Волонтеры атомной фиесты
Шрифт:
– Я слышал, — медленно произнес Таджуддин, — что Сэм Хопкинс, это просто выдумка.
– Да, — ответил Кобаяси, — и я это слышал. Это заявляли люди, называвшие выдумкой меганезийскую атомную бомбу. Но бомба оказалась настоящей. Я опасаюсь, что Сэм Хопкинс тоже настоящий, а он, по слухам, обещал, что его друзей, убитых на Новой Ирландии, будет оплакивать вся планета, что в жертву духам убитых будет принесено десять тысяч врагов, и что на месте Брунея будет погребальный костер. Слухи обычно преувеличивают угрозу, но господин Фудзивара решил, что не следует рисковать. И я пришел, чтобы
– Лабуан… — тихо сказал Джамал-Али Таджуддин, — …Да, это разумное решение.
…
Это же время. 5 января. Акватория западного сектора Каролинских островов.
Дайсе Сэхей Авагути приказал активировать все поисковые системы обоих кораблей и подготовить противолодочные и зенитные установки к немедленному открытию огня. Теперь, когда ударная группа пересекла 12-ю северную параллель (морскую границу Меганезии, всем известную, однако официально непризнанную ни ООН, ни Альянсом), следовало ожидать сюрпризов в любой момент. Радист уже принял сообщение патруля Народного флота: «ваша вооруженная группа несанкционированно вошла в акваторию Меганезии, просим вас вернуться в нейтральные воды, в противном случае по вашим кораблям могут быть применены боевые средства на поражение»…
Радист ответил: «Я доложу командующему о вашем сообщении» — и сразу доложил по селекторной сети. «Что ж, — с грустью ответил Сэхей, — хотя бы честно предупредили».
Ударная группа продолжала двигаться в том же порядке.
Через четверть часа радарный пост эсминца засек летательный аппарат, движущийся на высоте 500 метров — легкий штурмовой крылатый автожир (вироплан), и тоже доложил командующему группы. «Ждем, и смотрим, что он будет делать», — приказал Сэхей. Он интуитивно чувствовал, что это не просто воздушный наблюдатель а…
… - Дайсе, — послышался голос радиста из динамика селектора, — вышел на связь пилот вироплана на коротких волнах, по рации. Он говорит, что его зовут Аоки Абэ, и у него частное сообщение для вас от Накамуры Иори, премьера Меганезии.
– Странно, — произнес командир ударной группы, — он что, думает, мы вот так поверим?
– Нет, он не думает так, он предлагает проверить по компьютеру. В базе данных нашей разведки должно быть его имя и образец голоса. Он из личного эскорта Накамуры.
– Попросите его подождать и проверьте быстро, — распорядился Сэхей Авагути.
…
Пять минут ожидания. Потом радист подтвердил.
– Разведка говорит, что это капитан-лейтенант Аоки Абэ, который был личным пилотом Накамуры Иори на гавайском саммите в мае прошлого года.
– Еще более странно, — сказал Сэхей, — спросите, чего он хочет.
– Сейчас, дайсе… Я на связи капитан-лейтенант. Да, понял, передаю…. Дайсе, он хочет поговорить с вами по рации, один на один.
– Хорошо, я выйду на верхний мостик, принесите мне ручную рацию, — сказал Сэхей и, придирчиво поправив свой китель и надев фуражку, поднялся на мостик наблюдения фронтальной секции надстройки эсминца. Ординарец из радиорубки уже ждал и сразу протянул ему трубку рации. Командующий кивком поблагодарил его, прижал трубку к правому уху и сказал в микрофон:
– Капитан первого ранга Сэхей Авагути на связи. Что у вас?
– Авагути-сан, — послышался молодой голос из динамика, — Иори-сан поручил мне это неформально, и с уважением просит вас выслушать то, что я скажу.
– Я выслушаю. Говорите, капитан-лейтенант.
– Авагути-сан, дело в том, что ваша миссия, это результат инерции правительства. Вы движетесь к несуществующей цели. Группировка «Sabre Diamond» в ново-гвинейском регионе сегодня перестала существовать. Она лишилась средств ПВО и расстреляна с воздуха. Какая-то часть рассеялась по местности, но это уже не боевые единицы.
– А какие у меня причины вам верить, капитан-лейтенант? — спросил Сэхей.
– Не надо верить мне, Авагути-сан. Пусть вам принесут сюда планшетник, вы сможете посмотреть из Интернет тематические репортажи новозеландского «Triangle TV» или австралийского ANN. Там все видно.
– Хорошо, — сказал Сэхей, — допустим, что это так. И что предлагает Накамура?
– Иори-сан предлагает вам остановиться. Вы ведь остановились бы, если бы перед вами оказалось минное поле. Через два дня Токио отменит вашу миссию.
– А в этом какие у меня причины вам верить?
– Иори-сан сказал: вы сами понимаете, что так и будет, Авагути-сан.
– Никто не знает, что будет, — ответил командующий, — у вас что-нибудь еще, капитан-лейтенант?
– Больше ничего, Авагути-сан, но Иори-сан просил вас принять взвешенное решение.
– Хорошо, капитан-лейтенант. Вы все передали — я услышал. А теперь улетайте. Я вам запрещаю подходить к боевой группе ближе, чем на пять миль. Вы меня поняли?
– Авагути-сан… — начал фразу Аоки Абэ, но командир группы нажал клавишу OFF и, прервав этот разговор, снял со стены трубку внутренней сети.
– Пост ПВО на связь!
– Слушаю, дайсе, — отозвался через несколько секунд дежурный офицер поста.
– Так, — произнес командующий, — вы видите меганезийский летательный аппарат?
– Вижу, дайсе. Дистанция две мили по левому борту.
– Верно. Так вот, если он через десять минут не отойдет на пять миль, дайте короткую предупредительную очередь трассирующими снарядами из А-30. Как поняли?
– Понял, дайсе. Через десять минут предупреждение, если он ближе пяти миль. Но что делать, если он не обратит внимания не предупредительный огонь?
– Не беспокойтесь, — буркнул Сэхей, — он уйдет, он умный.
…
Капитан-лейтенант Аоки Абэ смотрел на океан сквозь остекление кабины. С высоты полета океан казался синим полотном, по которому ползли два игрушечных кораблика. Один — изящный, остроносый — эсминец «Ойодо» другой — немного неуклюжий, будто длинный параллелограмм со сглаженными углами — авианосец «Рюдзе». Прошло десять минут, и на башенке изящного эсминца замигали тусклые огоньки, от них потянулись светящийся пунктир — предупредительная трассирующая очередь.