Волны Русского океана
Шрифт:
– К берегу несет… а тама – скалы… как уж Бог даст… – вразнобой откликнулись матросы.
– Понял. – Тимофей оглянулся через плечо налево и увидел, что берег – вот он, к небу поднимается, стало быть, крушение неизбежно. Повернул голову в сторону мостика – там никого не было, ни капитана, ни рулевого, штурвальное колесо крутилось как попало.
Вот сукин сын, подумал староста про штурмана, бросил судно и за бабой своей побег. Впрочем, может, оно и правильно: шхуна, ясное дело, обречена, надо спасать самое дорогое. Да вот спасет ли? Ему почему-то совсем не пришло в голову, что капитана могло смыть за борт вместе с рулевым.
Тимофей снова глянул на берег. Да, пожалуй, счет до крушения идет уже на минуты – и что тут прикажешь делать?..
А ежели все ж таки попытаться?..
И-эх, была не была! Уловив момент, когда палуба более или менее выровнялась, он оттолкнулся от мачты и, оскальзываясь на мокрых досках, рванулся к мостику. Услышал за спиной стук еще чьих-то сапог, но оглядываться не стал – только проблеснуло в голове: вот и ладно, вдвоем скорейше управимся.
Несмотря на грузность, Тимофей птицей вспорхнул на мостик и когтисто вцепился в штурвал. Тут же кто-то толкнул его в правый бок – потеснись! – боковым зрением он увидел, что это – Вильямс. В четыре руки, хотя и с трудом, они остановили «болтанку» штурвала.
– Фордевинд? [11] – перекрывая свист и гул ветра, прокричал Тараканов.
– Ноу, онли бакштаг! [12] – мотнул головой англичанин, и Тимофей сразу согласился. Он увидел в береговой обрывистой стене широкий прогал и понял, что там речное устье. Если в него попасть, то можно обойтись наименьшими потерями, а чтобы попасть при зарифленных парусах, надо идти именно бакштагом, подставляя под ветер корпус шхуны.
То налегая всем телом, то повисая на ручках штурвала, вдвоем они сумели овладеть им и развернуть судно на нужный румб. Сразу стало легче: бортовая качка уменьшилась, ветер погнал шхуну к устью, которое прямо на глазах расширялось по мере приближения к нему. Но перед ним море кипело бурунами. Сулой! [13]
11
Курс корабля, когда ветер дует точно в корму. Угол между направлениями движения корабля и ветра составляет 180 градусов.
12
Курс корабля, когда ветер дует сзади и сбоку. Угол – примерно 135 градусов.
13
Вид волнения на море, возникающий, в частности, при столкновении двух сильных течений (например, в устье реки).
– Господи, спаси и помилуй! – Тараканов широко перекрестился, и в тот же миг невесть откуда взявшаяся огромная волна подхватила судно на свой гребень, стремительно понесла к береговой каменистой отмели и со всего размаху шваркнула на торчащие из нее скальные зубья.
Скрежет и треск ломающегося дерева заглушили свист ветра и грохот прибоя. Волна схлынула обратно в океан, оставив на камнях изуродованный кораблик.
До устья реки он так и не добрался.
Глава 8
Время то же. Взгляд назад
Экспедиция на «Святом Николае» за морским бобром, то бишь каланом, была для Тимофея Тараканова третьей по счету.
Первая состоялась пять лет назад с опытным байдарщиком Афанасием Швецовым и американским шкипером О'Кейном на его корабле. Главный правитель Баранов выделил им двадцать байдарок и сорок алеутов-кадьякцев из Карлука и наказал «не токмо промышлять морского зверя, а и продовольствием для русских поселений по возможности разжиться». Голодали в том году промысловики страшно. Скудно родящие огороды померзли, хлеба и вовсе не было. Поэтому хоть и не полным спасением, но солидной поддержкой стали мука и овощи, привезенные Таракановым и Швецовым с далекого юга. А дошли они аж до Сан-Диего и Сан-Кентина, что в испанских владениях в Нижней Калифорнии, и оказались там первыми русскими. Ну и мехов добыли изрядно, несмотря на протесты редких по берегам испанских миссий. Что протесты? Слова! Ни солдат у испанцев, ни оружия, чтобы прогнать незваных промысловиков.
– Земелька беззащитна, однако изобильна-а-а. Родяща поболе, чем наша курская, а про твою Вологду вобче молчу! – рассказывал по возвращении Тимофей за дружеским чаем главному правителю. Встретились они на Ситке, в Ново-Архангельске, который Баранов с ополчением, при поддержке моряков-кругосветников с шлюпа «Нева», весною 1804 года отвоевал обратно у колошей [14] . – Не поверишь – лозу воткнешь, через год-другой виноград собирай. Индейцы кругом любомиры, гишпанцы, которы не начальники, зело приветливы. Надо, Ляксандр Андреич, русское поселение там закладывать. Будет у тя своя житница. Хоть и за тридевять земель, а все ж таки близче, нежели Сибирь, да и многажды богаче.
14
Ново-Архангельск был основан А. А. Барановым на острове Ситка в 1799 г. В 1802 г. индейцы-тлинкиты, или колоши, пошли войной на русских и уничтожили поселения на Ситке. После разгрома колошей Ново-Архангельск был отстроен Барановым заново и на многие годы стал столицей Русской Америки.
Баранов сидел, насупясь, обеими руками опершись о лавку и чуть покачиваясь взад-вперед, – будто бы прыгнуть готовился прямо из-за стола (уж не в Калифорнию ли?) – слушал, не перебивая, услышанное обмозговывал. Небольшого росточка, но широкий в плечах, он и в вицмундире (который за восемнадцать лет службы в Америке довольно поистрепался), казался крепким деревенским мужиком. Впрочем, чего там казался – он и был каргопольским мужиком, своим умом и хваткой выбившимся в известные купцы, настолько известные, что Шелихов, первым начавший освоение дотоле неведомой земли, несколько лет добивался согласия Александра Андреевича занять пост главного правителя Американской Северо-Восточной компании. И – добился-таки: в 1790 году взялся Баранов за это нелегкое дело.
В те годы много русских купцов-промышленников ринулись в Америку за мягкой рухлядью – в основном шкурами калана, морского бобра, которого было видимо-невидимо на американском побережье и островах. Уж больно высокую прибыль давала продажа мехов в Европу и Китай, такую высокую, что чуть ли не половину поступлений в российскую казну составляли доходы от этой торговли. Конечно, брали не только морского, но и наземного зверя – песца, соболя, куницу, белку, но главной добычей был калан. Не останавливали промышленников ни гибель их суденышек в холодном угрюмом океане, ни голод и болезни от нехватки провизии, ни нападения, вплоть до поголовного смертоубийства, аборигенов – алеутов, эскимосов и индейцев, не желавших мириться с жадными, наглыми и жестокими пришельцами.
Компания Шелихова и Голикова была самой крупной в этой части Америки, а с другой ее стороны, в Канаде, хозяйничали английские Северо-Западная и Компания Гудзонова залива. Понятное дело, конкуренты, ловкие и коварные, и рано или поздно, полагал Баранов, с ними придется схватиться, и дай бог, чтоб не насмерть. Хотя… Вполне вероятно, уже поздно: из-за недальновидности императрицы потеряно почти десять лет, и английские трапперы расплодились, как лемминги [15] . Мелким русским компаниям с ними справиться было невозможно. К счастью, это поняли и сами промышленники. Теперь есть Российско-американская компания, которую все называют кратко – РАК, а с ней появилась надежда пойти по-иному пути истории Крайнего Востока России, да, пожалуй, и всей империи.
15
Грызуны, населяют тундру и лесотундру. Быстро размножаются. За сутки лемминг съедает вдвое больше, чем весит сам.
Время от времени перед каждым встает выбор, словно развилка на незнакомой дороге: выбирай, мол, путник – куда свернешь, такую и судьбу обретешь. Только, в отличие от обычной дороги, по которой всегда можно вернуться и пойти в другую сторону, на исторической или жизненной – это невозможно. Что выбрал, то выбрал; надо прежде думать, куда направишься. А выбрать нужный путь чаще всего помогает именно надежда.
Великий государь Павел Петрович оказался прозорливей своей венценосной матушки и, понадеявшись на быстрый результат, подписал указ об основании Компании и даруемых ей на 20 лет привилегиях. Дал согласие на свободную продажу акций [16] , однако воспрепятствовал самому главному – свободному выезду в колонию всем желающим и тоже миновал важнейшую развилку, не свернув на незнаемый путь. Конечно, это сильно ограничило возможности РАК по охвату и освоению новых земель: людей катастрофически не хватало, а вскоре стало не хватать и денег, хотя и сам Павел, и сын его Александр от щедрот своих время от времени ссужали Компании немалые суммы. Однако, судя по трудностям, постоянно переживаемым поселенцами, до Русской Америки эти ссуды приходили изрядно похудевшими.
16
Однако фактически акционерное общество стало закрытым. Всего было выпущено 724 акции, каждая стоимостью 3638 руб. 61 1/4 коп. на общую сумму 2 634 356 руб. 57 3/4 коп. Акции разобрали «свои люди», в том числе и члены императорской фамилии. Не пускать же каждого россиянина со свиным рылом в калашный ряд: еще, глядишь, обогатятся сверх меры.