Вольный народец
Шрифт:
Тиффани не знала. Она была там несколько раз с сестрами ради приключений, на тот случай, если там есть какие-нибудь черепа. Но курганам вокруг камней было тысячи лет. Все, что там можно было найти теперь — только кроличьи норы.
— Что-нибудь еще, хозяйка? — вежливо спросил Хэмиш. — Нет? Тогда я пшел…
Он поднял руки над головой и помчался через торф. Тиффани подскочила, потому что ястреб рухнул с неба на расстоянии нескольких ярдов от нее, схватил его и потащил вверх.
—
— Ах, все, что требуется, чтоб он спустился, это немного ласки, хозяйка, — сказал Не-столь-же-большой-как-Средний-Джок-но-больше-чем-Мелкий-Джок-Джок.
— Действительно?
— Айе, и большой кусок живодерства, — продолжил Не-столь-же-большой-как-Средний-Джок-но-больше-чем-Мелкий-Джок-Джок. — Хэмиш обучает их, нарезая круги в кролячьей шкуре, пока птиц не нападет.
— Это выглядит ужасно! — воскликнула Тиффани.
— Ах, он с ними не то чтоб жесток. Он только сшибает их своей главой, и потом у него есть особое масло, сам делает, так он вливает его им в глотку, — продолжал Не-столь-же-большой-как-Средний-Джок-но-больше-чем-Мелкий-Джок-Джок. — Когда они просыпаются, они думают, что он их мамочка, и делают все, что он им скашь.
Ястреб уже превратился в небольшое пятнышко.
— Кажется, что он вообще редко бывает на земле, — сказала Тиффани.
— О, да. Ночью он спит в гнезде ястреба, хозяйка. Он говорит, что оно обалденно теплое. Он все время в воздухе, — добавил Не-столь-же-большой-как-Средний-Джок-но-больше-чем-Мелкий-Джок-Джок. — Он не может быть счастливым, если ветер не задувает ему под килт.
— И птицы не возражают?
— Ах, нет, хозяйка. Все птицы и звери здесь знают, что дружить с Нак Мак Фиглами — это большая удача.
— Точно?
— Хорошо. Сказать по правде, хозяйка, еще они знают, что не дружить с Нак Мак Фиглами — очень неосмотрительно.
Тиффани посмотрела на солнце. До заката оставалось несколько часов.
— Я должна найти дорогу, — сказала она. — Слушай, Не-столь-маленький-как…
— Не-столь-же-большой-как-Средний-Джок-но-больше-чем-Мелкий-Джок-Джок, хозяйка, — сказал пиксти терпеливо.
— Да, да, спасибо. Где Всяко-Граб? Где все?
Молодой пиксти выглядел немного смущенно.
— Там под нами небольшие дебаты, хозяйка, — сказал он.
— Ладно, мы должны найти моего брата, так? Якельда на ближайшее время, да?
— Это чуть более не-од-но-знач-но, хозяйка. Они, э, обсуждают тебя…
— Обсуждают что относительноменя?
Не-столь-же-большой-как-Средний-Джок-но-больше-чем-Мелкий-Джок-Джок выглядел так, как будто хотел провалиться сквозь землю.
— Гм, они обсуждают… э… они…
Тиффани сдалась. Пиксти покраснел. Так как первоначально он был синим, это сделало его неприятно-фиолетового оттенка.
— Я вернусь назад в нору. Подтолкни мои ботинки, будь любезен.
Она скатилась вниз в потоке сухой пыли, и Фиглы разбежались от того места, куда она приземлилась.
Когда ее глаза привыкли к темноте еще раз, она увидела, что галереи опять переполнены пиксти. Некоторые из них мылись, некоторые по непонятным причинам пригладили с жиром свои оранжевые волосы. Все кинулись от нее, как будто были пойманы на месте преступления, если не хуже.
— Нам надо идти, если мы должны следовать за Королевой, — сказала она, посмотрев на Всяко-Граба, умывающего лицо в раковине, сделанной из половины грецкого ореха. Вода стекала с его бороды, которую он заплел в косички. Еще три косички были теперь и в его длинных волосах. Если бы он резко обернулся, то мог бы захлестать кого-нибудь до смерти.
— А, да, — сказал он. — У нас есть к тебе малюсенький вопрос, кельда. — Он повертел в руках крошечную махровую салфетку. Когда Всяко-Граб волновался, он что-нибудь вертел.
— Да? — спросила Тиффани.
— Э… ты не хотешь бы чашку чая? — сказал Всяко-Граб, и пиксти выдвинулись вперед с большой золотой чашей, которая, должно быть, когда-то принадлежала королю.
Тиффани взяла ее. В конце концов, она хотела пить. Толпа вздохнула, когда она отпила чай. Он был неплох.
— Мы стырили сумку этого добра у разносчика, когда он спал под горой, — сказал Всяко-Граб. — Хорошая штука, а? — он пригладил волосы мокрыми руками.
Чашка Тиффани остановилась на полпути к губам. Возможно, пиксти не понимали, как громко шепчут, потому что ее ухо было на уровне с говорящими.
— Ах, она такая огромадная, как к такой подступиться?
— Айе, но кельда и должна быть большой, ты знашь, чтоб иметь много мелких мальцов.
— Хорош базарить, большая баба — хорошо, но если парень решит попробовать такие крепкие объятия как эти, ему прийдется отмечать мелом место, где он закончил вчера.
— Она еще слишком молода.
— Ей не надо иметь дитев прям щас. Или не слишком много, скажишь. Не больше десятка, скажишь.
— Кривенс, парни! Что вы несете? По любому она выберет Всяко-Граба. Вот увишь, Набольший всех здесь запинает!