Волк и фея

Брюссоло Серж

– Бреганог! – слышался шепот. – Это – Бреганог! Он воскрес из мертвых! На нас лежит проклятие.

Даже фея Сафра была вынуждена признать свое поражение и отступить. Она не могла ничего поделать против живого трупа, скачущего на огненном дьявольском коне.

С яростью в сердце она повелела Токкате собрать раненых фей и отвести их в укрытие в лесу.

– Это лишь одна проигранная битва, – произнесли она, задыхаясь. – Будут другие. Много других.

Мария-Женевьева, остававшаяся в стороне от поля битвы, прошла сквозь

брешь, проделанную в укреплениях Огненным Гневом. Она не участвовала в бойне, и поведение Колена внушало ей ужас. Если бы девушка не была так влюблена в него, она сразу же сбежала бы, чтобы больше никогда его не видеть. Она прошла неровной походкой между трупами, из-под ее деревянной маски катились слезы.

Как всегда бывало после большого сражения, Колен почувствовал, что силы оставляют его. Доспехи погружались в сон: прежде чем снова просить их о чем-то, надо было дать им время набраться сил. Он решил использовать последние минуты своей нечеловеческой силы, чтобы освободить Анну-Софию. Вспрыгнув на коня, он приблизился к башне и с помощью волшебного меча прорубил стену с такой легкостью, словно это был кусок масла. За стеной стояла в оцепенении Анна-София, синий пес прижался к ней.

Колен вонзил меч в стену и встал на колени.

Стукнув себя в грудь закованной в железо рукой, он сказал:

– Колен Манике, сын каменотеса и наследник барона Эрвана де Бреганога. Готов служить Вашему Высочеству.

– Спасибо, – пробормотала Пегги, пришедшая в ужас от его желтых глаз с узкими зрачками, блестевших из-под шлема.

Мост Прощаний

Колен отошел в сторону к огромному ратному коню, грива которого уже не горела. Волки подошли и легли у его ног, зализывая раны. Наступила тишина. Огонь, пожиравший укрепления, стал затихать. Пегги, ослепленная солнцем, сложив руку козырьком над глазами, вышла из башни. Вид поля битвы привел ее в ужас. Она заметила, что странная девушка в нелепой деревянной маске идет следом за ней.

– Кто ты? – спросила она.

– Мария-Женевьева, твоя старшая сестра, – ответила девушка. – Как и ты, когда-то давно я захотела стать феей, но обстоятельства обернулись против меня. Тебе повезло, что ты сбежала от фей.

Пегги на всякий случай улыбнулась, не зная, как вести себя с сестрой, внезапно свалившейся с небес, которая к тому же ведет себя не очень дружелюбно.

Она хотела спросить, почему Мария-Женевьева носит маску, но вдруг догадалась и избежала бестактного вопроса.

«Конечно же, – подумала она. – Она уродлива. Наказания фей обезобразили ее. Бедняжка».

Они сели у разрушенных окопов. Запах гари было трудно выносить, но прежде чем отправиться в путь, надо было дождаться, пока Колен наберется сил. Они стали расспрашивать друг друга о жизни каждой. Что они делали все эти годы? Как им удалось из всего выбраться?

Мария-Женевьева проявила большой интерес к земной цивилизации. Многое было странным для нее. Она не могла понять, например, что такое кино, телевидение или видеоигры. Ничего такого на Анкарте

не существовало, тут основными развлечениями были чтение, балы, театр, симфонические концерты.

Сестры разговаривали тихо, чтобы не разбудить заснувшего Колена.

– Что с ним случилось? – прошептала Пегги. – Когда я видела его в последний раз, он был другим.

Мария-Женевьева с некоторой сдержанностью объяснила ей причины превращения юноши. В конце она сказала тоном, не допускающим возражений:

– Ему оставалось или превратиться в оборотня, или умереть.

Потом смягчилась и добавила умоляюще:

– Постарайся скрывать, что он внушает тебе ужас, иначе Колен умрет.

– Почему?

– Потому что он влюблен в тебя. Если ты оттолкнешь его, он снимет доспехи и упадет замертво.

– Ох…

Пегги ничего не добавила. Только теперь она поняла, что Мария-Женевьева сама без памяти влюблена в Колена.

Все усложнялось.

Чтобы прервать затянувшуюся паузу, Мария-Женевьева спросила:

– А теперь что ты собираешься делать?

– Забрать волшебную палочку и помешать ограм проснуться, – ответила Пегги.

Поскольку ее сестра ничего не знала, Пегги рассказала ей об опасности, нависшей над королевством.

– Это непросто, – проворчала Мария-Женевьева. – Если волшебная палочка по-прежнему находится во дворце, надо обмануть бдительность охраны. Я, вероятно, смогу помочь тебе в этом, поскольку знаю несколько тайных ходов – я там играла, когда была маленькой. Говоришь, наших родителей усыпили?

– Да, на сто лет, если не будет найдено противоядие. Премьер-министр временно управляет страной. Но Тибо де Шато-Юрлан скоро займет его место. Заговор был мастерски подстроен.

– Когда я слышу это, – вздохнула Мария-Женевьева, – не жалею, что сбежала из дворца с его интригами. Я всегда знала, что это болото, в котором кишат змеи.

Когда наступила ночь, Мария-Женевьева достала из своей сумки съестные припасы и разделила их с сестрой и псом. Они молча поели.

Пегги не могла помешать себе украдкой смотреть на Колена. Она была в ужасе от вида молодого человека, от его запаха дикого зверя и желтых глаз. Эта история напоминала ей историю Себастьяна, который тоже стал оборотнем. Решительно, ей не везло с молодыми людьми!

Приносила ли она им несчастье? Были ли они обречены стать чудовищами, познакомившись с ней?

Эти вопросы мучили ее.

– Ладно, – сказала Мария-Женевьева, – пора спать. До дворца далеко. Мы отправимся в путь, как только Колен проснется.

Они отправились в путь ночью. Ратный конь превратился в обычного, его грива и шкура больше не горели. Волки следовали за ними следом. Все молчали – старались экономить силы. Время от времени Пегги брала синего пса на руки, поскольку, роя подкоп, он так изранил лапы, что теперь ему было больно идти.

– Если нам повезет, – прошептала Мария-Женевьева, – мы придем во дворец к четырем часам утра. Охранники устанут, многие будут спать стоя, что упростит нашу задачу.