Вольные стрелки
Шрифт:
– Завтра?!
– Все будет зависеть от сговорчивости, расторопности, но главное – благоразумия твоего мужа. Пить, есть хочешь? Гном! – позвал он товарища, не дожидаясь ответа и не отрывая от заложницы глаз.
Когда за ширму заглянул Гном, Гекко продолжил:
– Обойдешься кастеляном.
Гном действительно походил на роль смотрителя этого подземелья.
Гекко ушел. Ему предстояло привести в коллектор телохранителей Харламова, но только разместить их в другой части коллектора. Гном остался. Он вынул из картонной коробки бутылку минеральной воды и выставил ее на стол. Из другой коробки
– Удобства там. Руки лучше всего мыть минералкой. Лично я набираю воду в рот и сливаю потихоньку на руки. Но вы можете позвать меня. Я полью из бутылки. Больше никаких вопросов, – предостерег он заложницу. – Мы будем вас информировать обо всем, что происходит наверху.
Он ушел. Ирина встала с тахты и выключила лампу. Теперь свет падал только с «мужской половины».
Ахмед Кушев опустил небольшой, но мощный бинокль и покачал головой. Этот жест заключал в себе и недоверие, и восхищение. До этой самой минуты он, находящийся на территории военного городка, отделенного от «театра боевых действий» Чермянкой, не верил, что «вольные стрелки» способны организовать похищение жены вице-премьера. Но вот он собственными глазами увидел заключительный акт этого действия: три машины остановились, поднимая пыль; из глубины этого облака словно соткалась заложница. И снова, как в сказке. Как только машины уехали, за ними сразу же начали заметать следы. Это была все та же пятерка спецназовцев, которая, на взгляд Ахмеда, сделала невозможное: всего за полтора-два часа расчистила дорогу в этой помойке. Он был уверен, что она снова станет непроходимой меньше чем за час.
Он набрал номер телефона Сараева и доложил в американском ключе:
– Они сделали это.
Лично он встретил бы это известие по-русски: «Ух ты!»; Муса Сараев же промычал что-то нечленораздельное. Как будто наблюдатель, доложивший ему хорошие новости, был другого роду-племени.
Сараев в это время находился в состоянии «как на иголках». Он не мог вмешаться в чужой процесс, мог лишь ждать и надеяться. И вот его отпустило. Сараев вошел в кабинет шефа и с порога отвесил комплимент Разлогову:
– А он кое-что может.
– Что, все идет по плану? – спросил Вейсберг.
– Думаю, да.
Вейсбергу, чтобы обрести прежнее равновесие, стоило дождаться подтверждения из другого источника, и таковым был генерал Разлогов. Но тот не соизволит предупредить компаньона. Так что Вейсберг сам набрал его номер.
Сараев не слышал, что сказал генерал шефу, но губы Вейсберга растянулись в улыбке.
Глава 31. Аффект
В настройках телефона на номер Харламова Цыплаков повесил тяжеловатую мелодию «набат» – отличную от других и мгновенно распознаваемую, хотя и не рассчитывал на звонок от шефа. И вот сегодня этот сигнал тревоги раздался в его холостяцкой квартире. Он оповещал его о каком-то бедствии. Согласно определению набата, от Цыплакова требовалось срочное вмешательство в личные дела Харламова, и почему именно в личные, понять он не мог.
– Да? Алло! – привычно выдал он «мобильную» серию. Не совсем внятно, потому что набат выгнал его из ванной, где он чистил зубы. Изо рта у него валила пена, и он был похож на биатлониста на финише или эпилептика на старте. Он вытер губы полотенцем, которое висело у него через плечо, и повторил: – Да? Алло?
– Здравствуй, Павел, – услышал он ровный, как всегда, спокойный голос Харламова. И подумал о том, что мелодию на телефоне надо менять, поставить на номер босса что-нибудь релаксационное.
– Здравствуйте, Сергей Васильевич!
– Внизу тебя ждет машина. – И Харламов прервал связь.
Ровно через три минуты Цыплаков, выйдя из подъезда, с недоумением окинул забитый машинами двор, но харламовского «Ауди» там не было. Оглянувшись, в конце двора он увидел неброский «Форд «Мондео» белого цвета. Тот тронулся с места и будто Цыплаков направил на него пульт дистанционного управления, затормозил в полуметре. Задняя дверца распахнулась, из салона раздался голос Харламова:
– Давай, Паша!
«Давай, Паша?!» – опешил Цыплаков.
Конечно, он видел босса и таким, но только на трибуне стадиона, переживающим за своих: «Давай, Миша! Давай, Паша!»
– Что-то случилось? – спросил Цыплаков, заняв место в машине.
– Случилось. Поехали, Алексей.
За рулем сидел Алексей Грошев, похожий на кого угодно, только не на телохранителя. Он был одет в рубашку расцветки «джангл», бейсболка повернута козырьком назад. Что касается Харламова, одет он был в голубую рубашку с галстуком, пиджак был перекинут через спинку переднего сиденья.
– Я попал в сложную ситуацию, – начал Харламов заметно подсевшим голосом. – Даже не могу объяснить ни тебе, ни себе, почему выбор пал на тебя. Хотя первое, что мне следовало сделать... – Он выдержал паузу. – Куда бы обратился ты, если бы у тебя похитили жену?
– Вы шутите!..
– Сегодня в половине восьмого Ирина Михайловна, как обычно по субботам, поехала в Раменское к родителям. В половине десятого ровно мне поступил звонок. Неизвестный сообщил следующее: «Ваша жена у нас. Мы свяжемся с вами по этому номеру ровно через час. Если вам дорога жизнь вашей жены, не сообщайте о нашем разговоре в милицию, прокуратуру, ФСБ, СКВР...»
– СКВР? – переспросил Цыплаков. – Он так и сказал?
– Да.
«Каждую субботу в половине восьмого – в восемь Ирина Харламова выходит из дома. Внизу ее ждет машина, чтобы отвезти к родителям в Раменское. Адрес: Советская улица, дом номер 8».
На миг ему показалось, что Харламов знает о его предательстве и посадил в машину только за тем, чтобы вывести за город и шлепнуть там под березой. Впрочем, предательство предательству рознь. По большому счету, Цыплаков имел лицензию на предательство.
Его мысли переключились, собственно, на похищение. «За каким чертом генералу Разлогову лезть на рожон?»
Цыплаков бросил взгляд на часы: до означенного похитителем срока оставалось двадцать минут. То же самое сделал и Харламов. Они переглянулись, прочитав мысли друг друга.
– Им нужен этот военный городок, как воздух, – прервал молчание Харламов. – Под эту сделку были созданы две фирмы и зарегистрированы ровно семь дней тому назад. В регистрационных документах указан один адрес...