Волк

Уорд Дж. Р.

Задыхаясь, Люкан перевел дух и сфокусировался на заторе. Под сигналами светофора собралась коллекция из пяти разбитых машин… Но подвозившей его блондинки среди них не было. Хотя ей горел красный свет, а перед ней собралась пробка, она выскочила на тротуар, объехала ДТП, в котором сыграла не последнюю роль, и вдарила по газам.

Учитывая, какой говнюк ее преследовал, Люкан ее прекрасно понимал.

Закрыв глаза, он прислушался к людям, которые выбирались из своих машин и разделялись на два лагеря: одни звонили 911, другие начали орать друг на друга.

Он

никогда не разбирал пробку на участников, но все бывает впервые.

Успокоив дыхание и замедлив биение сердца, он добился существенного прогресса: его волчья половина отступила, пришло облегчение, что не пришлось усмирять ее.

Сирены зазвучали вдалеке, и это стало сигналом к исчезновению. Но когда он попытался дематериализоваться, то не разделился на молекулы, не перенесся.

Он попытался снова.

Ничего.

И тогда Люкан осознал, что в ботинке на одной ноге хлюпало, словно он наступил в лужу. Опустив взгляд, он покачал головой, потому что в голове не укладывалось то, что он видел: он точно не мог смотреть на темное расплывающееся по джинсе пятно.

Это просто невозможно.

Когда его глаза отказались следовать приказам, он решил, ладно… хорошо. На его штанине могло быть пятно, но это было моторное масло. Да, именно оно.

Это не кровь. Несмотря на медный запах в воздухе.

* * *

Стоя на пороге наркопритона, Хосе, споткнувшись, буквально влетел в свою машину. Ударившись о передний бампер, он выставили руки вперед, восстанавливая равновесие… Особенно когда четко разглядел мужчину, выходящего из «Эскалейда».

Головокружение не прошло, даже когда он сфокусировался на водителе.

Через улицу, прямее, выше, шире, чем Хосе его помнил… стоял его бывший мертвый напарник. Словно он усилием своих мыслей и желаний материализовал мужика перед собой.

И вот неожиданность, Бутч О’Нил казался таким же ошарашенным.

Они пошли навстречу друг другу как два зомби, встречаясь посреди дороги.

Когда Хосе моргнул, он решил что знает, что это. Это сон, накрывший его по возвращении домой. Его жена была в школе, дети заняты, он, очевидно, съел все, что осталось со вторника, и вырубился и на диване. Озабоченное его выходом на пенсию, подсознание выдало эту нереальную реальность…

— Привет, — сказал Бутч хрипло.

— Ты стал выше. — Хосе произнес слова, чувствуя странное убеждение, что они через это уже проходили. Не стоя посреди улицы, но в других переулках… И в церкви. — Насколько я помню.

— Это ботинки.

Они оба опустили взгляд, и Хосе присвистнул.

— Крутые. Что за бренд?

— Мы просто зовем их говнодавы.

— Мощно. — Хосе улыбнулся. — Ты как в целом?

Задав вопрос, он поморщился, та головная боль снова вернулась.

— Кажется, тот же вопрос я должен задать тебе. — Бутч прокашлялся. — Рад снова видеть тебя, дружище.

Хосе заставил глаза сфокусироваться, но зрение оставалось мутным… а потом пришла внутренняя убежденность, что ему нужно говорить быстро, потому что Бутч скоро исчезнет. Точнее, этот сон скоро развеется.

Да, это точно

сон.

— Я ухожу на пенсию, — выпалил он.

— Правда? — Бутч сильно удивился, выпучил глаза. — Подожди, ты серьезно?

— Да. Устал от постоянных звонков посреди ночи, голова не вывозит. К тому же я постарел.

— Ты не старый. — Этот знакомый голос звучал с ноткой отчаяния. — Не говори так.

— Я дослужил до пенсии. Проработаю месяц после присуждения… кстати, ты отлично выглядишь. В смысле, пышешь здоровьем. Ты кардинально изменил свою жизнь.

Это хороший сон, решил Хосе. Учитывая исходный материал, ему повезло не увидеть ночной кошмар с литрами крови.

— Я встретил кое — кого, — прошептал Бутч. — Я влюбился и женился. Она слишком хороша для меня.

Хосе улыбнулся, хотя в голове начало серьезно пульсировать.

— Клянусь, мы об этом уже говорили… но тогда я спал и представлял все это? Я всегда надеялся, что ты найдешь хорошую женщину и остепенишься.

— Ты хороший друг, Хосе.

— Почему ты такой грустный, если счастлив?

— Мне тебя не хватает.

Такие простые слова. Которые прошлись, поиграли Хосе словно скальпелем.

— Мы были хорошей командой. — Хосе зажмурился и потер глаза. — Боже, голова как болит.

— Думаю, тебе лучше уехать.

— Почему мне кажется, что это все уже было? — пробормотал он. В сотый раз. Но так всегда случается во снах, не так ли? Вещи искажаются, искривляются… реальные, нереальные.

Он хотел увидеть Бутча в последний раз перед своим выходом на пенсию, перед тем как Хосе перестанет выходить по ночам в центр города. Возможно, увольнение остановило бы эти ночные видения, словно они — как его значок и табельное орудие, что — то, что он должен будет сдать на выходе.

— Мы уже делали это прежде.

Открыв глаза, Хосе кивнул.

— Да, думаю да.

Ореховый взгляд Бутча сместился влево, и он сосредоточился на чем — то за плечами Хосе.

— Мне тоже пора.

Развернувшись, Хосе отшатнулся… Но почему — то не сильно удивился. У дверей наркопритона появились двое мужчин, и они, казалось, ждали Бутча. Один был огромным и светловолосым, как голливудская звезда. Второй черноволосый, с татуировками на виске и бородкой. Оба одеты в черную кожу.

Хосе повернулся к бывшему напарнику, и странное чувство накрыло его.

— Мы уже это делали, не так ли?

— Да.

— И это не сон, не так ли?

— Вся жизнь — сон, Хосе. Одна большая выдумка, и я рад, что ты покидаешь убойный отдел. На улицах слишком опасно…

— Ты должен сам найти меня, — перебил его Хосе. — Я случайно сейчас на тебя наткнулся, ведь так? Но после того как я уволюсь, наши дороги больше не пересекутся. Значит, ты сам должен будешь найти меня.

Так, это дурь чистой воды. Потому что, даже повторив это про себя и сопротивляясь смятению, присущему всякому сну, Хосе чувствовал нужду говорить со своим бывшим напарником так, будто он действительно стоит перед ним, и он все еще возле притона, и они так вот встречаются уже далеко не в первый раз.