Волонтеры атомной фиесты
Шрифт:
– Да, разумеется, я это сделаю, — согласился он.
– ОК, — заключила суб-лейтенант, — спасатели подойдут к вам еще до заката.
…
Ближе к вечеру. Каролинские острова (Микронезия). Атолл Улиси.
400 км западнее точки атомной атаки против японских военных кораблей.
Атолл Улиси расположен между островом Гуам и архипелагом Палау. На кольцевом барьерном рифе Улиси есть полсотни коралловых островков — моту. Это узкие полосы длиной около километра и шириной метров двести, а то и меньше. Другое дело, моту Фалалоп в северо-восточном углу атолла: треугольник суши со стороной полтора км.
Зато, перед началом Второй Зимней войны, на Улиси появился стратегически-важный секретный пункт. Он был расположен недалеко от Фалалоп-яхт-харбора в маленькой пальмовой роще в ста шагах от полосы пляжа. На вид — просто двухэтажный коттедж с бетонным цоколем, бамбуковыми стенами, и крышей-навесом, защищавшей балкон и веранду от палящего солнца или от ливня. Но фокус в том, что этот коттедж приобрел Накамура Иори, топ-координатор правительства Меганезии. Ему по каким-то причинам казалось важным быть ближе к месту, где Народный флот поставит крест на последней боеспособной группировке «Sabre Diamond General».
По совету полковника Фойша, шефа INDEMI, Накамура выбрал из атоллов сектора Йап именно Улиси, а из всех брошенных домов, перешедших в введение комиссариата — этот коттедж. Дело в том, что перед Второй Мировой войной тут была маленькая кокосовая фактория. После Первой Холодной войны ее купила и перестроила японская семья, но в начале Второй Холодной войны эта семья (уже очень пожилая) возвратилась на родину. Туземцы, тем не менее, продолжали называть коттедж «японским», и они ни капли не удивились, когда тут появился тихий вежливый 50-летний японец с очень юной vahine — полинезийкой и 2-месячным сынишкой. Коттедж ведь японский. Чему удивляться?
Конечно, если бы охрана топ-координатора вела себя демонстративно, как это бывает в странах, управляемых государством, то туземцы обратили бы на это внимание. Но тут охрана была незаметной. Яхтсмены, приводящие в порядок такелаж. «Дикие» экологи, играющие на гитаре рядом со своим шатром, строители, реконструирующие соседний коттедж, почти развалившийся от бесхозности. Кто подумает, что это спецназ?.. В этот вечер 5 января, этот 50-летний японец как всегда сидел за легким столиком в плетеном кресле во дворе своего коттеджа, и работал на ноутбуке. Какой-то бизнес, наверное (думали туземцы, которые в этот час шли к берегу, чтобы заняться ночной рыбалкой).
И в чем-то они, были правы, поскольку топ-координатор считал свою работу именно бизнесом. Социальным бизнесом вроде предприятия по благоустройству территории…
…Накамура внес последнюю правку в проект Тройственного договора, удовлетворенно покивал головой, потом спокойным, уверенным движением навел курсор «мышки» на значок «отправить» и надавил кнопку. На экране ноутбука выскочило подтверждение с короткой фразой: «файл отправлен по адресам…».
– Теперь все сделано правильно, — негромко произнес топ-координатор.
– Теперь, — отозвалась 20-летняя таитянка Рокки Митиата, vahine Накамура, — тебе надо ложиться спать. За всю неделю, что мы здесь, ты совсем не отдыхаешь, так нельзя!
– Пожалуйста, — попросил он, — дай мне еще несколько минут. Ты такая красивая, и вот сейчас, когда ты сидишь на парапете веранды, на фоне неба, мне представляется, что ты волшебное существо, kami самой яркой из звезд.
– Иори… — она чуть слышно вздохнула, — …Я просто женщина, которая тебя любит. И я волнуюсь, что ты очень мало спишь, и очень много работаешь.
– Извини меня, — он поднялся из плетеного кресла, подошел к ней и нежно погладил по смуглому гладкому плечу, — давай, я объясню. Есть такие вещи, которые должны быть сделаны точно в срок. Сейчас нашему Верховному суду, и лидерам Фиджи и Бугенвиля нужен полный проект текста Тройственного договора об Унии, поэтому, я должен был отредактировать и отправить текст сейчас, не позже. Детали не так важны, поэтому я просто формально заполнил пробелы в тексте леди Селины Мип Тринити. Разумеется, Тринити заполнила бы эти пробелы гораздо лучше, но, пути кармы легли иначе…
…
*22. Контуры Унии уже видны
Полдень 6 января 3 года Хартии.
Остров Новая Ирландия (500 км к северо-востоку от Большой Новой Гвинеи).
Юго-восточный берег, пляж Ост-Элизабет на полуострове Хуриси — туземная деревня Ногоного, узловой пункт на старой германской дороге Болуми.
Бугенвильский майор Атлари, типичный меланезиец атлетического сложения, лежал в удобном углублении у вершины холма и смотрел в бинокль на деревню. Эта деревня у перекрестка дорог ничем не отличалась от любого другого первобытного поселения на Новой Ирландии. Одиннадцать хижин и длинный дом в центре. Это Атлари и сообщил своему напарнику здесь на наблюдательном посту — меганезийскому комбригу Ле Нинто (этническому вьетнамцу, известному под прозвищем «Товарищ Ленин»).
– Знаешь, Ленин, это обыкновенная папуасская деревня. Жители смылись, и правильно сделали. Им лучше переждать в горах, пока идет зачистка. А центральный длинный дом называется буамбрамра. Общественное здание, вроде ратуши. Тот дедушка, что сидит у входа в буамбрамру, на все плюнул, потому не смылся. Самые старые папуасы в деревне считают себя, как бы, частью Верхнего мира предков. О чем им беспокоиться? А вот тут странность: мусорная куча великовата для такой деревни, и слишком близко к хижинам.
– Это не мусорная куча, — ответил Нинто, — это все взрослые мужчины, которые жили в деревне. Гуркхи оставили в живых только женщин, детей, и этого дедушку.
– Вот оно что… — протянул бугенвилец, — …Значит, женщины и дети взяты в заложники, сидят в буамбрамре, а дедушка выставлен наружу в качестве маяка и рупора.
– Так точно, — меганезийский комбриг кивнул, — надо бы вытащить заложников.
– Ясно-ясно. Значит, ты меня попросил прилететь, чтобы посоветоваться?
– Да. Ты лучше знаешь этот оперативный театр.