Волк. Молодость.
Шрифт:
Мне кажется, или там, далеко на севере, что-то дымит? Черчу тем же осколком стрелку. Пошагали, Сергей. Пора. Есть возможность — шевели ногами. Под лежачий камень вода не течёт… Третий день путешествия по горному плато. Оставляю только себе понятные метки, чтобы не заблудиться. Не знаю, что ждёт меня там, куда я выйду, но и бросать долину я не собираюсь. Спокойное место, которое очень уединённо и если что, то в нём можно отсидеться от невзгод. Ну и вообще… Там же мой истребитель. Точнее, его остатки… Плато начало понижаться. Чувствую. Значит, обратный путь будет тяжелее. Очередной поворот, и из-за острой пирамиды вершины мне навстречу выруливают двое всадников на невысоких лохматых лошадках. На обоих добротная одежда. Но я сейчас смотрю на них, пытаясь отыскать внешние различия, по которым можно догадаться, что являюсь пришельцем в этом мире. Впрочем, оба всадника бросают на меня спокойно-ленивые взгляды и продолжают свой путь. Выбор этого направления оказался верным? Внезапно один из наездников разворачивает свою конягу и перегораживает мне путь. Что-то несёт на зубодробительном, на первый взгляд, языке. Вариант первый и единственный. Внимательно глядя на его рот, показываю пальцем на свой и бессвязно мычу. Тот громко и неожиданно кричит, но я остаюсь спокойным. По досадливым интонациям понимаю, что на встречу с калекой тот не рассчитывал. Человечек что-то шипит и разворачивается обратно. Когда те исчезают за очередным виражом, перевожу дух. Пронесло! Значит, мой внешний вид, несмотря на небритость и курчавящуюся бородку, нормален для этой местности. Угадал! И очередной поворот из-за нагромождения камней вновь выводит меня в долину. Только не простую. Она велика. Даже очень. Но самое главное — посередине её я вижу
Глава 2
Вот уже полгода я живу на этой планете. В городе Симс, затерянном среди гор Юга. Страна, в которую я попал, называется Фиори. Довольно своеобразное государство, кстати. Этакое объединение феодальной вольницы. Куча баронств, графств, маркизатов под общим знаменем, если не считать родовые гербы. Ни короля, ни императора нет. Вместо них правит Совет. Собираются господа владетели раз в году, зимой, в столице страны Ганадрбе, имеющей статус вольного города. Там, в городе, и решаются все мало-мальски важные для страны дела. Откуда я это знаю? Так выяснил. Не проблема. Правда, язык местный знаю ещё плоховато, но кое-как объясниться могу. Там слово, тут фраза. Наречие здесь довольно простое, куда как проще, чем мой родной язык. Поскольку и уровень цивилизации ниже низкого. Железный век по классификации моей Империи Русь. Поначалу я немым прикидывался, потом помаленьку начал говорить. Ну и задумался, чем на жизнь зарабатывать. А поскольку по комплекции я среди местных гигант, нанялся к городскому кузнецу молотобойцем. Пятикилограммовый молот для меня, привыкшего к перегрузкам и повышенной силе тяжести, что пушинка. Старик Хольс нарадоваться не мог, что смог получить такого помощника. Я же был доволен, что нашёл место, где не задают лишних вопросов, кормят и поят, довольно неплохо по местным меркам, да ещё и платят. Пусть и немного, опять же, но на жизнь хватает: одежду там прикупить, обувь, или посидеть вечерком в таверне за кружкой неплохого винца. Вино, кстати, в Фиори потрясающее на вкус. Даже самые дешёвые сорта просто великолепны! На Руси бы точно ажиотажным спросом пользовались. Но особо я на него не налегаю. Так, расслабиться чуток. Крышу над головой мне Хольс тоже предоставил — небольшая каморка под лестницей в его доме. Кузнец мой — гильдейский мастер. То есть, имеющий разрешение от Гильдии Кузнецов на право работать по специальности означенной в названии Гильдии. Следовательно, пользующийся её защитой и покровительством. И местный лорд, некий Гарус дель Симс, не может требовать с него никаких лишних поборов кроме положенных по договору с Гильдией. Так что Хольс в городе считается зажиточным. Хотя мне смешно это слышать. Тогда я совершенно случайно нарвался на него. Вошёл в город, решил посмотреть, как тут народ живёт. Ну и увидел, как один мужичок вокруг телеги прыгает. Колесо у него слетело, чека вылетела из оси. А на тележке — груз, соломой укрытый. Лошадка маленькая, стоит понуро. Лишь мужичок суетится, руками размахивает. Не выдержал я, подошёл, примерился, подлез под тележку, ну и… Хвала богам, хозяин сообразил, быстро колесо на ось одел, а то у меня уже и висках застучало, да и в глазах пелена кровавая. Словом, выпрямился, да шатнуло меня. Хорошо, Хольс нормальным оказался. Сразу меня поддержал, потом усадил на телегу, сам запрыгнул, и повёз к себе. Там накормил от пуза, потом провёл по дому, показал свою кузню. Пощупал мои мышцы. Кое-как знаками пояснил, чего хочет. Учитывая, что телега железом была гружёная. Просто я его поразил до глубины души. Никогда кузнец такой силы не видывал. Так я и остался у него. И пока об этом не жалею. И не жалел. Ещё, кроме меня, в доме живут двое мальчишек-племянников. Занимаются тоже в кузне. На подхвате. Разжечь с утра горн, а вечером его вычистить. Доставить заказ клиенту. Помочь стряпухе Марис по хозяйству. Хольс то у меня холостяк. Вот что странно. Мужичку уже под тридцать, а всё один живёт. Ну да его проблемы. Меня, в отличие от него, слабый пол вниманием не обделяет. Ещё бы! Над самым высоким фиорийцем я возвышаюсь на добрую голову. Плечи широкие, когда в кузне молотом машу, вечно то одна, то другая соседка забежит, станет у дверей, и смотрит, смотрит. Только глаза масляными становятся, и шальными. Пока Хольс не разозлится да не гавкнет. Он меня и речи учил: показывал на предмет и называл его по своему. Я же честно повторял, пока не оттачивал произношение. Потом начал слова складывать в предложения. Ну а дальше — дело практики. С мальчишками, с Марис, с самим хозяином. Так что спустя семь месяцев, поскольку на Фиори год дольше, чем Имперский, я уже довольно сносно объясняюсь на местном наречии. Изготавливаем мы всякую мелочёвку: подковы, грубые инструменты, пилы, топоры, гвозди для подковки лошадей, ну и так, ерунду. Иногда даже посуду мастерим. Кузня у Хольса не очень богатая. Он ведь мастер третьей категории, следовательно, имеет право на один горн, две наковальни, и определённый перечень изделий, который нарушать нельзя. В частности, изготавливать оружие и доспехи ему запрещено. Это — для мастеров первой категории. А таких на всё Фиори двадцать человек. И лорду Симсу, с его баронством, иметь такого не полагается. Все оружейники в герцогствах сидят, и в такое нищее владение их не затащить. Правда, я, когда один остаюсь, стараюсь не забыть свою науку. У нас же в Империи офицеру меч положен, и дуэли тоже никто не отменял. Так что владеть таким я умею. Ну а поскольку настоящего оружия у меня нет, да и было бы — сразу меня вздёрнули, машу деревянным. И то, когда лишние глаза отсутствуют. Серву или горожанину владеть оружием запрещено под страхом смерти. Это ещё хорошо, что я не серв! Сразу попал в горожане — спасибо Хольсу! Тем вообще не позавидуешь! Днями и ночами копаются в земле, работают на лорда бесплатно, плюс куча других обязанностей, и подати. Затюканные, измученные, вечно голодные и оборванные. Симс все соки из своих крепостных давит со страшной силой. И вечно ему мало. На город облизывается, но пока не лезет. Понимает, что сил для захвата у него нет. Вот и давится пока слюной. Хотя рано или поздно ничем хорошим это не кончится. Либо лорд полезет на стены Симса, либо город просто придавит барона. Хорошо бы ещё, чтобы без меня это всё случилось. Но вот об этом лишь мечтать можно. Жизнь здесь, в баронстве, впрочем, как и во всём Фиори, унылая и серая, и менять одно на то же самое — смысла нет. Что в Симсе, что в Гандарбе, что Сале или Ордусе — один порядок, один уклад жизни, один закон. Точнее, его отсутствие. Всем заправляет либо сам лорд, либо Совет города, именуемый магистратом. А простому человеку — шаг влево, шаг вправо без разрешения карается виселицей. Плаха тут для благородных. Так что приходится пока жить и не высовываться, хотя иногда такая тоска накатывается, что выть хочется. Зная, что домой путь заказан и умирать придётся здесь…
…Я иду по улицам Симса, слегка покачивает. Интересные ребята попались мне в таверне. Захотели перепить бывшего пилота. Результат — трое под столом, четвёртый хмыкнул, и ушёл к себе. Естественно, что им был я. Правда, ступать приходиться преувеличенно-осторожно, потому что вино довольно крепкое, но то, что я доберусь до дома Хольса сомнений не вызывает. Если бы… Быстрые шаги, и реакция подводит. Сноп искр из глаз, сухой треск. Темнота… Прихожу в себя на чём то трясущемся и раскачивающемся подо мной. Визжат несмазанные оси, и приходит понимание через раскалывающиеся мозги, что меня везут на телеге. Попытка пошевелиться ни к чему не приводит — мои руки и ноги крепко стянуты прочной верёвкой. Сквозь писк осей доносятся отдельные фразы, и я пытаюсь их разобрать:
— …Здоровый…
— Барон будет доволен…
— Хороший солдат получится…
Это что получается?! Меня украли, чтобы забрить в местную армию?! Совсем что ли? Ведь я горожанин! Свободный человек! Эти твари вообще ничего не думают, что ли? Но когда возмущение чуть проходит, поскольку даже голос подать не удаётся из-за забитой мне в рот вонючей тряпки, я с ужасом понимаю, что скоро лишусь ног и рук. Верёвки затянуты настолько туго, что конечности просто не чувствуются. Боги! Они что, с ума сошли?! Пытаюсь шевельнуться, но солома, который я засыпан, даже не двигается. Проклятье Тьмы! После нескольких попыток острая волна боли пронзает кисти. Ага! Вот и первая ласточка! Узлы начинают растягиваться и кровь приливает к рукам. Теперь ноги. Раз, два. Точно такая же боль и в ногах. Ну, теперь живём! Сейчас я…
— Ваша светлость! Привезли!
Вот же… Не успел. Солома слетает с моего лица. Затем грубые руки выволакивают меня наружу. Солнце бьёт по глазам, заставляя прищуриться. Наконец слёзы перестают течь из-под век, и я осторожно приоткрываю глаза. Меня держат под руки, подпирая, двое крупных для фиорийцев мужичков в драной одежде. А передо мной… Вот уж, действительно! Сам Гарус. Местный владетель и барон в одном флаконе. Гнусный тип, тощий и вертлявый. Он смотрит на меня сверху вниз, потом неожиданно писклявым голосом отдаёт команду:
— В темницу его. Пусть пока посидит на хлебе и воде. Подумает.
— Э, что происходит? Я — вольный горожанин!
Вместо ответа меня коротко бьют деревянной дубинкой в солнечное сплетение. Причём удар наносится откуда то из-за спины, и я не успеваю его заметить. Скрючиваюсь от неожиданности, а меня уже тащат в гостеприимно распахнутую дверь. Потом волокут по вонючему коридору, на камнях которого куча крысиного дерьма разной степени свежести, вталкивают в тёмную каморку, покрытую слизью. И снова я успеваю разглядеть опускающуюся мне на голову дубинку. Опять искры, и — тьма…
Прихожу в себя от лютого холода, пробравшего меня до костей. В крошечном окошке величиной с ладонь — темно. Лишь еле брезжит свет естественного спутника. Первое, что я обнаруживаю — отсутствие пут. Верёвки сняли. Кое-как поднимаюсь, ощупывая голову. И натыкаюсь на две шишки. Одна свежая, вторая чуть меньше. Ну, да. Приложили то меня два раза. Осторожно тыкаюсь вперёд протянутыми руками. Можно сделать шаг. Даже два. Потому что на третьем натыкаюсь на грубую кладку из дикого камня, если судить по ощущениям пальцев. Осторожно ощупывая стену, обхожу камеру. Так-так… Три шага в одну сторону. Два — в другую. Дверь массивная, из толстых плах, как я могу судить. Зато они подогнаны вручную, так что имеются довольно солидные щели. Но они для меня бесполезны, потому что пальцы в них не проходят. Исчезла верёвочка, которой я подпоясывал свои штаны. Нет и щегольских сапог, купленных мной с последней зарплаты у Хольса. У, гады! Целых пять диби слямзили! Честно заработанных! Кое-как нахожу охапку соломы на полу, усаживаюсь. Надо подумать. И хорошенько. Что мы имеем? Меня украли. С целью сделать солдатом баронской армии. С чего бы вдруг? Симс никогда бы не осмелился противостоять городу без важной причины. Значит, поссорился с кем то из соседей и собирается воевать. Больше чем уверен, что я тут не один такой. Далее… Посидеть на хлебе и воде не есть гут. Это значит, что я быстро ослабну. Здоровый то я здоровый, но у меня нет ни капли жира. Значит, организм начнёт питаться внутренними запасами, и я быстро ослабею. Следовательно, задерживаться мне надолго не следует. В темнице. И рвать отсюда когти следует как можно быстрей. А как? Снова поднимаюсь и подхожу к двери. Глаза уже немного привыкли к темноте, и я вижу слабые красноватые отблески в щелях двери. Факел! Коридор подземелья освещается факелом! Так. Плахи толщиной примерно в ладонь. Для фиорийца в самый раз. Для меня — слабовато. Да и работа молотом не просто укрепила мои мышцы, но и довольно сильно развила их. Усмехаюсь: сапоги то они спёрли. А вот насчёт тонкой проволочки в шве штанов не озаботились. Сам тянул, сам калил, сам и затачивал. Внизу двери камеры можно просунуть ладонь. Всматриваюсь в щели двери так, что даже заломило глаза. Вот он, засов! Массивный, но деревянный. Другого быть не может. Железо в Фиори очень дорогое, и использовать его в качестве запора для арестантов никто не станет. Проще из золота замок сделать. Приседаю, подхватываю ладонью полотно двери, пробую поднять. Чуть подаётся. Совсем чуть-чуть. Но мне больше и не надо. Просовываю проволочку в щель, утыкаюсь в деревянный брусок. Раз. Раз. Буквально по микрону, но засов движется. Хорошо, что мой инструмент из закаленной стали. Но надо работать очень осторожно, чтобы он не сломался. Раз. Раз. Есть! Дверь неожиданно легко подаётся вперёд. Открыл! Успеваю удержать на месте. Потом чуть распахиваю и высовываю голову. Точно. Вот и факел. Он совсем рядом. Тюремщика не видно. Наверное, отошёл по нужде. Или ещё куда. Не мои проблемы. Его. Факел слепит, и больше мешает, чем освещает коридор. Только ступив за него, замечаю, что сразу же поворот под девяносто градусов. И за поворотом на грубом табурете сидит донельзя вонючая и слюнявая тушка. В прямом смысле слова слюнявая. Потому что струйка влаги свисает из его рта на грудь. Приснилось нечто бедолаге. Почему бедолаге? Так ведь он уже покойник. Моя проволочка мгновенно входит ему в ухо, пробивает перепонку и попадает в мозг. Шомпол бы надёжнее, как нас учил преподаватель боевой подготовки и старшина десантников на Базе. Но, увы. Чего нет, того нет. Тюремщик дёргается и умирает. Хорошая смерть. Во сне. Главное, ударить на выдохе, чтобы не успел крикнуть или ещё чего. Самое то. Думаю, мои учителя были бы довольны. Чисто сработал. Без помарки. На поясе покойника висит массивная связка всякой ерунды. Естественно, что не ключей. Небольшой нож скверного качества, пара ложек — они то зачем? Рядом кувшин, распространяющий сивушный аромат. Вот те и раз… Понятно. Удивительно, что спал беззвучно. Босые ноги неприятно холодит камень пола. Зато могу идти бесшумно. Эх, где мои сапоги?! Тихонько поднимаюсь по лестнице к двери, прислушиваюсь. Ни звука. Терпеливо жду. Не может же такого быть, чтобы у темницы не было охраны? И моё терпение вознаграждается — едва слышный писк кожаного доспеха по камню. Либо он прислонился к стене, либо решил почесаться. Это его сгубило…
— Харк!
Слышу голос откуда то со стороны, напрягаюсь. И тут же, буквально над ухом, ответ:
— Чего орёшь, Гуг?
— Иди отдыхать. Я на смену.
На сердце отлегает. Вовремя я. Как раз… Часовые меняются, громко переговариваясь:
— Скотина Гугнявый опять надрался.
— Допрыгается. Барон с него три шкуры спустит, если кого упустит.
— Как? Сервы побоятся побег устраивать, а этот, новенький, вряд ли. Не зная окрестностей, не побежишь. Сразу отловим.
— Тоже верно.
Наконец сменившийся воин уходит, а новенький некоторое время стоит, потом вдруг поворачивается к двери и приникает к ней глазом. Не знаю, что он пытается тут рассмотреть, но мне этого хватает — лезвие ножа входит точно в его любопытный глаз. Он дёргается, но я тяну створку на себя, и охранник валится мне на руки. Тоже пикнуть не успел, даже странно! У этого экипировка получше: кроме кожаного панциря — средней длины меч, нормального вида кинжал в деревянных ножнах, обтянутых кожей. И — мои сапоги! Как вовремя! Быстро затаскиваю очередного покойника в коридор, прямо на лестнице сдираю с него мою обувку, на портянки пускаю его штаны, которые распускаю ножом. Шуметь нельзя, а то бы порвал. Но кинжал отлично наточен, и спустя пару минут я уже крадусь вдоль стены. Благо луна скрылась за тучами, и во дворе хоть выколи глаз, настолько темно. Наверх стены ведут ступеньки. Странно, что так тихо. Даже очень странно. И нет факелов. Обычно, насколько мне известно, охрана ходит с ними по ночам. А тут… Едва не падаю, но удерживаюсь на ногах. Что за… Опускаюсь на корточки — передо мной лежит труп. Это кто же его так? Причём, труп ещё тёпленький. Но располосованное надвое горло снимает все сомнения в его жизнеспособности. О-ля-ля… И мгновенно отпрыгиваю в сторону, потому что в следующий миг темнота взрывается рёвом сотен глоток:
— За Императора! За Неукротимого!
Твою же мать! По глазам бьёт свет десятков факелов, вспыхнувших практически одновременно, и из-за моей спины, благо отпрыгнул я к стене, появляется стремительная фигура в матово блестящих доспехах необычной формы. С грохотом падает подъёмный мост, и невесть откуда взявшиеся всадники врываются во двор замка Симс, и начинается резня. Выбегающие из казармы воины барона падают, словно скошенные, потому что десятки арбалетов мгновенно реагируют на их появление, превращая только что живых людей в решето. Мощь их оружия просто невероятна! Короткие болты прошивают туши насквозь, рикошетят от камня, пробивают дерево дверей. Но поражает меня не это, совсем другое: все они одеты в одинаковые доспехи! И оружие у нападающих одинаковое, словно сошло с конвейера! Выпрямляюсь, и тут же жалею об этом, потому в следующее мгновение на меня откуда не возьмись, прыгают двое. Ловкие, быстрые, и — умелые. Потому, что невзирая на моё сопротивление, в следующий момент я уже упакован, скручен, и уложен на ледяной камень стены. Но видеть я могу, а света теперь хватает, потому что во дворе уже горит воз, гружёный хворостом. Судя по всему, дровяная подать сервов. Меня подхватывают под руки, тащат спиной вперёд, и я только успеваю считать ступеньки своими пятками. Внизу меня быстро обшаривают, и, увы, находят мою проволочку, что очень и очень странно. Дёрнув головой, обыскивающий показывает рукой в сторону, и меня уже тащат в указанном направлении. Но что самое поразительное, кроме коротких команд ничего лишнего. Выучка у этих ребят выше всяких похвал. Насколько я могу судить, потерь у них вообще нет. Зато охрану замка положили всю. Целиком. Во двор въезжает всадник на громадном вороном жеребце, в таких же доспехах, как у остальных. Воины выпрямляются, затем звучит команда, и… У меня отвисает челюсть — сотня кулаков синхронно грохает по груди и я слышу дружный рёв: