Волк Элизабет
Шрифт:
— Боже. Элизабет… — он глубоко вонзился в нее, находя свое освобождение, и Элизабет ощутила изменения, происходящие с ним.
Сильное давление, образование узла вдоль всей длины члена, который растянул ее и запер эрекцию в гладких мышцах киски, вынуждая Элизабет тоже последовать за Дэшем в пропасть. Из ее горла вырвался крик, и она ощутила резкие выплески в лоне, которые наполнили ее плодовитым семенем, вынуждая задрожать и вновь взорваться в освобождении.
Казалось, это никогда не закончится. Элизабет рухнула на мат, а Дэш последовал за ней, все еще находясь в ее лоне, запертый в содрогающихся мышцах
Пот покрывал их кожу, и они оба до сих пор пытались отдышаться. Дэш лежал рядом, сжимая зубами ее плечо, в которое вцепился в момент кульминации. Он все еще стонал каждый раз, когда семя выплескивалось в лоно.
Наконец, спустя несколько долгих минут, Элизабет ощутила, как оттек начал спадать, и Дэш стал выходить из плотно сжатых мышц, задрожав еще сильнее и застонав. Затем он упал рядом с ней, пытаясь отдышаться и успокоить дрожащее тело.
— Нужно было отшлепать тебя гораздо сильнее, — выдохнул он и посмотрел на Элизабет с грустной улыбкой. — Я мог причинить тебе боль, Элизабет.
Она слабо рассмеялась.
— Да ну, ты бы никогда мне не навредил. А «мог бы» не считается.
Ее глаза оставались закрытыми. Черт, она устала. Устала настолько, что засыпала там же где и лежала. Элизабет позволила себе расслабиться и ее поглотила тьма, Дэш все еще находился рядом, утешая и защищая. Ее тело пресытилась, а разум, в данный момент, обрел покой. Сочетание этих чувств отправило ее в глубокий спокойный сон.
Глава 24
Дэш разбудил и потянул Элизабет в душ. Заведя женщину в кабину, он включил воду и тщательно вымыл ее с головы до ног, вызвав при этом у нее недоуменный взгляд. Будто ее никогда никто не купал. Невзирая на соблазнительные формы, ее тело было подтянутым, с хорошо развитыми мышцами. Для Дэша Элизабет являла собой само совершенство.
На ее выбритой киске вновь начали расти мягкие волоски. Это не беспокоило Дэша, но он знал, что, скорее всего, они доставляли женщине дискомфорт.
— Мыло или детское масло? — Дэш опустился перед ней на колени и развел ее ноги, проводя мыльной мочалкой по нежной плоти и чувствительному клитору.
— Что? — она покачала головой.
— Ты бреешься с помощью мыла или детского масла?
Элизабет покраснела и прочистила горло.
— Масло. Много масла. Но я могу и сама сделать это.
Во взгляде Элизабет вспыхнула паника, когда Дэш потянулся к полке, встроенной в стену душевой и взял бутылку масла, которую привез специально для нее.
— Тихо — резко шикнул он. — Я постоянно брею свое лицо, так что смогу поухаживать за одной маленькой киской.
Быстро смыв с их тел пену, Дэш выключил душ, насухо вытер себя и Элизабет, а затем положил пушистое полотенце на сиденье унитаза.
— Сядь, — подтолкнув девушку, он вновь встал перед ней на колени. Дэш понимал, что выполнит эту работу очень быстро. Ведь его член снова затвердел. Намазав густое масло на губы ее киски, он начал брить шелковистую кожу, в очередной раз поражаясь, насколько она была нежной. Когда Дэш закончил, то повторно нанес на ее плоть масло, чтобы успокоить выбритую кожу. За все это время они не произнесли ни слова. Элизабет, молча, наблюдала за тем, насколько Дэш был сосредоточен
Ничто не могло сравниться с теми ощущениями, что охватывали его, когда они занимались любовью. Дэш входил в нее настолько глубоко, что чувствовал, как плотно его стискивали стенки ее лона. Пока член Дэша набухал и обильно орошал семенем ее матку, казалось, киска Элизабет идеально растягивалась под его размеры. Мужчина никогда не испытывал ничего подобного. Сколько бы он не пытался игнорировать оттек, тот сметал весь его контроль, вынуждая задыхаться от мучительного удовольствия. И теперь, мужчину одолевал вопрос — какого черта он будет делать, если с ней что-нибудь случится. Ведь Дэш собирался отвести ее в самую гущу боевых действий. В этом аду Элизабет могла умереть, но только личное участие могло успокоить бушующую в ней ярость. Дэш переживал за женщину, ведь даже если он сумеет сохранить ей жизнь, то хладнокровное убийство Грейнджа может слишком сильно на ней отразится.
Элизабет не была убийцей. Дэш понимал, что при необходимости она обязательно себя защитит, а в экстренной ситуации даже убьет. Знал, после того, что Элизабет довелось пережить при столкновении с Грейнджем, ни один другой мужчина не сможет отговорить ее от этого рискованного шага. Будущее ублюдка напрямую зависело от ее милости. Благородности. Дэш бы никогда не осудил Элизабет за смерть гангстера и все же он беспокоился о том, как она будет себя чувствовать после этого. Впрочем, он предупреждал, что этот груз ей придется нести в душе всю оставшуюся жизнь. Дэш глубоко вздохнул при этой мысли.
Через пару дней им предстояло покинуть убежище и начать подготовку. Неподалеку от поместья Грейнджа у него имелся домик, и по прибытию Дэш намеревался организовать ночные вылазки, чтобы исследовать территорию. Солдаты Майка уже давно наблюдали за ублюдком, изучая распорядок его службы безопасности, им удалось заполучать информацию о каждом мужчине, работавшем там охранником. Оказалось, что некоторые из них были падки до взяток. Грейнджа ненавидели даже его собственные люди. Майк разузнал все детали гибели Дейна и собрал целое дело, поэтому, как только они вернутся с файлами, которые присвоил себе Грейндж, он был готов в любую минуту отправиться напрямую к прокурору по делам пород. Кэсси отчетливо запомнила толстую манильскую папку, забрызганную кровью. Когда ублюдок читал ее записи, то пришел в восторг.
«Моя собственная маленькая сучка», — сказал он тогда девочке, окинув ее пристальным взглядом.
Кэсси не рассказала матери все, что на самом деле говорил Грейндж. Ведь в тот момент он заявил, что жаждет заполучить и Элизабет. Дэш отлично понимал, зачем этот мужчина все это время испытывал Элизабет и Кэсси. Он постоянно выталкивал их за границы комфорта, чтобы посмотреть, насколько сильна каждая из них. Ублюдок желал заполучить еще больше детей пород, а Элизабет прекрасно проявила себя на этом поприще.