросил я. — Вы же беретту вернули в холдинг.
— Это старый наган был, я его у Арсена в шкафу нашёл, — признался Слава. — А то мало ли. Скинул по дороге.
— Ну вы как маленькие, — я вздохнул. — Отвернёшься, а вы опять в историю влипли. Слава, этому разводу с кошельком лет сто в обед. Ну хоть в напёрстки не играл… и в лотерею беспроигрышную
— Кхе, точно, как раз хотел сказать… — Женя осёкся, посмотрев на меня. — Всё, молчу, не доглядел, мог догадаться. Но чё они сами-то полезли драться? Обычно же просто прессуют, не трогают, чтобы менты потом не прикопались. Тупорогие.
— Ещё Коваля м***лой назвали, — Слава нахмурился. — А его так только я могу называть.
— Чё? — с возмущением протянул Женя.
— Всё, хорош, парни, — сказал я. — С оружием осторожно, нас могут пасти. И во дворы-колодцы не ходить, там столько покушений было. Всегда оставайтесь с охраной, и чтобы я в курсе был, где вы и куда идёте. Денис, к тебе это тоже относится, почему ты один уехал и никого с собой не взял? Никому из нас нельзя оставаться одному.
— Понял, исправлюсь, — он кивнул. — Прослежу за всеми и за самим собой. Я не просто так уходил. У меня знакомые в городе есть.
— И кто?
— Майор один, в Афгане с нами был. Узнал у него про то общество, с которым Кравцов связан, и как лучше пересечься с одним человеком оттуда. И ещё появилась идея, обсудили.
— Какая идея? — я посмотрел на него, потом на кассу. — Закажи себе чай, пирожки бери, чего на пустой желудок говорить?
— Наелся уже. Если быть кратким, — капитан выпрямился. — В городе проводят бои, не совсем легально, но и не скрываются. Бокс и кикбоксинг, на ставки, иногда борьба. Там бывают всякие шишки, но кто-нибудь с холдинга добудет нам туда билет. Сегодня там будет мероприятие, и можно будет поговорить с одним из общества ветеранов, кто знает Кравцова. Тот самый, на которого тебе в холдинге указывали, он такие бои часто ходит смотреть.
— Понятно, — я кивнул. — А что до твоей идеи…
— Мой знакомый тоже там будет, ты и с ним сможешь поговорить и его знакомыми. Он сейчас работает журналистом в крупном местном издании.
— Криминальная хроника?
— Нет, спортивная, но он знает ребят оттуда, позовёт на встречу с нами. Там работает пара афганцев, которых не запугать и не купить. Вот мы с ним и подумали, что можно так прижать генерала с их стороны, что он пожалеет, что связался с нами. Но надо всё обсудить, прямо в том же месте, чтобы далеко не ходить.
— Интересная мысль, — я задумался.
Если журналисты растрезвонят всем о деньгах на комбинат, это может быть опасно. Хотя о них можно не говорить, зато связь с братвой генералу Горностаеву выйдет боком, особенно если о ней будут говорить во всех газетах и по телевизору. В те времена это могло сильно повлиять на карьеру коррумпированного офицера МВД.
— Надо будет договориться, как это всё финансировать, — сказал я. — Потому что на голом энтузиазме они далеко не уедут. Вот только генерал может их закрыть за что-нибудь, ему это легко… с другой стороны, тогда можно будет обратиться к Григорьеву или к другому знакомому Ремезова, чтобы вмешались. Вытащить смогут, для них это несложно.
—
— Тогда поехали готовиться.
Глава 17
Павел Андреевич, которому я позвонил сразу после разговора с Машуковым, удивился моей просьбе добыть билеты на бои.
— Нет, ну я в курсе, что в центре проводятся подобные мероприятия, — он откашлялся. — Но туда попасть не так просто, ведь туда обычно приходят большие люди.
— А мы кто? — спросил я.
— Кхм… ну да, логично, что вы не с улицы пришли, — он задумался на несколько секунд. — Всё-таки крупный пакет акций и своя личная охрана. Да и машинку подходящую из ремонта должны выпустить сегодня, водитель за ней поехал.
Павел Андреевич снова задумался, а потом отдал кому-то пару распоряжений.
— Будет вам пропуск, в восемь вечера, — наконец сказал он в трубку. — Только надо сделать пару звонков.
Обстрелянный недавно Мерседес сегодня должен был вернуться с ремонта. Цену этого я не знал, насчёт всего договаривались люди из холдинга. Сама-то тачка цела, не пострадала, только на стёклах остались отметины и покрытие пострадало. Стёкла должны были менять, даже где-то нашли нужные. Надеюсь, новые такие же крепкие.
Пока же меня возили на машинах холдинга, включая бронированный Чероки, который я присмотрел себе для поездок на комбинат. Не такой комфортный, зато для наших дорог подходил лучше. Сейчас на нём я поехал до больницы, куда перевезли Лёню. Хотел его проведать перед вечерними встречами, и обсудить с ним, что делать.
В новой клинике в центре города ему досталась отдельная палата со свежим ремонтом. Бывший опер лежал в больничной пижаме на кровати с валиком, подложенным под ноги. Я сел на мягкий стул у стены и положил на столик пакет с передачей.
— А хорошая вещь, — Лёня показал нам книгу, которую читал. — Всё утро читаю. Там у деда какие-то хмыри внучку изнасиловали, а у одного батя — мент, отмазали. Так дед купил винтовку и всех перестрелял по очереди. Одному ногу отстрелил, другому в бензобак попал, а третий…
— Да не рассказывай всё, дядя Лёня, — Женя поднял руки. — Сам, может, почитаю. А ты чё ржёшь? — он повернулся к хмыкнувшему Славе. — Я читаю иногда.
Книга называлась «Девушки по средам», автор — Виктор Пронин, но вскоре роман будет известен как «Ворошиловский стрелок», как назовут фильм, который по ней снимут.
У Лёни подкопилось книг, ведь делать ему было нечего, читал он много. На деревянной тумбочке у кровати лежала стопка книг того же Пронина, «Банда-1» и дальше по номерам, от серии «Чёрная кошка». Если не путаю, именно по ним снимали сериал «Гражданин Начальник» со Степановым. Я полистал у верхней несколько страниц и положил на место.
— Мы тут тебе пирожков взяли, — Женя открыл тумбочку, чтобы положить их туда. — Тараканов же нет?
— Ни одного. А то в той больнице каждое утро парочку убивал. Сосед тогда так вообще, чай с сахаром раз не допил, не вылил, так у него наутро штук десять в кружке плавало, — Лёня засмеялся. — Но здесь комары задолбали, каждую ночь жужжат. Все ноги искусали, чешется, не могу, ё-моё.