Волна вероятности
Шрифт:
– Так тот кардиган для Даны. Я ей пообещал. А в лавке такой не купишь. Мне шили его на заказ. И ткань из какой-то далекой земли, куда только по Эль-Ютоканским тропам Странствий можно добраться. Забыл, откуда именно. Очень давно дело было. Я случайно отрез на пограничной барахолке купил.
– И как ты будешь выкручиваться? – спросил Та Ола.
– Так уже выкрутился. Нашел портного, который взялся по Даниным меркам мой перешить. Завтра закончит. Но если вы очень хотите в Вильнюс прямо сегодня, идите сами, я вас догоню.
– Естественно, мы хотим сегодня! – воскликнула Дилани Ана. – Но все равно тебя подождем. Ух, Тэко Машши
– А при чем здесь твой начальник? – удивились Шала Хан и Та Ола.
– Он теперь может отправиться в Улимхайю, раз я все равно остаюсь ночевать с котом. Теоретически, за сутки ничего не случится, если оставить еду и воду, но Туча не любит долго сидеть в одиночестве. Он компанейский кот. Поэтому мы с Тэко Машши уходим в загулы строго по очереди. И уже прикидываем, кого еще пригласить к нам пожить.
Самуил орет прямо с порога:
– Я принес тебе кардиган!
– Господи боже, – восхищенно вздыхает Дана. – Тот самый блестящий?
– Ага.
– Нет слов. Простое «спасибо» тут не годится. Не тот масштаб.
– Не беда, – утешает ее Самуил. – Давай надевай, я волнуюсь, угадал ли с размером. А слова поищешь потом в словаре.
Надя оглядывается по сторонам.
– А где Нахреспляжика? Это что, я пришла такая нарядная, а он выходной?
– У зверей сейчас отпуск, – отвечает ей Дана, прижимая к груди невесомый сверкающий кардиган. – Переноска сломалась. Новую уже заказала, но, когда привезут, неведомо. У нас сейчас с доставкой бардак: все начали покупать в интернете, потому что без справки о вакцинации какой-то шарлатанской непроверенной дрянью в торговый центр не зайти. Ну и, естественно, курьерские службы не справляются с возросшей нагрузкой, почтоматы забиты, неделями приходится ждать.
– Завтра точно доставят, – твердо говорит Надя. – Вот прямо с утра! Потому что у меня на этот раз совсем короткая экспедиция… в смысле командировка. Могу задержаться максимум на два дня.
– Твои бы слова да богу в уши, – улыбается Дана. А Артур, разливая вино по бокалам, смеется:
– Спорим, они уже там!
Тим подходит к Юрате и почти беззвучно шепчет на ухо:
– Три книги. Сразу! Обложки вообще зашибись. Если хочешь, можем выйти на улицу, я тебе их по-быстрому покажу.
– Так прямо здесь и показывай, – тоже шепотом отвечает Юрате. – Всем сейчас не до нас. Мы с тобой – скучное зрелище, а вот Данка меряет кардиган!
Лийс – мы его долго не поминали, но из этого вовсе не следует, будто он перестал приходить к Юрате, чтобы отдать ее часть добычи, а потом вместе в «Крепости» пить за успех. Дел в несбывшейся вероятности ему теперь на добрую сотню потоков хватит (по-нашему, на несколько лет). Когда открываешь так много разных новых художников сразу, надо не просто тащить домой все подряд, а изучать находки, сравнивать, выделять направления и периоды творчества, вызнавать биографии авторов, осматривать местные галереи с музеями, чтобы понять, работают эти художники в русле актуальных тенденций, или считаются старомодными, или, напротив, хреначат лютый, немыслимый авангард. В последнее время, посещая несбывшуюся реальность, Лийс практически не вылезает из тамошних библиотек. Потому что он не просто разбойник с большой дороги, а серьезный, вдумчивый искусствовед.
Так вот, Лийс (и немножко Лаорги, потому что все вечеринки в «Крепости» кажутся ему чем-то вроде богослужения; будучи музейным искусствоведом, он приблизительно в курсе, как выглядят настоящие, но в подобных вопросах суть важнее, чем ритуал) смотрит на новых гостей с подоконника, где устроился с бокалом вина. Думает: «Так значит, сюда еще и Ловцы из Лейна заходят. Ну и местечко! Ну и дела».
Митя (бариста от бога, причем это мы сейчас не Мите, а неизъяснимому господу делаем комплимент) включает кофемашину. «Жалко, – думает Митя, – что нельзя вот так же, одним нажатием кнопки включить в нормальный рабочий режим себя». Мите не то что по-настоящему плохо, но ноги как ватные, и совершенно пустая, словно бы туманом заполненная голова.
«Простудился я, что ли? – думает Митя. – Да ну, не похоже. Горло в порядке, нет ни кашля, ни насморка. Но и мыслей в голове тоже нет. Похоже, я просто не выспался, – думает Митя. – Интересно, сколько я спал? Да вроде бы как обычно. Или не как обычно? Когда я вообще лег? Не помню. Ну ничего себе! Это я так вчера загулял? Вообще на меня не похоже… Ай, ну да, ко мне же перед самым закрытием Заяц зашел», – вспоминает Митя и невольно улыбается сквозь недосып и туман. Заяц есть Заяц. Безумный Томка. Поди с ним не загуляй. Он еще предлагал пойти на вокзал и уехать на поезде. «Куда-то… не помню куда. Но я, получается, с ним не поехал, – думает Митя. – А то кто бы сейчас здесь стоял».
«Ладно, – думает Митя. – Сейчас будет кофе. Выпью кофе и все сразу пойму. Ну или не все. И, возможно, не сразу. Да и черт с ним. Переживу».
Митя пробует кофе. Очень неплохо, если не знать эти зерна. А если знать, сразу ясно, что так себе. «Опять пережарили, – мрачно думает Митя. – Драгоценную Эфиопию. Спасибо хоть совсем не сожгли».
«Чем ругаться, – думает Митя, – надо учиться обжаривать самому. Я же давно собирался. Но все время откладывал. Типа места мне тут не хватит. И времени. И оборудование не потяну. Хотя на самом деле, когда есть желание, все само как-нибудь утрясается. Находятся место и время. И все остальные возможности. А мне было тупо лень. Потому что на самом деле я консерватор. Не люблю перемен».
Митя вообще не любитель ворчать и сердиться. Тем более разводить самокритику. Но сейчас ему это нравится. И ворчание, и самокритика всяко лучше, чем туман в голове.
Дверь открывается. На пороге стоит сосед, художник. Казимир, или как там его. И смотрит на Митю с таким выражением, что тот (за неимением зеркала) невольно косится на окно. Что там у меня с отражением? Рога, случайно, не выросли? Щупальца тоже? Вроде не выросли. Ну, хорошо.
– Ты чего? – наконец спрашивает он соседа.
– Ну ты же любишь, когда удивляются, – улыбается тот. – Сделай мне маленький черный.
– То есть с тобой все в порядке? – на всякий случай уточняет Митя. Чтобы закрыть вопрос.
– В порядке, – кивает сосед. – Полет нормальный. Нормальный у нас полет.
Вильнюс, ноябрь 2021 года
Женщина в белом спортивном костюме идет по улице, кажется, Гелю. Или Соду, я вечно их путаю; короче, там рядом как раз Keistoteka, та самая лавка со старыми книгами, которую когда-то открыли вопреки расчетам и здравому смыслу, ради рыжего уличного кота.