Волколак
Шрифт:
Черный был в облике человека.
С обнаженным торсом, на котором за слоем крови были едва видны страшные черные письмена на древнем языке. И мое сердце зашлось от ужаса и крика, когда я увидела его - величественного, мощного, но израненного настолько, что его губы потеряли краски.
Лишь глаза продолжали сиять этим неестественным синим огнем, пугая своим звериным зрачком каждого, кто пытался подобраться слишком близко.
А же металась между волками и снегом, пытаясь добраться до Черного в желании помочь хоть чем-нибудь.
Он не был
Напротив, бросил облегченный взгляд, словно ждал меня именно в этот момент.
– Беги в капище!
– крикнул он мне, неожиданно взмахивая окровавленной рукой со множеством ран и глубоких порезов, отчего вихрь снега тут же взвился высоко в небо, ограждая меня от воинов князя. Застилая их глаза на то, как я пробежала рядом, незамеченная казалось бы никем, пока за моей спиной не раздался вопль брата:
– Девчонку не трогать! У меня договор с князем! Я показываю вам, где зверь, вы отдаете мне её!
Оказавшись в капище я обернулась, чтобы отыскать взглядом брата.
В этой кровавой бойне, где были десятки перекошенных от страха или ярости мужских лиц, это было сделать не просто, но я смогла.
Я стояла и смотрела в ненавистные алчные и вожделенные глаза.
Смотрела и не отводила взгляда, даже когда брат почувствовал это и обернулся на меня.
В эту секунду я искренне проклинала его! От всей души!
Раньше я и подумать не могла, что способна на подобные чувства в отношении родного человека. Только, будучи родным он сделал мне столько зла, что чужой человек даже и не помыслили бы.
Он встал на пути к моему счастью.
Но только никогда не будет так, как он захочет!
– Я тебе никогда не достанусь.
– проговорила я четко и уверенно, чуть прищурившись, и не отводя своих глаз.
И он все понял.
Не услышал, но прочитал по губам и изменился в лице. От злости и беспомощности, потому что понимал, что его силы не хватит, чтобы пойти против воинов князя. Как не хватит силы и хитрости, чтобы обмануть самого черного колдуна.
Черный бился из последних сил, истекая кровью, но не менялся в лице оставаясь все таким же устрашающе холодным и мрачным, отчего мужчины не бились с ним один на один, а шли группами, заставляя волколака отступать в капище, и оставляя за собой землю, устеленную убитыми волками.
А я металась в желании помочь хоть чем-нибудь, и никак не могла понять, что же мне делать!
Если и суждено мне было умереть раньше времени – то только здесь. Только рядом с ним.
Я чувствовала кожей, что силы Черного были на исходе, когда он сам ступил в капище, отбрасывая от себя тяжелый меч с черными символами, и неожиданно достал тонкий изогнутый серпом кинжал.
Тот самый, который я держала в своих руках в тот день, когда просила его вернуть жизнь теленку.
Он зашептал что-то на странном незнакомом языке, отчего по телу каждого, кто находился в пределах леса пронеслась нехорошая дрожь.
Это был страх.
Перед его силой и знаниями, которых никто уже не понимал, но ощущал
Черный разрезал свою ладонь крест накрест, а затем вторую, шагая ко мне и все продолжал что-то шептать. Говорил он один, но сейчас мне казалось, что его голос вмещает в себя десятки. Даже сотни! Словно каждая ветка на вековых елях, каждый корень в замерзшей земле повторят эти непонятные слова за ним, пробуждая землю и собирая вокруг что-то страшное и жуткое, отчего волосы вставали дыбом.
А когда завыли волки, мне казалось, что я просто потеряю сознание от ужаса!
Хищники поднимались на лапы даже те, кто еще был жив, но ранен.
Все они вставали за задние лапы, а затем опускали передние с силой на землю, делая это совершенно синхронно, будто понимали этот рычащий язык и ставили точки. Снова и снова. Раз за разом.
Когда бабушка была жива, она часто рассказывала мне истории о лесных жителях.
О зайцах и белках. О больших добрых медведях и мудрых лисиц.
Но лишь сейчас я вспомнила, как она говорила, что волки - не простые хищники. Что только они бродят на границе Яви и Нави, провожая заблудшие души в иной мир, и потому в народе их называют детьми ночи и стражами луны, которая отражается в их глазах в темноте.
Откуда бабушка это знала?
Теперь я видела собственными глазами, как волки выпускали из земли страшную силу….призрачные фигуры, которые поднимались нехотя и не обладали телами, но были заметны взгляду живых!
– Смотри на меня, девочка, - мягко и настойчиво проговорил Черный, загораживая собой то, что происходило дальше.
Я слышала только крики мужчин, полные ужаса и чей-то дрожащий писклявый голос, призывающий не бояться и не отступать.
– Не верьте своим глазам, братья! Он запугивает нас! Давит на страх! Ничего этого нет! Мы убили одно чудовище, значит, сможем убить и второе! Готовьте стрелы, братья!
У меня стучали зубы от понимая того, что эти люди не отступятся от моего волка, а он словно плевать хотел на происходящее, зажимая меня у одного из столбов с этими жуткими письменами, отчего я прижалась к нему спиной, неожиданно ощутив, что столб отчего-то теплый.
От аромата крови было тошно, но Черный приподнял мое лицо за подбородок, заставляя смотреть только в его синие-синие глаза, которые затягивали меня слово в омут.
Словно в воронку, где я забывалась, а звуки вокруг становились приглушенными и уже не такими пугающими.
– Все должно было закончиться иначе, не возжелай я тебя так сильно, что судьба сместилась со своей оси, - проговорил Черный своим красивым глубоким голосом, который завораживал и оплетал сильнее любых чар, - Не возжелай я тебя, и ты бы убежала из Черного леса в тот самый первый день в целости и сохранности. Побоялась бы немного, а потом забыла о своем странном ночном визите. Ты бы узнала о грехе своего брата от невестки спустя несколько лет, и сбежала бы из дома, но зато нашла хорошего парня, который бы полюбил тебя. А ты бы полюбила его.