Волки выбирают пряности
Шрифт:
Сегодня Рэй был занят маринованием мяса и так увлёкся процессом, что впервые не обращал на меня внимания. Лишь когда моя кружка опустела, он обернулся и попросил:
— Юта, подай, пожалуйста, вон те специи.
Проследив за его взглядом, я увидела лежащий на полке холщёвый мешочек. Нехотя поднявшись, медленно к нему приблизилась и передала Рэю. При этом отметила, что повар как-то странно на меня смотрит. Было в его взгляде нечто такое, что при других обстоятельствах заставило бы меня насторожиться. Но сейчас я была до того разбита, что зов интуиции проигнорировала.
— Кинь щепотку, —
Развязав мешочек, я достала специи и… внезапно мир дрогнул.
Терпкий незнакомый запах заполнил каждую частичку воздуха, закружил голову и вызвал безумную эйфорию. Окружающее пространство наполнилось переливами ярких красок, захотелось смеяться, кричать, сорваться с места и раствориться в бушующем калейдоскопе.
Тело мне больше не принадлежало — став лёгким как пёрышко, оно двигалось словно само по себе. Кажется, я хотела сделать шаг вперёд, а пролетела несколько метров. Сквозь охватившее меня блаженство с трудом уловила зовущий по имени голос. Подхватившие меня руки казались чем-то странным и напоминали желе. Это было так смешно, что с губ срывался хохот…или мне это лишь казалось.
Буйство, восторг и снова яркие переливы, словно меня посадили в гигантский мыльный пузырь, и я смотрю на мир сквозь радужную плёнку…
Стукнув зубами по стеклу, я сделала глоток прохладной жидкости, которую мне буквально влили в рот.
Дурман отступал медленно.
В горле появилась неприятная сухость, и даже вода не могла от неё избавить.
Когда удалось сфокусировать взгляд, я обнаружила себя сидящей на табурете. Передо мной сидел Рэй, и больше на кухне никого не было. Повара ушли, не закончив работу, и было совершенно неясно, сколько прошло времени.
— Что со мной? — спросила не своим голосом, инстинктивно обхватив шею. — Всё из-за этой травы?
Шеф-повар смотрел на меня внимательно, изучающе — так, словно видел впервые. Но в его взгляде практически не было удивления, что в свою очередь удивило меня. Он знал, что так будет? Намеренно попросил подать ему мешочек с пряностью?
Всё также неотрывно на меня смотря, Рэй произнёс:
— Эта трава — эстрагон. Или полынь эстрагонная, как её ещё называют.
Он сделал паузу и добавил:
— Маловероятно, что причина в ней. Ты переутомилась Юта, совсем недавно побывала в лазарете. Наверное, организм ещё не до конца восстановился.
Звучало правдоподобно, но я не могла отделаться от ощущения, что Рэй чего-то недоговаривает. Повышенная слабость, которую ощущала после исцеления Тима, окончательно прошла несколько дней назад. Значит, со здоровьем у меня всё в порядке. Не было это состояние похожим и на те приступы, что мучили меня каждый месяц.
Здесь определённо крылось что-то другое. Но что? В самом деле, не может же какая-то специя так повлиять на человека…или всё-таки может? Существуют ведь дурман-травы, вызывающие галлюцинации? Да, но раз уж эстрагон добавляют в пищу, предназначенную для детей, он точно не относится к их числу.
Я была окончательно вымотана — не осталось ни моральных, ни физических сил. Где-то на задворках сознания роились мысли, требующие, чтобы на них обратили внимание, но их я игнорировала так же, как и недавно интуицию.
Хотелось
До комнаты меня провожал Рэй, но я едва ли это понимала. Весь путь из столовой прошёл как в тумане, и казалось, что всё это происходит не со мной. Когда голова коснулась подушки, желание исполнилось — я мгновенно заснула.
На следующий день мэр не появился. Я снова получила короткую передышку и возможность собраться с мыслями. Это получилось, и мне удалось привести чувства в норму — настолько, насколько это вообще было возможно.
Вариантов что делать, у меня было всего два. Первый — сразу дать понять, что выходить замуж не собираюсь, второй — ответить согласием и посмотреть, что будет дальше.
Связывать свою жизнь с тем, кого практически не знала, я не собиралась в любом случае. Но докопаться до сути того, что скрывается за предложением турьера Весборта, хотелось.
Не исключала я и того, что мэр мог узнать обо мне нечто такое, что подвигло его на такой шаг. Что если он навёл справки не только о господине Тиборе, но и о моей семье? Конечно, вряд ли он сумел отыскать пропавших родителей, но при его связях…возможно всякое.
В приюте ко мне теперь относились странно. Стина с Лией отдалились и делали вид, что не замечают. Но стоило пройти мимо, как за спиной слышались их перешёптывания. Внимание ко мне турьера Весборта не укрылось и от госпожи Ниаль. Я то и дело ловила на себе её неприязненный и озлобленный взгляд. Но, надо отдать директрисе должное, помимо взгляда она ничем не выдавала своей злости. Держалась уверено и с неизменным достоинством, чем вызывала невольное уважение.
Вся ситуация была мне крайне неприятна и порой хотелось провалиться сквозь землю. Подобно семенам упасть в благодатную почву и вновь появиться на поверхности лишь с наступлением счастливого лета.
Наутро после происшествия на кухне, я попыталась ещё раз обсудить это с Рэем, но ничего нового не услышала. Повар настаивал на том, что я просто переутомилась, и из-за этого мне стало плохо.
Чем больше он пытался мне это внушить, тем стремительнее таяло моё к нему доверие. Подозрения усилились, и я была практически уверена — он что-то скрывает. В самом деле, разве стал бы первоклассный шеф-повар из столицы просто так переезжать в провинцию и работать в детском приюте? Уже одно это наталкивало на мысль, что Рэй не так прост, как хотел казаться.
Мэр приехал ровно тогда, когда я уже перестала ждать его появления. Стоял ясный день, и мы с Эриком проводили время на заднем дворе. Братец лазал по дереву, а я сидела на качелях, вдыхая свежий тёплый воздух.
Вывернувший из-за угла турьер был тем самым громом, который внезапно является среди ясного неба. Моя личная гроза надвигалась стремительно и небрежно усмехалась в своей фирменной манере.
— Эрик, иди в корпус, — велела я брату, в этот момент спустившемуся с дерева.
Тот в кои-то веки не стал спорить, но перед тем как уйти, восторженной лужицей растёкся перед мэром. Брат млел от счастья, видя своего кумира, и когда Весборт протянул ему для рукопожатия руку, чуть ли не пищал от восторга.