Вольные стрелки
Шрифт:
– Этот день у на зовется День знаний. В этот день мы впервые подняли флаг нашего Государства, России. Сейчас вам это слово ничего не говорит, но внуки ваши будут с гордостью говорить, что их деды стояли у истоков нашей страны. В первый раз мы отмечали День знаний, когда узнали, что теперь мы в безопасности, сможем в лес убежать, по крайней мере. В этот день знаний мы точно знаем, что никуда не убежим, а те кто придут нас мучить да грабить - сами полягут под стенами нашей деревни-крепости. С самого первого Дня знаний есть у нас традиция - мы узнаем что-то новое. Вот и хочу я вам сейчас дать то новое знание. Мы прошли уже большой
Мои понимающе кивнули, зависимые пропустили между ушей, не знают всей истории.
– ... есть страна. Самая большая, самая прекрасная страна. Родилась она в поту и крови тех, кто землю пахал, и защищал ее от врагов. Долгий путь она прошла, стала сильной и богатой. Она звалась тоже Россия. И знаю я, что у России одна может быть только столица. Столица - это самый главный город. Так вот, столица у России может быть только одна - Москва. Вот вам мое новое знание - название нашей деревни. Ура, товарищи!
– Ура!!!- мои дружно закричали.
– Ну, ура, - с некоторым удивлением добавили зависимые.
– А теперь прошу новых наших граждан проследовать на полигон, где мы им дополнительное знание дадим...
Полигон оборудовали во второй крепости, на треть где-то от всей площади. Сделали мишенное поле, небольшой стадион для бега, полосу препятствий. Строений пока нет - мы еще даже не приступали их проектировать.
На полигоне мои родственники четко отработали несколько упражнений - сбор строя со щитами, рассыпной строй, атака в строю и с перебежками, отход в строю и отход в рассыпную, прикрывая друг друга. Мы перешли на стрельбище. Вот тут у наших рыбаков начался разрыв шаблоном.
На строй из шести человек наших мелких, без взрослых, надвигалась путем натягивания веревки толпа фанерных гоповарваров, прикрытых щитами. По команде командира, за него Обеслав был, начался геноцид пиломатериалов. Щиты и фанера падали, летели ошметки от мишеней, ребята грамотно отстреливали сначала тех, кто был обозначен как стрелок, потом - копейщиков, потом и всех остальных. Режим стрельбы был таков, что на наступающих врагов сыпался непрерывный ливень чугунных пуль. Мишени остановились на половине пути к строю, некому было больше атаковать. Ребята заменили магазины, и добили фанерных врагов штыками, прикрывая друг друга.
– Боевая задача выполнена, зачистка завершена, с нашей стороны потерь нет. Расход боеприпасов - два магазина на стрелка. Доклад окончил, - шпарил по Уставу Обеслав, не забывая приложить к шлему руку.
Над полигоном воцарилась тишина. Наши уже привычный, но смотреть на зависимых было любопытно.
– Челюсть подыми, микробов в рот наберешь, - прервал немую сцену Кукша, по-дружески ударив Юрку по плечу, - дорастешь, обучишься - таким же будешь.
– Как вы... это ведь... а чем??!!!
– рыбак не мог прийти в себя от увиденного, да и остальные смотрели с искренним удивлением.
– А вот так. Ты думал, мурманы тех данов побили, что вас пленили? Они бы без нас тут
– А мы думали, мы считали... А-а-а, какая разница, что мы думали, - Лада махнула в сердцах рукой, - было бы у нас такое вот оружие, может, не было нас тут. А теперь мы тут.
Девочка подобралась, гордо вскинула голову:
– Я теперь Кузнечикова, и живу в России, в Москве. Мне теперь никакие даны не страшны, защитят меня в государстве моем! Вот!
Я чуть слезу не пустил от умиления. Посмотрел на других ребят - они согласно кивали словам Лады. Правильно все-таки я сделал, что с собой их взял. Нормальные ребята, чуть еще побудут в зависимости, да и оформим их как вольных граждан. Или нет, пока не как вольных, на десятый уровень переведем, там право голоса только совещательное, пусть освоятся в процессе принятия решений, да и в путь.
– Теперь все в актовый зал, будет у нас открытый урок, - я повел всех жителей своего, нет, нашего, государства за собой.
На открытом уроке я рассказывал про дальние страны. Про зверей диковинных да птиц, про выжженные пустыни да полные опасностей джунгли, про народы разные, которые вспомнить смог, да как они живут, про океаны бескрайние да моря дальние. Народ слушал, раскрыв рты. Своим я тоже периодически такое доносил, но бессистемно, между делом. А тут я подготовился, записал многое на бумагу. С перерывом на обед наш первый урок затянулся до темноты.
– Ты книжку написать не хочешь? Истории у тебя интересные, аж дух захватывает!
– дед на лесоповале предлагал мне заняться писательским делом.
– Ну, как на пенсию выйду, внуков нянчить буду, так и сяду за мемуары да детективы, - мне совершенно не хотелось пока заниматься издательской деятельностью, да еще и развлекательной.
– Жаль, жаль... А то у нас только конспекты да Законы, еще сказки до дыр зачитали. Во, я придумал, ты расскажи еще раз, а я давай записывать буду. Потом напечатаем - интересно же.
– Ага, а потом еще и других поспрашиваем, что они в жизни видели. Ну там, Лиса, Торира, рыбаков наших.
– Ага, только Торира что-то не видно давно, не случилось ли чего?
Я тоже переживал за наших мурманов-союзников. Уже почти октябрь, еще пара недель, и они точно не появятся. А я думал по весне заскочат, я им товара дам на обмен, да заказов сделаю, на обратную дорогу. Видно, не судьба.
Но боги или обстоятельства распорядились по-другому. Однажды утром Обеслав, прогуливающийся в дозоре по стенкам крепости, что-то заметил на воде, быстро спустился, и побежал к нам. Мы с дедом как раз занимались очередным экспериментом - перебирали тестовую установку для автоматической закачки воды в бочку. Бочку на дереве разместили, вода у нас ходила по замкнутому циклу, вниз-вверх. Вниз слили - шарик ударил по рычагу, заработал паровик, пошел насос качать ее наверх, поднялась вода до нужного уровня - труба качнулась, шарик проскочил и ударил рычаг стопа, паровик начал стихать. Так водокачка работал уже третий день, с небольшими перерывами на осмотр ее компонентов, искали слабые места. Научный подход давал ощутимый результат, пока никаких серьезных изъянов выявлено не было. Разве что пришлось поршни на концах трубы оснастить дополнительными пружинками и тканевыми пыжами, чтобы не бить сильно по рычагу и не стучать так громко.