Волк в собачьей стае - 2 [СИ]
Шрифт:
Их путь закончился перед клетью большого, очевидно грузового лифта. Перед тем как зайти туда, Синерг подозвал Ивана к какой-то забранной решеткой нише, из которой бил луч яркого, как показалось парню, солнечного света. "Неужели окно наружу? — подумал Иван. — Но откуда, ведь мы все время только спускались? Да и ночь там уже". Он заглянул в нишу, и увиденное показалось ему сном.
Это действительно было окно.
Вот только оно было не наружу, а внутрь.
Под ними простиралось огромное полое пространство в виде полусферы, освещенное висящим неизвестно на чем, сияющим белым шаром. Далеко внизу, на глубине не менее трехсот метров, раскинулся… город.
Город, конечно, громко сказано, скорее это был маленький городок, но выглядел он сказочно. На многих гектарах подземного пространства расположились
— Добро пожаловать в Хром-Минес сынок! — пробасил за спиной Ивана, Синерг.
— Кто-нибудь что-нибудь понял, что этот еврей нам лепил? — громко поинтересовался Гера, когда они покинули аудиторию и направились в столовую, которая была через улицу в одноэтажном домике из красного кирпича.
— А почему ты решил, что он еврей? — ответил вопросом на вопрос Ас.
— Ну, Штерн потому что — еврейская же фамилия.
— Во-первых, Штекн, — Ас понизил и без того тихий, шуршащий голос, — а во-вторых… по-моему, он вообще не человек!
— А кто? — хохотнул Гера, — Гамадрил? Не человек, ха! Скажешь тоже! Какая-такая магия-шмагия, эрэйна-херейна? — продолжил он возмущаться. — Я думал, все по-взрослому будет, повелся на их развод… а они нас как лохов в говнопровод этот хрустальный сунули… Чую, пацаны, опыты на нас ставить собрались! Только хер им — я в морские свинки не нанимался!
— Ты ори громче, — неприязненно прошуршал Ас оглядываясь по сторонам. — Если тебе здесь не нравится, просто пойди и скажи начальству, хочу, мол, в обратку на зону, а нам с морпехом мозги не засирай.
— Ага, вернут они… — бывший вэвэшник нахмурился, но замолчал.
В столовой было пусто. Симпатичная молоденькая повариха скучала на раздаче. Увидев курсантов, ласково заулыбалась. Гера немедленно расцвел в ответ своей щербатой улыбкой. Ас скептически скривился. Он провел в подземном городе уже две недели (больше всех) и знал, что Галина (так звали повариху) улыбается всем, но это ровным счетом ничего не значит. Все новички, как правило, измученные долгим воздержанием, пытались поначалу подбить к ней клинья, но получали твердый отказ. Все это, он до невозможности глумливым тоном не преминул сообщить Гере. Тот, кажется, не поверил, но спорить не стал.
Меню здесь не было. Не ресторан — ешь что дают. Кормили, впрочем, сносно. Все также дежурно улыбаясь, Галина выдала каждому по подносу с одинаковым набором блюд. На первое жирный борщ, на второе чахохбили с фасолью, еще стакан сметаны, три кусочка хлеба, булочка и компот. Получив свое, троица проследовала к одному из пустующих столиков. Молча расселись и также молча принялись вкушать.
Хлебая вкусный наваристый борщ, Иван думал, что впервые за долгое время он не чувствует усталости. И то сказать, все два месяца с момента подписания контракта, инструктора, матерые мужики с угрюмыми физиономиями на которых явственно читалось: армейский спецназ, гоняли Ивана и еще пару десятков таких же, завербованных, словно маленькое стадо сидоровых коз. Это называлось: "освежить навыки". Многокилометровые кроссы, перемежающиеся пальбой из всего что стреляет, рукопашка, силовые упражнения, а в перерывах между этим, психологические тесты — все это изрядно утомляло. И притом ни единого намека на то, что им предстоит. Создавалось впечатление, что инструктора сами не в курсе дальнейшей судьбы своих подопечных и просто-напросто готовят их на все случаи жизни. Атмосфера тотальной секретности изрядно нервировала Ивана и внушала сомнения в правильности сделанного выбора. Никаких мобильных телефонов и интернета. Никаких контактов с внешним миром. Даже бабушке разрешили позвонить всего два раза, запретив говорить, что либо кроме дежурных фраз о том, что у него все хорошо. Оба раза разговор прослушивали, даже не скрываясь. На это накладывалась искусственно созданная разобщенность рекрутов — все жили в отдельных комнатах и любые контакты друг с другом, кроме чисто служебных, мягко говоря, не поощрялись. Запрещалось также называть свои имена и звания, только присвоенные по
Одно радовало, зарплату начислять стали сразу после подписания контракта, хоть и не в том размере, про который упоминал майор Сидорчук. Правда, и о таких деньгах на гражданке Иван мог только мечтать — на момент убытия с базы, на его счету имелось сто сорок тысяч рублей. Испытательный срок два месяца — пояснили в финансовой части — с началом основной службы выплаты достигнут обещанных майором сумм.
Ну, а теперь, похоже, основная служба началась.
Первичным формированием здесь считалась группа из трех человек. Такие группы могли действовать, как самостоятельно, так и в составе взвода, командовал которым не кто иной, как Синерг.
Пока они перемещались из резервной шахты к городу (что заняло не менее получаса), новый командир в общих чертах поведал Ивану о будущем житье-бытье, не вдаваясь, впрочем, в детали — всему свое время.
В городе, Синерг сдал Ивана с рук на руки коменданту, который оказался… очаровательной брюнеткой. Полувоенная форма без знаков различия сидела на девушке так уместно и ладно, словно она в ней родилась и выросла
— Виктория, — сказала она, протягивая узкую твердую ладонь, и усмехнулась Иванову смущению. — У нас тут не чинятся.
Иван немедленно воспрял духом и уже хотел сделать красавице комплимент, но она, уловив его порыв, тут же отрезала:
— Панибратство тоже не поощряется, боец!
Виктория проводила новобранца к одному из домиков в южном секторе городка, в котором ему предстояло поселиться. Там уже обитали Гера и Аспирант прибывшие ранее. Представив им новенького, девушка-комендант удалилась, велев не опаздывать на занятия, расписание коих лежало на столе в каждой комнате.
— Третьим будешь, — хищно осклабился Аспирант, протягивая для пожатия широкую лапу, — заждались тебя уже. Я Серега… а этот — Геракл.
Пообщавшись немного с новыми товарищами и осмотревшись, Иван нашел, что условия их проживания вполне сносны. Каждому бойцу непонятного фронта полагалась небольшая, но отдельная комната с широким окном, в которой имелись кровать, письменный стол, пара табуреток и тумбочка для личных вещей. Удобства, правда, общие, но все трое были привычны к куда более спартанской обстановке. А тут тепло светло и мухи не кусают. Живи и радуйся, тем более что зарплату платят. Только вот, слишком необычно все было вокруг. Подземный город, освещаемый рукотворным солнцем, изнутри смотрелся совсем не таким лубочно-сказочным, каким показался Ивану с высоты птичьего полета. Начать с того, что из четырех секторов города отделенных друг от друга широкими прямыми улицами, обитаемым оказался лишь один — тот самый южный в котором квартировались бойцы взвода, да немногочисленный обслуживающий персонал. Он был более-менее ухожен и обустроен. Остальные сектора производили впечатление разной степени заброшенности. Когда Иван вместе с Синергом шел через город, он видел что садовые деревья возле домов и кусты в полисадниках давно и неконтролируемо разрослись, заборы покосились, краска местами отстала от стен и свисала кружевами, окна кое-где были закрыты ставнями, а где-то и вовсе щерились разбитыми стеклами. Через распахнутые двери было видно, что комнаты завалены хламом и сломанной мебелью.
Серега-Аспирант томившийся тут уже две недели рассказал, что и в других местах бардак не лучше.
Бойцы в Хром-Минес прибывали постепенно. По этой причине, занятия, так сказать, по специальности начались лишь с сегодняшнего дня. До этого все ограничивалось физподготовкой, длящейся с перерывами с девяти утра до двух по полудню. Всю вторую половину дня бойцы были предоставлены самим себе. Кто дрых, кто играл в карты или более интеллектуальные игры. Аспирант же мучимый любопытством и не склонный к бездарному прожиганию времени, облазил все окрестности, благо ему в этом никто не препятствовал. В самом городе не было ничего интересного, зато за его пределами…